Все ради тебя (СИ) - Ария Тес

Когда ты наследник такого бизнеса, а тут к тебе приходит фактически голозадый пацан и уводит выручку?

— Можно ближе к сути?! — злюсь, но Сай все равно продолжает, скептически выгибая брови.

— И он жив до сих пор?

— Ну, как видишь, не просто жив. Пышет здоровьем и красотой как свежая роза.

Бросаю взгляд на мужика, который в этот момент крутит Лизу и прижимает к своей груди. Слишком близко.

Блядь.

— Я серьезно. Завязывайте мериться остротой языков! Говори все, что знаешь!

— А я и говорю! Ну ладно-ладно…да, там были кое-какие проблемы…Он слишком наглый и самоуверенный был, за что поплатился…так наши так думали. Да только хрен им всем! Мой папаша рассказывал, что Долгоруков пропал на пару лет, и вроде как стало безопасно снова садиться за стол и все такое…но то была лишь видимость. Каким-то хером этот мужик даже отсидку выкрутил в свою пользу, обзавелся крутыми связями в полиции, а потом вернулся и разбомбил всех наших к черту! Шедеврально просто!

— Может, сходишь и попросишь автограф на груди? — цежу сквозь зубы, Али на это отмахивается, но глупо улыбаться не перестает.

Смотрит на этого черта во все глаза как на кумира детства. Чтоб его…

— Да легко! Его все здесь уважают! Батя мой говорил, что он мужик ровный, если не наглеть. Да и научиться можно много чему, если не перегибать, а еще лучше наблюдать со стороны. Кстати, того кто его посадил, больше не видели…

— Страшилка на ночь? — усмехается Сай, хотя я и улавливаю краем глаза, что он сильно напряжен.

В принципе, я тоже. Какого черта он трется рядом с Лизой?!

— Я не вникал в суть, знаю только в общих чертах. Мне папаша рассказал, чтобы уберечь. Я же не Салманов, покер уважаю, и это ни для кого не секрет. Он мне сказал, что если услышу фамилию Долгоруков — не смел садиться с ним за стол. Боится за империю свою…

Али хмыкает и допивает виски, а потом смотрит на меня. Странно так. Долго. И это бесит сильно.

— Что еще?!

— Да просто…странно это, скажи? Его давно никто не видел. У него денег дохера, и он от дел отошел, так сказать. А сегодня тут…с Лизой.

— Али… — начинает Сай, но я сам знаю, к чему он клонит.

Киваю.

— С только что разведенной Лизой, которая отхватила у меня жирный кусок.

— В точку.

— Ну что ж…похоже, даже у легенды могут закончатся ресурсы?

— Да бред…

Любитель возносить странных идолов на пьедестал вроде и пытается отмахнуться, но что-то не очень убедительно.

Потому что ни он, ни я, ни Сай не верим, что это бред.

Конечно, может быть это и бред. Я пытаюсь свою паранойю объяснить коллективным бредом? Может быть, и так. Не отрицаю. Особенно сейчас, когда я смотрю на лицо этого мудака и чувствую, будто уже видел его где-то.

Только где?

Не могу вспомнить, хоть убей.

Кто ты нахрен такой и что тебе нужно от моей жены?!

Да… скорее всего, из-за этого. Я снова и снова слишком концентрируюсь на Лизе, поэтому упускаю суть. Вот-вот схвачу тонкую ниточку, но она ускользает и вместо нее перед глазами ее глаза.

Проклятый круговорот.

Давай же. Не думай ты о ней! Но как?! Как это сделать?! Все мое нутро настроено на одну женщину, которая сейчас в опасности. Я почему-то в этом уверен, хотя одновременно и нет? Не нравится мне этот взгляд, которым он на нее смотрит.

Слишком теплый какой-то.

Неужели она с ним…?

Блядь, Адам, ты серьезно?! Давай ты прекратишь этот бред! Когда бы она успела?!

А когда она успела сшить себе костюм, который скрывал ее фигуру целые полгода?! И почему ты этого не заметил?! Нет, я знаю почему — тебе слишком стыдно было смотреть на нее. Вот она правда. Ты ведь знал, что это все твоя вина, и тебе просто стыдно было! Стоять и смотреть ей в глаза и чувствовать, как она утекает сквозь пальцы только из-за того что ты — ненормальный.

Неадекватный мудак, который слишком сильно зафиксировался на лютом треше, и которому не хватило времени и сил развязаться.

Перед глазами почему-то возникает день из прошлого.

Летний.

Летел пух, пахло распустившейся во дворе сиренью.

Лиза стоит у березы и хватается за нее одной ручкой, а вторую прижимает к груди.

Она плачет.

А я боюсь подойти ближе, потому что знаю, что она плачет из-за меня.

Это больно.

Как выстрел в упор. Притом самостоятельный и неуклюжий, ведь я все еще жив. Стою, мнусь, не решаюсь подойти к ней ближе и встретиться лицом к лицу с тем, что сделал. Сам. С ней. С единственной женщиной, которую мечтал защищать — взял и убил. Я мог бы винить Милу, что она приперлась в мой офис и спровоцировала, потому что знала, что сможет спровоцировать. Но у меня не получается.

Во всем, что случилось, виноват только я. А я даже не смог попросить у нее прощения. Нес какую-то херню. Растерянный, тупой ублюдок, у которого в голове было и есть слишком много, но на языке слишком мало. Будто кто-то форматнул мой жесткий диск и лишил всего словарного запаса.

Я просто разучился строить разумные предложения! Как по щелчку пальцев — и я неандерталец, который только и может что повторять одну и ту же дичь настолько неубедительную, что самого тошнит.

Но мне хочется ее успокоить. Забрать себе боль. Мне то плевать — я могу все что угодно переработать и утрамбовать на дне своей проклятой души, а ты, Лиза…тебе это не нужно. Я все сам сделаю. Ты просто позволь…

И я зову ее. Она поворачивается.

Глаза…

Я хорошо помню ее глаза в тот момент, наполненные до краев болью, непониманием и ненавистью…

«Ты ее потерял, Адам» — как заведенный повторяет отец, снова и снова произносит эту страшную истину.

Я опять каменею. Сердце часто долбит в груди, глухо отзываясь в висках и горле.

«Она никогда тебя не простит…»

«Посмотрим, сынок…»

— Адам! — в плечо толкают, и я часто моргаю, возвращаясь в эту реальность.

Где моя Лиза звонко смеется, цепляется за руку этого мудака и идет следом. В сторону комнаты со столами для покера.

Мне не нужно время, чтобы решить, что делать дальше. Я сразу разворачиваюсь, но Сай вырастает передо мной и кладет руку на плечо.