Все ради тебя (СИ) - Ария Тес

будет. Ни с одной из сторон. Это просто вредность и обида, но так, чтобы вы знали — я в безопасности.

А теперь погнали.

— Чувствуешь себя замечательно, полагаю? — мимолетно интересуюсь, выливая немного яда прямо на голову Андрею, но он лишь усмехается и кивает.

Поднимает два пальца — официант сразу подходит. Он заказывает дорогой виски, а мне берет персиковый сок — так нелепо! Я давно не девочка, ясно? И могу выпить! Его это раздражает. Андрей терпеть не может, что это действительно так. Может быть, в момент, когда я позволяю себе вкусить блага своей зрелости, он чувствует, как его догоняют призраки проебанного прошлого? Я ни разу так и не спросила за эти долгие годы нашего «общения», потому что мне плевать. И на его мытарства, и на его мнение, и на него всего полностью. Я не заказываю алкоголь исключительно потому что в данный момент мне предстоит серьезное «дело»! А не потому что прислушалась к его просьбе.

Точка.

Хотя это достаточно трогательно, что он запомнил какой мой любимый сок.

О да, Лиза, просто верх благородства, не находишь? Отец, который знает, какой сок предпочитает его дочь. Давай, растекись лужицей, чего там? А заодно перед Адамом.

Слегка закатываю глаза и мимолетно осматриваю присутствующих. Здесь достаточно много столов, чтобы вы понимали. Примерно семь или даже восемь. Зал большой как будто бальный! Под потолком с (действительно) лепниной уже собирается дым. НО! Примечательно. Если за другими столами много «играющих», мы сидим одни. В самом углу, а такое ощущение, что в центре.

На нас все украдкой смотрят. Мне это не очень импонирует, а еще меньше, когда вылавливаю взгляд Ревуцкого. Ух ты, он тоже здесь? Хотя, чего это я? Логично, что он здесь. Только если обычно он любит пострелять глазками, даже пофлиртовать, сейчас какой-то чересчур…напряженный?

Так. Ладно. Что происходит?

— На нас все смотрят, — шепчу, продолжая улыбаться.

Андрей спокоен. Он кивает, поправляя манжеты своей черной рубашки, бросает на меня взгляд.

— Еще бы. Они ждут моего выхода.

— Что это значит? И почему к нам никто не садится?

— А тебе нужна компания? Помимо очевидной?

Щурюсь.

Бешусь.

Он — смакует. Пару мгновений примерно, пока не сдается и не кивает.

— Они не подсядут, Лиза. Никто не рискнет играть со мной серьезно. Кроме, конечно же, глупой девчонки, которая понятия не имеет, с кем связалась.

Очень хочется ударить его посильнее, ведь в словах, я не питаю иллюзий, есть намек явно не на него, а на моего мужа. Как будто ему просто необходимо вставить шпильку мне под ребра! Козел, я же говорила! Кто мне не верил, впитывайте и возводите догму: мой отец — мудак.

Но сейчас не об этом.

Закатываю глаза уже так, чтобы он это видел, поворачиваюсь к столу и провожу пальчиком по мягкой, зеленой обивке с тихой усмешкой.

— Как они, наверно, удивятся, когда я тебя размотаю, м?

По-моему, это называется «слабоумие и отвага», ну или типа того. Мы ведь оба в курсе, что это блеф. Я не выиграю, если он серьезно за меня возьмется. Он — легенда...А я? Помимо того, что не люблю играть в принципе, я этому сопротивляюсь в любом виде.

Когда-то я хотела научиться, чтобы быть на него похожей, но потом делала все, чтобы эту схожесть уничтожить. Иногда мне кажется, что у меня хорошо получилось. Обладая отнюдь не маминым, мягким характером, мой скорее мужской, стальной. Очень похожий на его. Черт бы меня побрал! Но в браке с Адамом все эти издержки удалось нивелировать. Максимально. Мне все чаще казалось, что я больше похожа на маму…а потом я узнала, что мне изменяют, и бам! Оковы пали, здравствуй, папочка.

Закатываю глаза в который раз под очередной виток смеха, а потом смотрю на вход в зал.

Кстати, о птичках.

Наконец-то.

Адам тут . Мне не нужно быть гением, чтобы понять — бесится. Он напряжен, выискивает меня, а когда находит, ни секунды не медлит. Гордо расправив плечи и весь свой исполинский рост в принципе, шествует прямиком до нашего стола под аккомпанемент еще более любопытствующих взглядов.

Да-а-а…сегодня у высшего общества разыграется шоу куда интереснее обычного. Поздравляю и добро пожаловать. Мы начинаем.

— Свободно? — интересуется зачем-то, и это почти вызывает во мне смешок.

Какая глупость. За то время, что он пропустил, к нам никто так и не подсел. И не подсядет, очевидно. Кроме него.

Андрей поднимает взгляд, изучает пару мгновений моего мужа, а у меня мурашки. Они впервые так близко, и если один из них не в курсе, кто перед ним (что достаточно забавно, ну в самом деле), то другой знает абсолютно все. Даже больше моего, очевидно. Интересно, о чем он думает? А второй? Нет, что второй думает, я понимаю сразу — он хочет проломить башку «моему папочке», и еле сдерживается, чтобы это не сделать сходу. А второй? Что происходит в недрах его сознания прочитать не дано никому…

Особенно, когда он играет. А он уже играет.

Улыбается вежливо, широко, указывает ладонью на стул напротив.

— Конечно.

Следом подходят Сай и Али, и если Адам горит и полыхает, эти двое больше испуганны. Я замечаю взгляд Сая, и мне он не нравится — тоже злится. Небось, винит за все смертные грехи меня, но я понимаю. Братья…это такое. Ты всегда их отстаиваешь, даже если они косячут. Даже если они виноваты — они всегда правы в твоих глазах, и это аксиома. Иногда желание защитить своего родного человека может достигать совершенно безумных вершин, и я это тоже понимаю. Очень хорошо. Даже лучше, чем вам кажется. Поэтому не злюсь. Отвожу взгляд в сторону, но не злюсь. На месте Сая я бы тоже считала себя врагом, наверно? Несмотря на любые обстоятельства.

Вздыхаю.

— Есть предпочтения? — меланхолично спрашивает Андрей, но это глупый вопрос.

На него даже я знаю ответ — нету. Адам ненавидит карты, не играет принципиально, и это как-то связано с их семейной историей. Темной ее частью, куда мне лезть не хотелось. Все казалось, что будет еще время… Единственное, я знаю на все сто процентов:

«Я никогда не играю в карты, Лиза. Азарт — не моя история, да и к тому же, я маме обещал…»

Помню, тогда я рассмеялась, но все-таки усомнилась немного, ведь магию чисел он очень даже уважает. Чего стоит наше счастливое «тринадцать», если вы помните.

«Это