Брак без выхода. Мне не нужна умная жена - Ария Тес

Провожу кончиками пальцев по его щекам. Я так хочу тебя запомнить…

Я люблю. Сильно люблю тебя, и мне до бесконечности жаль, что наша жизнь обернулась кошмаром. Может быть, в другой вселенной у нас был шанс…

- Ты сегодня разговорчивый, - шепчу, Малик усмехается и ловит мои пальчики губами, оставляя на них поцелуи.

- Думаю, ты это заслужила.

- Я нарушила твой приказ.

- Нарушила, но я прощаю тебя за это.

Хмыкаю я, а сама улыбаюсь. Так глупо…так неправильно, возможно, ненормально, но вот так у нас и получается. Все неправильно, глупо и ненормально.

- Я хочу спросить.

- Попробуй, мой ангел.

- Прошлой ночью ты был…

- Ни с кем. Это все, что тебе нужно знать.

- Ты защищал меня?

Господи, зачем ты спрашиваешь?! Заткнись!!! Ты не переживешь ответа на этот вопрос…заткнись-заткнись-заткнись!

Жмурюсь. Малик молчит. Я ненавидела эту тишину, а сейчас ей благодарна.

Слезы падают на его грудь.

Он двигает меня ближе, запускает пальцы в волосы, а второй рукой проводит по моим щекам. Нежно. И плевать, если я себе все придумала…

Я подаюсь навстречу. Льну к нему, как кошка, которой так нужна ласка ее хозяина…

В последний раз.

- Я хочу, чтобы ты кое-что запомнила, Лили.

- Что?

- Я все тебе прощу. Все с рук спущу. Кроме одного.

- Че…

Перебивает собственный, звонкий визг. Малик резво встает и укладывает меня на лопатки, а сам нависает сверху. Упираясь руками в постель по обе стороны от моей головы, он проводит носом по моей щеки, добирается до уха и глухо, горячо шепчет.

- Никогда не смей даже задуматься о том, чтобы позволить себя коснуться кому-то, кроме меня. Ты поняла, Лили? Никогда.

- Почему ты это говоришь?

- Потому что ты должна это знать. У тебя нет индульгенции на все. На многое — да, но не все. Попробуешь — я тебя накажу.

Возмущение взрывается острым огнем под кожей. Фыркаю, упираюсь руками в его мощную грудь, но Малик тут же перехватывает мои руки за запястья и прижимает их к постели.

А потом целует.

Это очередной, «тот самый» поцелуй, от которого ты вся превращаешься в один сплошной нерв. Твоя одежда сгорает. Кожа на разрыв тянется, и что-то внутри тебя тянется к нему.

Ты снова падаешь.

Стонешь, извиваешься и просишь «еще», а он дает тебе все, что может. Грубыми толчками, рыками, заполняет каждую темную часть твоей души, и когда ты подходишь к грани, ничего уже не важно.

Так было и в этот раз.

Я прижималась к нему всем телом, оставляя на его кожи свои поцелуи, укусы, тихий шепот. Не помню, что именно я ему говорила, но знаю, что это было искренне.

Мне так безумно жаль, что между нами все сложилось плохо…

Мне так жаль, что любить тебя невозможно. И ты не любишь в ответ. Хотя сейчас между нами и есть любовь. Ты ее не признаешь, я знаю, но она есть, потому что она вся — моя.

Я люблю тебя, Малик. Люблю…и мне так жаль, что мы никогда не будем в одной плоскости, чтобы любить вместе…

В конце я лежу на его груди и снова плачу. Потому что это было в последний раз, и второго января все закончится. Мы разорвемся на части. Будешь ты, буду я, но не будет нас. Даже таких неправильных и диких. Какая разница? Больно будет все равно, и я никогда не забуду ни одно мгновение рядом.

Я пронесу их в своем сердце до конца времен…

Мне так жаль.

Он обнимает меня, оставляет поцелуй на макушке. Долгий, и пусть до безумия нежный. Я хочу так думать, потому что мы прощаемся…

- Я хочу тебе кое-что подарить, - вдруг шепчет он, а я хмурюсь.

- Ты уже подарил.

- Это так. Хочу кое-что другое. Погоди, мой ангел.

Малик встает, оставляя меня на постели, а потом садится и отодвигает ящик своей прикроватной тумбочки. Через мгновение мне на живот падает маленький мешочек, и я хмурюсь, но когда поднимаю глаза, его уже нет.

Точнее, он есть. Просто отходит слишком далеко, и мне снова холодно…

Я смотрю Малику в спину. Он стоит у окна, уперевшись в него ладонью. Молчит. Я беру мешочек.

Что там? Легкий...

На ладонь падает темная цепочка. Я не рискну включить свет, но на ощупь понимаю, что это подвеска, а по наитию чувствую, что она не такая, к какой я привыкла.

- Она без шика, никаких бриллиантов. Это обсидиан. Раньше верили, что он добавляет энергию земли и поглощает дурные намерения. Пусть этот камень всегда будет рядом с тобой, Лили. Не снимай его, хорошо? Помни…эту ночь.

По коже проходятся мурашки. Я бережно поднимаю подвеску к лунному свету и вижу, как красиво камень ловит блики. Черные, густой, глянцевый. В середине небольшого, грубого сердца, которое сделано из темного металла. Будто бы вручную…

- Очень необычное украшение.

Малик хмыкает и кивает.

- Я сделал его сам.

Рука падает на живот, а в глазах опять встаю слезы. Зачем ты меня так мучаешь? Зачем говоришь? Почему ты начал говорить только сейчас?! Боже…

Тихо.

Никаких эмоций. Не смей. И никаких вопросов, об этом тоже забудь. Хватит. У тебя их миллион? Знаю, отлично. Похорони их под плинтусом собственной души, чтобы потом не сгореть дотла, когда настанет время.

- Спасибо, - выдавливаю, он наконец-то возвращается к постели, жестом предлагая свою помощь.

Я киваю. Сажусь и передаю кулон в его руки, а потом поворачиваюсь спиной.

Он ложится на мою кожу, как родной. Жжет ее, но в основном греет… как моя любовь. И жжет, и греет. Уничтожает и воскресает. Заставляет страдать и радоваться. И так до бесконечности в квадрате…

Мы прощаемся навсегда.

Я понимаю и режусь об эти мысли, а я не хочу и не могу себе позволить резаться сейчас. Смотрю на него, кладу руку на щеку и глубоко целую. Еще один последний раз, который не поможет мне разобраться в той тонне непонятных эмоций, но поможет не разбираться сейчас. Это еще один ворованный миг у реальности.

И я в нем растворяюсь…

«Второе января»

Лили