Свет твоих глаз (СИ) - Соня Мишина

потом, после развода, ухаживала за мамой, пока ее не отнял у меня повторный инсульт…

В ответ на наши шаги и звон ключей из-за дверей донесся заливистый лай: Найджел встречал хозяина. Как только дверь открылась — пес выскочил на лестничную клетку, путаясь под ногами, потыкался в руку хозяина, и только потом согласился вернуться в квартиру.

Мы с Эдуардом вошли следом. Эд отнес пакеты в кухонную зону. Вернулся к входным дверям. Взялся за мои чемоданы, которые так и стояли не разобранными у порога.

— Отнесу твои вещи наверх. Выберешь любую из свободных спален.

— Так, может, я тут, внизу? — мне показалось, что прислуге не место в тех же спальнях, где живет владелец квартиры и останавливаются его близкие друзья и родственники.

— Внизу спальня для тех, кто остается на одну-две ночи. Она маленькая. Там нет шкафов. Тебе будет неудобно.

Надо же! А я и не обратила внимания, когда отлеживалась там после приступа паники и отчаяния…

— Спасибо. Сейчас разложу продукты и поднимусь. — Неожиданная забота заставила меня затаить дыхание. Не привыкла я, чтобы мужчина думал о моих удобствах!

Эд кивнул и ушел, а я, вымыв руки, принялась разбирать покупки. Выкладывала на столы пакеты с огурцами, баклажанами и томатами. Распределяла на порции поменьше фарш и мясо, прежде чем отправить их в морозильную камеру — и наслаждалась. От всей души наслаждалась тем, что мы накупили всего, что только можно!

Мука, масло, яйца, молоко, сухофрукты, яблоки и разрыхлитель для теста. Пряная зелень трех видов — укроп, петрушка, мята. Сыр твердый в картонной упаковке и сыр мягкий в пластиковом ведерке. Я уже придумывала, что смогу приготовить из всех этих продуктов — ни перед кем не отчитываясь и не оправдываясь!

А потом буду смотреть, как пробует приготовленные мной блюда Эдуард Евдокимович Скворцов. Ему обязательно понравится! Даже вечно недовольная мной свекровь признавала, что готовить я умею.

Может, если я докажу Скворцову, что лучшей помощницы по хозяйству ему не найти — он согласится оставить меня в должности домработницы, даже когда я подам в суд заявление о расторжении контракта? Раз уж его не напрягает моя ненависть, которой я его пугала, и которой на самом деле не было и в помине!

— Вероника! Ты там в холодильнике застряла? Сколько еще копаться будешь?

Эдуард Евдокимович меня не дождался и решил поторопить. Без злобы, без раздражения.

Он стоял на верхней ступеньке лестницы — высокий, внушительный и безумно красивый в домашних трикотажных брюках и белой тенниске, с короткой модельной стрижкой и темной щетиной на волевом лице. Держался за перила и ждал, когда я отзовусь.

А у меня вдруг перехватило дыхание и заколотилось сердце, потому что более привлекательного мужчины я, кажется, не видела ни разу за двадцать восемь лет своей жизни! Встреться мы с ним пять или шесть лет назад — я мечтала бы выйти за него замуж и родить от него ребенка!

Но мы встретились слишком поздно. Ему не нужна жена — он сам сказал.

А я больше никогда не решусь рожать.

7. Эдуард. Разбитый бокал

Ника стояла внизу — я видел ее темный смутный силуэт на фоне светлой кухонной мебели — и не отзывалась. Замерла, затаилась. Я что — застал ее за чем-то таким, что она считает постыдным? Или, может, напугал ее своим появлением? Так, вроде, не кричал. Пытался пошутить.

Хотелось бы установить с девушкой, которая самое малое полмесяца проживет под моей крышей, приятельские, может, даже доверительные отношения. И я старательно делал все новые и новые шаги ей навстречу. Разрешил ей покупать всякие мелочи за мой счет, не стал возражать против цветов в горшках — мама Вика их тоже любит. Пусть у женщин найдется общая тема для разговоров. Глядишь, Вероника проникнется и передумает расторгать контракт на суррогатное материнство, когда поймет, что малыш, которого она могла бы родить, попадет в очень хорошую, дружную семью.

Но Ника каждый раз умудрялась удивить меня своими реакциями. В машине — заплакала. Теперь вот стоит молча…

— Ника? — снова окликнул девушку.

— Да… иду, — ее голос прозвучал напряженно.

Ну, хотя бы отмерла, двинулась в сторону лестницы. Найджел, стоявший у моих ног, тут же заплясал, замахал хвостом, заскулил тоненько, приветствуя Нику.

Она одолела десяток ступеней, погладила пса, потом выпрямилась:

— Какую комнату ты решил мне выделить?

— Свободны три спальни. Одна справа и две слева. Выбирай любую.

— А твоя где?

— Первая справа.

Ника заглянула в три свободных комнаты, потом схватила за выдвижные рукоятки свои чемоданы на колесиках и покатила их во вторую спальню по левой стороне — подальше от моей. Я пожал плечами и пошел следом. Если ей так будет спокойнее — пусть. Посягать на ее личное пространство у меня намерения не было.

— Обрати внимание, — придержал ее за локоть, — в конце коридора три двери. Левая ведет в гардеробную и кладовку. Средняя — в ванную. Правая — в туалет. Еще один совмещенный санузел на первом этаже, слева от входа. В гардеробной можешь разместить часть своих вещей.

— Ага, спасибо. — Ника аккуратно высвободила локоть из моей ладони, толкнула дверь в спальню. — Я… хотела бы остаться одна. Обещаю, что только переоденусь и сразу спущусь. Ужин…

— Не торопись. Можешь принять душ. Мы с Найджелом будем внизу, — я постоял пару секунд на пороге спальни, в которую девчонка уже вкатила свои чемоданы, а потом позвал собаку и, как обещал, пошел к лестнице.

Посижу в гостиной на диване. Включу телевизор — пусть бормочет.

Интуиция подсказывала, что нужно позволить Веронике побыть одной. Мы и без того как-то слишком плотно общаемся для первого дня знакомства, а ведь она с дороги, наверняка устала, еще и готовить собралась…

Раньше, когда со зрением все было хорошо, я легко находил, чем занять себя вечером. Фильмы, новостные сайты, спортивные передачи — прожорливый интернет съедал время быстро и безвозвратно. Родители и брат порой даже обижались, что я уделяю им недостаточно внимания.

Теперь же… новости — только то, что вещают новостные теле- и радиоканалы. Ну, или компьютерная озвучка. Спасибо голосовым помощникам вроде Сири или Алисы, иначе финансовые обзоры стали бы мне и вовсе недоступны.

Спортивные каналы — мимо. Книги — тем более. Висеть часами на телефоне, общаясь с кем-то из близких — не удобно ни им, ни мне. Друзья вечно заняты своими семьями — ко мне им ездить некогда, а мне к ним — тем более: этак личного водителя придется поселить рядом с собой, а