Сэди Мэтьюс - Страсть после наступления темноты

Вокруг меня высокие здания. Я понятия не имею, где я, и где искать мороженое. Я планировала спросить швейцара, но стойка была пуста, таким образом, я возвратилась к главным улицам. Здесь хорошие магазины, но нет ни одного, что может предложить то, что мне надо. Но, так или иначе, они все закрыты: на окнах решетки и они заперты. За стеклом: Персидские ковры, огромные фарфоровые вазы и люстры или модная одежда. Где я могу купить мороженое? Я иду в никуда теплым летним вечером, пытаясь вспомнить, откуда я пришла. Прохожу бары и рестораны, более шикарные, чем те, что я видела прежде, мимо здоровенных мужчин в черных куртках и наушниках, стоящих у дверей. Позади ухоженных преград – люди в солнцезащитных очках с тем безошибочным шармом богатства.

Я вздрогнула. Что я делаю здесь? Что заставляет меня думать, что я могу выжить в таком мире как этот? Я, должно быть, безумна. Это смешно. Я не принадлежу этому миру, и никогда не смогу в него вписаться. Я хочу кричать.

Тогда я вижу яркий навес и спешу к нему, полная облегчения. Я появляюсь из-за угла магазина несколько минут спустя с коробкой очень дорогого мороженого в сумке, чувствуя себя более счастливой.

Теперь все, что я должна сделать, это найти путь назад домой.

Я вспоминаю, что еще не видела телевизор в квартире Селии или компьютер. У меня есть мой старенький ноутбук, но кто его знает, есть ли там подключение к интернету.

Наверное, нет. Я не уверена, как буду есть мороженое, не смотря что-то по телевизору в это время, но предполагаю, что выживу. Это будет также вкусно, правда же?

Я уже за углом от Рэндолф Гарденса и не знаю точно, как мне удается сделать это, но в следующий момент я врезаюсь в мужчину. Он, должно быть, шел передо мной, но остановился, не заметив меня, а я шла прямо по правой стороне дороги, пока мой нос не прижался к его спине.

- О! – восклицаю я и отступаю назад, теряя равновесие, так что спотыкаюсь о тротуар и роняю сумку с моим мороженым в сточную канаву. Она скатывается и останавливается на пыльном стоке, наполненная мусором и опавшими листьями.

- Я сожалею, - говорит он, оборачиваясь ко мне, и тут я осознаю, что в открытую изучаю красивое лицо мужчины. - Вы в порядке?

Чувствую, что краснею:

- Да, - отвечаю, затаив дыхание, - и это была моя ошибка. Я должна смотреть, куда иду.

Он просто умопомрачительный. На самом деле, я с трудом могу смотреть на него и вместо этого концентрирую свой взгляд на его красиво выкроенном темном костюме и букете белых пионов, которые он несет. Как странно, он держит мои любимые цветы.

- Позвольте мне Ваши покупки, - его голос глубокий и низкий, а акцент выдает хорошо образованного и культурного человека. Он делает шаг вперед, как будто хочет спуститься в сточную канаву, чтобы достать мое мороженое.

- Нет, нет, - я говорю быстро, краснея еще больше, - я достану его.

Мы нагибаемся и протягиваем руки в одно и то же время, и его рука накрывает мою, такая теплая и тяжелая. Я задыхаюсь и дергаю ее, от чего опять спотыкаюсь и наклоняюсь вперед в сточную канаву. Он моментально сильно сжимает мою руку, не давая мне упасть плашмя лицом.

- Все хорошо? – при этих его словах я пытаюсь встать на ноги. Он не позволил мне упасть, и мое лицо пылает от смущения.

- Да, пожалуйста… - Я говорю почти шепотом, понимая, что он держит меня за руку мертвой хваткой. - Вы можете позволить мне идти.

Он отпускает меня, и я наклоняюсь, чтобы достать мою сумку, из которой видна коробка с мороженым. Отряхиваю с неё листья и тру рукой по лицу, когда чувствую пыль и песок. Должно быть, я выгляжу испуганной.

- Погода как раз для мороженого, - говорит он, улыбаясь. Я смотрю застенчиво. Это дразнящая нотка в его голосе? Предполагаю, как я сейчас выгляжу: с полосками грязной пыли на лице, держащая мороженое как маленький довольный ребенок. Но в нем есть что-то еще. Его глаза темные, они почти черные, и брови, которые я сейчас рассматриваю: прямые черные линии с дьявольским намеком на арку. У него один из тех прямых носов, у которых есть горбинка, странно, но это только добавляет ему совершенства, и ниже этого полный, чувственный рот, хотя в следующий момент губы изгибаются в улыбку и показывают прямые белые зубы.

Все, о чем я могу думать – это: ничего себе. Все, что я могу сделать – кивнуть. Я абсолютно безмолвна.

- Ну, доброй ночи. Наслаждайся своим мороженым, - он поворачивается и быстро шагает к жилому дому, исчезая в парадной двери.

Я смотрю ему вслед, понимая, что всё ещё грязная, даже чувствую песок между пальцами ног. Делаю вдох, отчаянно нуждаясь в воздухе. Я держала его за руку, в то время как он смотрел на меня. У меня непонятные ощущения: немного разбита, с каким-то шумом в голове.

Медленно иду в жилой дом и возвращаюсь в квартиру Селии. Когда я вхожу, то иду прямо в гостиную. Свет в квартире напротив включен, и я могу видеть находящегося там мужчину вполне ясно. Беру ложку и возвращаюсь, таща кресло к окну, достаточно близко - так, чтобы я хорошо видела - но не настолько, чтобы видели меня. Открываю коробку с мороженым и смотрю, как мужчина перемещается, входя и выходя из гостиной. Он снял жакет и галстук и теперь ходит в синей рубашке и темных брюках. Он выглядит сексуально: рубашка подчеркивает его широкие плечи, а брюки – потрясающую задницу. Как будто он одет для съемки в модном мужском журнале. Я замечаю, что в гостиной у него есть обеденный стол и стулья. Это имеет смысл. Если квартиры спроектированы одинаково, тогда его кухня будет, как и у Селии, узкая. В то время как еда не имеет особого значения для Селии, чтобы обеспокоиться больше, чем о крошечном столе для двоих на кухне, то этот человек предпочитает что-то немного более цивилизованное.

Он готовит? Интересно. Кто он? Чем он занимается? Я должна дать ему имя и решаю, что "Человек" не вызывает достаточно эмоций. Как я назову его? Ну, очевидно "Мистер" - поскольку мы не были представлены. Но имена так естественны для человека. Было бы странно, назвать его типа Себастьян или Теодор, а затем обнаружить, что его зовут Редж или Норм, или еще как-то. Нет, мне нужно что-то таинственное и универсальное, то, что может содержать все возможности...

Мистер Р.

Да, вот именно. Я назову его мистером Р.

Как в Рэндолф Гарденсе. Это подходит ему.

Мистер Р возвращается в гостиную, держа в руках несколько стаканов и ведерко со льдом, из которого многообещающе выглядывает золотая обертка фольги. Два стакана – значит, он ожидает компанию, если, конечно, не собирается выпить сам из каждого стакана. Цветов нет. Я сижу на стуле, скрестив ноги как школьница, и открываю мороженое. Зачерпнув побольше, отправляю ложку в рот и медленно посасываю, позволяя таять мороженому на моем языке. Наслаждаюсь сладкой, холодной струйкой, стекающей в моё горло. Это - простая ваниль: то, что мне нравится.