Маурин Ли - Под сенью каштанов

Он нахмурился еще сильнее.

— Я не стал говорить ей, что никакой бабушки у тебя нет и в помине, потому что мне не хотелось, чтобы она знала, что моя дочь — самая большая лгунья во вселенной.

— Ну, не самая большая, папочка. — Чарли ухитрилась выдавить лукавую улыбку.

— Шарлотта Ормерод, веди себя прилично и не смей издеваться надо мной! — прогремел он. — Я позвонил сюда, но мне никто не ответил. Я позвонил на твой мобильный, но и он молчал. К тому времени я уже не находил себе места, но об этом я тебе уже говорил, кажется. Я приехал домой, и что же? Дома никого нет. К счастью, леди из особняка по соседству сообщила мне, что ты отправилась в город в обществе другой леди, которая, очевидно, похитила тебя на все летние каникулы. — Мужчина повернулся к Ванессе, которую до сего момента полностью игнорировал. — Позвольте заявить вам — не знаю вашего имени, что вы совершенно безответственная особа. Очень хорошо, что вы так кстати явились домой, потому что я уже собирался звонить в полицию.

— Вот, значит, как! — вспылила Ванесса. — И вы еще смеете утверждать, будто я похитила вашу дочь, когда она стоит перед самым вашим домом, живая и невредимая? Что касается полиции, то это вас следует сдать туда за то, что вы совершенно забросили бедную Чарли и даже не интересуетесь, как поживает ваша собственная дочь! Однажды утром она почувствовала себя настолько плохо, что к ней пришлось срочно вызвать врача! А где в это время были вы, позвольте узнать? — осведомилась Ванесса, и собственный голос показался ей визгливым и пронзительным. — На работе, вот где. Да вы даже не знаете, что она пропустила школу!

— Почувствовала себя плохо? — На папашу было больно смотреть, он перепугался не на шутку. — Когда это тебе было так плохо, что пришлось срочно вызывать врача? Чарли, девочка моя дорогая, иди же ко мне! — И он протянул к ней руки. Чарли выпустила ладонь Ванессы и бросилась к отцу в объятия.

— Я люблю тебя, папочка, — всхлипнула она, уткнувшись ему в шею. — Я люблю тебя всем сердцем.

— Я знаю, знаю, родная моя. И я тоже люблю тебя. — Он бережно подхватил ее на руки и понес в дом. Дверь за ними захлопнулась, и Ванесса вдруг ощутила себя одинокой и никому не нужной, как будто из ее жизни ушло что-то очень и очень важное.

— Пойдемте, Ванесса, я приготовлю вам чай.

— Ах, да-да, спасибо. — Она совсем забыла о Меган, которая все еще стояла рядом.

— Он прибежал незадолго до вашего прихода, — пояснила старушка, когда они вошли в кухню, — на нем лица не было. Он думал, что Чарли отдыхает на каком-то дорогом клубном курорте в Саутпорте, но эта маленькая мадам отправила той женщине письмо с компьютера своего папочки, сообщив, что к ней приехала бабушка и что она останется с ней на все лето. Предполагалось, что на курорт ее отвезет на машине мама другой девочки вместе со своей дочкой, но эта маленькая хитрюга написала и ей, отказавшись от поездки. — Меган улыбнулась. — Знаете, Ванесса, ее хладнокровие и решительность внушают мне уважение. Пожалуй, в ее возрасте и на ее месте я бы сделала то же самое. А на ее папочку приятно посмотреть, верно? На нем прямо-таки глаз отдыхает. Настоящий красавчик, сущий рок-идол. Эх, сбросить бы мне шестьдесят лет, и я бы непременно в него влюбилась.

Но Ванесса почему-то не заметила ничего даже отдаленно привлекательного в отце Чарли. Она взяла чашку с чаем, вышла в сад и остановилась у стены, отделяющей ее от соседнего участка, прислушиваясь, не лупит ли разгневанный папаша свое любимое чадо за непослушание. Но с другой стороны каменного забора не доносилось ни звука.

Организуя художественную выставку работ Ванессы, Диана оказалась в своей стихии. Леонард Гослинг нарисовал огромный рекламный плакат с объявлением о грядущем вернисаже и выставил его в витрине своего магазина, после чего заказал еще пятьдесят копий. Впрочем, размещать объявления на фасаде «Каштанов» смысла не было; здесь, в тупике, никогда не бывало случайных посетителей. Колин, муж Броуди, вызвался повесить рекламный плакат в окне своего дома. Его примеру последовала Меган, и еще объявления появились на доске Иммиграционного центра и в доме на Корал-стрит. Все трое братьев твердо пообещали прийти, хотя бы ради своей сестры, но при этом были убеждены, что мероприятие окажется скучным, как воскресная проповедь.

В воскресенье, за день до того как Диане должно было исполниться двадцать пять лет, бедный Лео, который надеялся пригласить невесту в шикарный ресторан, оказался за рулем своего автомобиля, объезжая все магазинчики и пивные бары в окрестностях Бланделлсэндза. Его невеста, сидевшая рядом с ним, убеждала их владельцев вывесить в витринах объявления о выставке. В конце концов, это занятие было для Дианы вполне привычным, поскольку очень походило на продажу, иногда прямо с капота автомобиля, собранных ненужных вещей с благотворительной целью.

— Все вырученные средства пойдут на благотворительность, — объясняла она, — все, до последнего пенни. В меню предусмотрены прохладительные и горячительные напитки с легкой закуской, а сама выставка начинается в субботу ровно в полдень, а в воскресенье — в четыре часа пополудни. — Именно Диана решила, что мероприятие должно состояться в течение не менее чем двух дней, поскольку в этом случае желающих посетить его будет больше.

Ванесса согласилась дать интервью репортерам местных газет — «Ливерпуль-эхо», «Кросби геральд» и «Бутль таймс». На фотографии, для которой она позировала в сером бесформенном балахоне, гигантской соломенной шляпе и солнцезащитных очках на пол-лица, ее было не узнать. Газетчикам она заявила, что желает быть представленной под псевдонимом Ди, и отказалась назвать свое настоящее имя. После интервью газета «Ливерпуль-эхо» стала именовать ее не иначе как «загадочная и таинственная художница».

Выставка должна была состояться прямо в саду при условии, что погода будет хорошей, хотя нынешнее лето выдалось просто чудесным и долговременный прогноз не предвещал дождей и бурь. Картины — к этому времени количество их достигло семидесяти пяти — планировалось развесить на ветвях деревьев или привязать к стволам. Леонард Гослинг договорился с кем-то из своих многочисленных приятелей, что в субботу тот подменит его в мастерской, поскольку сам он был назначен ответственным за художественное оформление выставки. Ему предстояло подобрать место для каждой картины, прикрепить к раме маленькую бирочку с указанием стоимости, а затем и собрать деньги, если найдутся желающие приобрести какую-нибудь из выставленных работ. Стоимость картин варьировалась в диапазоне от двадцати пяти до сорока пяти фунтов, в зависимости от их размера.