Кэти МакГэрри - Отодвигая границы (ЛП)

— Увидимся дома.

— До встречи.

Я чуть не поседела от удивления, когда папа обнял меня за плечи и вывел из комнаты.

— Я не говорил тебе в последнее время, как сильно тебя люблю?

Рядом с палатой Эшли было огромное окно.

Папа закрыл за собой дверь, и мы оба посмотрели на забитую парковку. «Ты понимаешь, что не касался меня годами?»

— Нет.

Он прижал меня ближе, не отводя глаз с мира снаружи.

— Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала я. — Хотела бы я… — Чтобы Айрес не умирал. Чтобы мама не была эгоисткой. — Чтобы наши отношения не были такими сложными.

— Я не знал, как общаться с тобой, Эхо. Ни раньше, ни после случившегося с твоей мамой… мне было сложно смотреть тебе в глаза. Каждый раз, видя тебя, я видел свой провал… и как я мог просить прощения, когда ты даже не помнила, что я сделал?

— Что случилось? — я посмотрела на него. — С твоей точки зрения. — Тени на лице старили папу, он не выглядел на свои сорок.

— Пятнадцать минут. Вот, сколько твои сообщения оставались непрослушанными. Я вызвал 911, как только услышал панику в твоём голосе. Я умолял их проверить тебя и маму. Мы с Эшли немедленно выехали, но я понимал, что не успею. Если бы только я ответил на твой звонок! Я бы сказал тебе запереться в ванной. Ты бы никогда не упала на те витражи. Если бы я проверил раньше почту, ты бы не лежала без сознания к приезду скорой. — Он закрыл глаза. На его лице отразились искренние муки. — Ты чуть не умерла.

Я прижалась к его груди и крепче обняла.

— Но я выжила, папочка. — «Давай, скажи это». — Всё нормально. Я тебя не виню.

Папа обнял меня в ответ и начал шептать вновь и вновь:

— Прости меня. Мне так жаль…

Я повернула голову, прислушиваясь к его сердцебиению и выглядывая в окно. Как всегда, мир продолжал жить. Люди входили и выходили из больницы. Машины ехали в свои точки назначения. И как бы я ни радовалась воссоединению с отцом, я знала, что мне тоже пора двигаться дальше.

— Помнишь, как я уехала из города, чтобы продать картины? — Я отодвинулась, но папа продолжал меня прижимать, даже когда отвернул голову. Тихое, болезненное понимание, что он потерял надо мной контроль пару недель назад, всё ещё читалось на его лице.

— Да.

И как мне это объяснить?

— Я проспала всю ночь, пока меня не было.

— Эхо, это замечательно!

Он не понял.

— Это навело меня на мысли о собственном жилье. Я съеду после окончания школы.

Об этом нужно было поговорить, но я жалела, что на папино лицо вернулась грусть. Он погладил меня по плечу.

— Я знаю, что совершал ошибки. Ты себе не представляешь, сколько ночей я сидел и наблюдал за теми мимолетными часами, которые тебе удавалось проспать, и гадал, как заставить все твои проблемы исчезнуть. Я делал всё возможное, но этого было недостаточно. Как бы я ни старался, мне никогда не удавалось исправить тебя.

Образ в моей голове обрёл смысл. Я была разбитой вазой, а папин строгий тоталитаризм — клеем. Он думал, что если хорошенько надавить на меня, я вернусь к норме.

— Ты правда пытался поладить с мамой? — Наш разговор заставил меня переосмыслить всё сказанное ей ранее.

В папином голосе появилась хрипотца.

— Я любил её, Эхо. Она была той, кто преклонил мою вселенную. Но тебя и Айреса я любил больше. Я делал всё возможное, чтобы минимизировать последствия её влияния на вас. Стал, как говорится, уполномоченным, пока, наконец, не понял, что единственный человек, способный помочь вашей маме — это она сама.

Отец вытер лицо, а я сделала вид, что ничего не заметила.

— Однажды я пришёл домой и обнаружил Айреса в твоём шкафу — он прятался от неё. Это случилось не в первый раз, но я поклялся, что он будет последним. Мне не удалось изменить вашу маму, но я мог позаботиться о вас. Я нанял Эшли и предупредил вашу мать, что если она не возьмёт себя в руки, я подам на развод. Ты была слишком маленькой, чтобы помнить, но мама действительно пыталась, и были периоды, когда она придерживалась курса лечения. Когда всё становилось совсем плохо, я отвозил её в психиатрическую больницу. И так бесконечно. От хорошего к нормальному, от нормального к плохому, от плохого к больнице, а затем снова к хорошему. Как-то раз я вернулся домой после визита к ней и обнаружил Эшли, читающей тебе сказки на ночь. Ты сидела у неё на коленях, дёргала за волосы и смотрела так, будто она повесила луну на небо. Она помогала Айресу со школьными проектами и записывала его баскетбольные игры на камеру. Даже готовила вам ужин и разогревала мне остатки. Эшли вернула уют в дом, в котором царило безумие. Клянусь, Эхо, мы не планировали влюбиться. Иногда, жизнь случается.

Может, у нас с папой больше общего, чем я думала.

Мы оба жаждали чего-то нормального. Во мне воспалились нервы.

— Я похожа на маму?

Он посмотрел на меня уголком глаза.

— Вопрос с подвохом?

Я мысленно молила его всё понять самому и не заставлять меня произносить это вслух. Отец снова потёр моё плечо.

— У тебя её красота, талант и упорство, если ты это имеешь в виду.

Он хотел сказать, что я упряма? Погодите, это он ещё Ноя не знает.

— Что-нибудь ещё?

— Твоя мать ни за что бы не произнесла те слова, что ты только что сказала Эшли… или мне. Ты отдельная личность, Эхо, и я горжусь тем, что я твой отец.

Мои нервы поутихли, и я вновь упёрлась в папу головой.

— Спасибо, папочка.

— Дай мне ещё один шанс. Клянусь, я позволю тебе жизнь своей жизнью. В любом случае, Эшли будет поглощена Александром. У неё нет опыта общения с младенцами, с тобой-то она начала нянчиться задолго после того, как ты научилась ходить на горшок.

В каком безумном мире я жила! Моя сиделка, ставшая няней, ставшая мачехой, только что родила мне брата. Мне так хотелось дать папе тот ответ, на которой он рассчитывал, и сделать его счастливым. Но это было бы нечестно по отношению к человеку, которым я хотела стать.

— Честно, пап, это не имеет никакого отношения к шансам. Наш дом полон воспоминаний. Некоторые замечательные, некоторые… не особо. Я годами надеялась и молилась на жизнь, которой у меня никогда, в общем-то, и не было. Я боюсь остаться и постоянно оборачиваться на прошлое, отвернувшись от будущего.

— Забавно. — Но он не смеялся. — Айрес сказал мне то же самое перед началом службы. Обещай, что будешь навещать меня. Ты тоже моя малышка.

Я обхватила его двумя руками, и он обнял меня.

— Обещаю.

57 — Ной