Девочка-наваждение (СИ) - Натали Лав

на такого себя мне не хочется.

Артем заходит в квартиру, осматривается по сторонам.

— Исповедуйся, — прикалывается еще, жучара.

Мне не до шуток. Вот вообще не до них.

— Ты что-нибудь узнал?

Этот вопрос волнует меня в настоящий момент больше, чем мои собственные злоключения.

— И что с тобой делать? — тянет, осуждающе меня разглядывая, — Найти твою зазнобу не нашли. Как сквозь землю провалилась. Но зато я имел интересный разговор с Беловым. Он говорит, что она уехала и у нее все в порядке. Видеть тебя не хочет. Соответственно, куда ехала, не сказал.

Голова итак не варит, а после его слов такое ощущение, что по ней стукнули. Чем-то тяжелым. Осознать то, что услышал от друга, мне удается не сразу.

Алиска жива! Жива! Это главное. Всё остальное второстепенно. Что обижена, что не хочет видеть — переживу. Главное — ее не убили. Теперь можно самому себе признаться — этого боялся больше всего. Не знаю, как бы смог дальше жить, если бы ее не стало…

— Это точно? — переспрашиваю, словно глухой. Или дурак.

Артем морщится.

— Я тебе когда-нибудь врал?

Надо признать, что нет. Да и вообще, Артем — правдолюб. Хотя в его случае это скорее минус, чем плюс.

— Мне надо с ним поговорить. Где он? — замаячившая надежда стирает все сомнения.

Если Матвей знает, где Алиса, то должен мне рассказать. Иначе — никак.

— Уехал он. В Воронеж, — отвечает Артем, — Расскажешь, что случилось?

За время разговора зашли на кухню. Артем скользил по предметам глазами, явно не в восторге от обстановки. Мне на это было фиолетово. особенно теперь. Я нашел обезболивающее и выпил таблетку.

— Из дома я ушел. Как бы ты поступил?

Пожимает плечами.

— Так же. А на бои зачем поперся?

— Затем, что деньги нужны. Я бате оставил все карточки и наличку, ключи от машины. Так что я теперь на одном уровне с Алисой.

— Денег дать?

Весь парадокс ситуации в том, что Артема скорее можно было представить в ситуации, в которой оказался я. До этого всего у меня с родителями были нормальные отношения. А потом случилось то, что случилось. И назад дороги нет.

— Артем, я так понимаю, настало время самому о себе заботиться. Денег не возьму, даже объяснять тебе не буду, почему. Сам все знаешь.

Кивает. Не собирается уговаривать. Однако, в нем я уверен. Надо будет, поможет.

— Сам попробую выкарабкаться. Неужели ничего не стою?

— Лады.

— Артем, у тебя телефон Матвея есть?

— Да.

— Это хорошо, — приношу мобильник, — Диктуй.

Он называет цифры, забиваю их в память телефона.

Потом ему звонят, он хмурится. отвечает, перебрасывается с кем-то фразами, которых я не слышу, думая о своем.

— Поеду я. На связи, — чуть громче, чем раньше говорит Артем, чтобы привлечь мое внимание.

— Лады.

Как только за ним закрывается дверь без раздумий звоню Белову. Отвечает он не сразу.

— Кто это?

— Харламов. Где Алиса?

Следует пауза.

— Борь, не лезь к ней. Тебе поиграться, а она и так уже хлебнула.

— Матвей, мы сами с ней разберемся. Скажи, где она.

Пожалуй, это будет сложнее, чем мне казалось,

— Она не хочет, чтобы ты знал. Пока.

Далее следуют гудки. И не десятая, ни сотая попытка не приводит к тому, чтобы Белов взял трубку.

Что же это творится? С чего вдруг все решили, что имеют право решать за нас?

Матерюсь, метаясь по квартире. Надо ехать. В Воронеж. Может, Алиса там. Скорее всего. А, если ее там нет, то возможно, мне удастся уговорить Матвея рассказать, где девушка, при личной встрече.

Первый сюрприз от моего нового положения ждет меня, когда я узнаю, сколько стоит такси до Воронежа. С математикой у меня всегда было хорошо. Вот и сейчас простой расчет показывает, что если я планирую жить на широкую ногу, мне нужен другой источник дохода. На новый бой я выйти не смогу. Поэтому придется ехать в Воронеж или на поезде, или на автобусе.

Докатился золотой мальчик.

Глава 9

Алиса

Оглядываю скромную гостиничную обстановку и не верю, что в безопасности. Номер какой-то странный, сдвоенный, если можно так сказать. В первой его половине расположились мужчины, а я — во второй. Мне много и не надо: тепло, сухо, ничто не угрожает крохотной жизни внутри меня — это и есть счастье. Потихоньку стряхиваю с себя ужас последних дней. Хватит на этом зацикливаться. Нужно смотреть в будущее. И верить, что оно будет прекрасным.

Пока моюсь в душе, приносят ужин: и мясо, и салат, и картофельное пюре, и креветки в тесте. И десерт. И чай. И все мне одной. Давлюсь слюной, глядя на поднос, а потом с аппетитом принимаюсь за еду. Охранник сказал, что если мне что-то будет нужно, я обращалась к кому-то из них. После чего я осталась одна и добралась до еды. Ела жадно, потому что нормальной пищи не видела уже несколько дней. Насытившись, свернулась клубком на кровати и крепко уснула. Спала долго и без сновидений. Мне удалось отдохнуть.

Проснулась в середине следующего дня. Я уже и не помню, когда, столько спала. Почувствовала себя гораздо лучше. Принесли завтрак, я включила телевизор и поела. Было так непривычно валяться в постели, объедаясь вкусной едой.

Зазвонил телефон. На дисплее высветилось — "Матвей".

Я ответила на звонок:

— Да! Привет.

— Привет, Алис, — голос парня звучал раздраженно.

Я напряглась.

— Что-то случилось? — спросила, затаив дыхание.

— Случилось. Припадочный твой ко мне домой заявился. Рвется в дом с обыском.

— Борис? — удалось мне пропищать.

— У тебя их много было? — прозвучало еще резче, но уже через секунду Матвей, вздохнув, добавил, — Извини, Алис. Я не хотел тебя обижать.

Наверное, надо было обидеться. Но Матвей мне так помог. И продолжает помогать.

— Что он хотел? — спросила, запинаясь.

— Он ищет тебя. Только что орал, что я не имею права тебя прятать, угрожал вызвать полицию. Алис, ты точно уверена, что он был в курсе того, что с тобой хотели сделать?

Я не уверена. Ни в чем я не уверена. Более того, в памяти всплывают эти горько-сладкие последние месяцы. Сердце неожиданно сжимается от тоски. Глупое… Если я сейчас поддамся, то попаду в новую беду.

Но как же хочется услышать Борин голос! Понять хотя бы для себя, было ли все ложью. Или просто так сложилось.

Могу же я позволить себе маленькую слабость? Пусть с его стороны все было несерьезно, или не так серьезно, как мне того хотелось. А вот с моей… Я же увязла в нем.