Клятва ненависти - Лайла Джеймс

меня лбом, выпустив громкое влажное дыхание, которое обдало мою щеку. 

— Ты тоже скучала по мне?

Рагна фыркнула в ответ, и мои глаза загорелись невыплаканными слезами. Она была все той же Рагной, здоровой и бодрой, сильной и гибкой. Самое красивое существо, которое я когда-либо видела. 

— Я люблю тебя, милая девочка.

Хотя я нашла свободу на спине Цербера, когда мы бежали через лес, Рагна завладела половиной моего сердца. Она была моей кобылой, моим лучшим другом и моим любимым компаньоном. Она была всего лишь лошадью, но понимала меня лучше, чем большинство людей.

— Какое слезливое воссоединение. — Голос Киллиана прервал мои мысли, такой же ровный и спокойный. — Должен сказать, я очень тронут.

Я отстранилась от Рагны, но не отпустила ее полностью. Держа руку на ее морде, я нежно погладила свою кобылу. 

— Тебе обязательно быть мудаком в такой момент?

— Хм, хороший вопрос. Дай мне подумать об этом. — Киллиан сделал вид, что задумчив, и это было совершенно фальшиво, прежде чем он лениво пожал мне плечами. — Ответ — да. Быть мудаком — часть моего обаяния, жена.

Я издала раздраженный звук. 

— На самом деле, я вовсе не нахожу это очаровательным.

— Жаль, ты навсегда застряла с мудаком-мужем.

Рагна ускакала прочь от меня, возвращаясь к Церберу. Она коснулась его бока, прежде чем вскинуть голову, ее хвост хлестнул позади нее, что, как я поняла, было отчасти энтузиазмом, а отчасти поддразниванием.

— Навсегда, да? Думаю, я не могу быть слишком разборчивой, — сказала я с фальшивым ужасным вздохом. — Я возьму все, что смогу. Считай, что мое членство возобновлено.

Киллиан вскочил на спину своего жеребца и схватил поводья. 

— Ваше продление членства было отклонено, миссис Спенсер.

— Это так, Киллиан?

Его взгляд блуждал по моему лицу, задерживаясь на моих шрамах, прежде чем встретиться со мной взглядом. Как и в последние несколько дней, я забыла свою черную вуаль. Я слишком долго пряталась за ней, и теперь, когда мои грехи были выставлены напоказ, черная завеса больше не имела значения.

Киллиан подогнал свою лошадь ближе ко мне, и мне пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть на его брутальное, красивое лицо. 

— Тебе придется больше стараться, жена.

— Я пытаюсь. — Хотя я хотела звучать решительно и уверенно, мой голос стал хриплым и дрожащим. — Куда ты?

— Вопрос в том, куда мы идем. — Киллиан кивнул в сторону Рагны. — Я оседлал ее для тебя.

Я моргнула в замешательстве. 

— Мы?

Он цокнул, прежде чем закатить мне глаза. Такое простое действие не должно быть сексуальным, но, видимо, на Киллиане это было так. 

— Мне все повторять?

— Это потому, что ты такой запутанный! — прошептала я, уперев руки в бедра, и посмотрела на него снизу вверх. Его даже не обеспокоила моя вспышка. На самом деле, его губы изогнулись в полуулыбке.

— А ты, черт побери, просто сводишь с ума. Какая же мы пара.

Я вскинула руки в воздух. 

— В одну минуту ты ненавидишь меня и не можешь находиться в моем присутствии. Потом ты возвращаешь Рагну, а теперь говоришь о том, чтобы пойти куда-то вместе, как будто все совершенно нормально.

— Ты бы предпочла, чтобы я продолжал ненавидеть и игнорировать твое существование?

— Нет, — прохрипела я. — Я бы предпочла, чтобы ты выбрал эмоцию и придерживался ее.

Он невесело усмехнулся. 

— Это довольно богато с твоей стороны, жена.

Я подошла к Рагне, и она осталась неподвижной, что позволило мне без труда забраться ей на спину. Моя милая и терпеливая девочка. Так непохоже на моего мужа и его упрямого жеребца.

— Почему ты пытаешься меня спровоцировать? — прошипела я, усевшись в седло.

— Почему ты погубила нас? — сказал он равнодушно.

Моя челюсть сомкнулась, а дыхание сбилось. 

— Это несправедливо, Киллиан.

Он всегда так делал – бросал мне в лицо мою ложь и обман, так небрежно и бессердечно. Как будто для того, чтобы напомнить мне, что мы сломаны и, возможно, уже не исправимы. Я не то чтобы винила его; Я это заслужила.

Но я просто хотела провести один чертов разговор без того, чтобы мы пролили кровь друг друга. Образно, конечно.

Мы ужинали каждый вечер в течение последних шести дней, и наши разговоры были иногда скучными, иногда забавными, но всегда заканчивались спором. Киллиан и я были двумя неожиданными силами, столкнувшимися вместе. Упрямые и яростные. Виноватые, но решительные.

— Что несправедливо, так это то, что ты думаешь, что я могу забыть обо всем и стать прежним Киллианом, — резко сказал он. — Я больше не он, и с нами никогда больше ничего не будет нормально.

Я сглотнула, отводя взгляд от него и грубой напряженности в его темном взгляде. 

— Куда мы идем?

Секунду он молчал, и мне показалось, что он пытается оставаться спокойным и отчужденным. Когда Киллиан снова заговорил, его голос звучал собранно. 

— Я могу с большой уверенностью предположить, что ты еще не покидала территорию замка и не исследовала остров. Ну, кроме твоего безрассудного похода в лес.

— Да и да. — Мои губы сжались от его жестокого удара. — И чтобы было ясно, это было безрассудно, но у меня тоже не было особого выбора. Ты забрал у меня Рагну.

Я не признавалась, что не могла ясно мыслить в тот день, когда уводила Цербера из конюшни. Не заботясь о том, что он непредсказуемый жеребец и что вокруг нас бушует буря. Мои мысли и эмоции были в смятении, и я просто отчаянно хотела освободиться от оков, тянущих меня вниз.

— И поэтому я вернул ее, — сказал Киллиан.

Мои кулаки сжались по бокам. 

— Вина или сочувствие?

— Ни то, ни другое, — невозмутимо ответил он, на его лице не было никаких человеческих эмоций.

— Чушь, — парировала я.

Цербер поерзал под тяжестью Киллиана, теряя терпение. Я могла сказать, что ему не терпелось пробежаться. 

— Я не чувствую к тебе ни вины, ни жалости, Джулианна. Ты единственная причина собственного несчастья.

Я усмехнулась. 

— Забавно, насколько мы похожи.

— Я бы посоветовал тебе заткнуться. — Предостережение в его голосе не остановило меня. Наоборот, это подстегивало меня. Я могла выдержать угрозы и жестокие слова Киллиана. Я предпочла бы это его тревожному молчанию.

— Заставь меня, — настаивала я.

— Джулианна, — прорычал он низко и угрожающе.

— Словесный бой со мной делает тебя жестким, муж?

Я шла по тонкой ниточке, ломая тщательно проложенные между нами границы. Заставить Киллиана признать то, что у нас было — назревающее напряжение и невысказанные чувства.

Его плечи напряглись. 

— Ты продолжаешь проверять пределы моего здравомыслия, жена. — Он крепче сжал поводья, его глаза вспыхнули чем-то темным и