Мама знает лучше - Ария Тес

такой: он — мой муж, который любит меня. Вполне вероятно, его мать наконец-то с этим смирилась.

Хмурюсь.

Такое ощущение складывается, что я изо всех сил пытаюсь убедить в этом саму себя. Не знаю, откуда появляются мысли, но я не спешу выходить из машины. Сижу и смотрю на прозрачные двери ресторана, будто…там, внутри…меня ждет что-то страшное.

Глупости какие! Что мне сделает Антонина Алексеевна? Не скинет же она меня прямо при свидетелях прямо в бурную речку, так? Так. Поэтому расслабься. Выдыхай.

Все будет нормально.

Конечно, я не до конца позволяю себе в этом увериться, поэтому готовлюсь и к худшему раскладу, когда беру сумочку и выхожу на улицу.

Солнце светит.

Давай, Аури, не трусь. В конце концов, ты встречаешься со своей свекровью, а не с монстром.

Хмыкаю и иду в сторону входа, где мне почтенно открывают двери милый парнишка в смешной шапочке. Я ему киваю, улыбаюсь и проскальзываю внутрь, где моментально выдыхаю с облегчением.

Лето. На улице стоит дикая жара, а здесь хорошо и прохладно. Может быть, я даже сниму номер? А что? Небольшой домик на берегу озера — сюрприз для любимого супруга. И новости здесь рассказать будет приятнее…закажу ужин, встречу его в каком-нибудь красивом белье…

Черт! А это похоже на план! И почему я раньше не подумала о таком варианте?

— Здравствуйте, Аурелия Юлиановна.

Шикарная блондинка-хостес улыбается мне от уха до уха. Я ей киваю, а сама стараюсь изо всех сил не закатить глаз: Давид себе не изменяет. Кажется, он на работу принимает исключительно женщин с пятым размером груди и огромными губами. Фетиш у него такой, что ли?

Ай, ладно. Какая мне разница?

— Здравствуйте, Оксана. У меня столик на имя Антонины Алексеевны.

— Да, конечно. Пройдемте.

Она сворачивает вправо и проходит мимо меня, явно собираясь увести в какие-то дебри здания. Что странно. Я хмурюсь, будто к полу прирастаю, а когда девушка понимает, что все это время следовала до точки «Б» одна, оборачивается.

— Почему мы идем туда? — спрашиваю тут же, а сама себя ругаю за какую-то нелепую паранойю.

Серьезно, Аури? Ты боишься, что твоя свекровь тебя действительно убьет? Вот так? Это нелепо.

— Столик на втором этаже.

— Понятно…но все равно, — не сдаюсь я, — Разве пройти через зал не будет удобней?

— Тут быстрее.

Господи. Прекрати! Я чувствую, как Оксана смотрит на меня, точно я идиотка или больная, поэтому я себя одергиваю. Успокаиваю мыслью, что если бы меня действительно хотели убить, то явно не в ресторане, где миллион свидетелей.

Киваю и иду.

Мне не хочется, если честно, но я иду, пока внутри нарастает какое-то тошнотворное предчувствие.

Каждый шаг — это шаг в болото. Зачем ты это делаешь?! Не пытаешься выйти из него, а будто заходишь еще глубже!

Слегка мотаю головой и наконец-то расслабляюсь, когда девушка толкает дверь в конце лестничного пролета и отходит в сторону, чтобы пропустить меня.

Так это был служебный ход…ясно…

Мне открывается вид на второй этаж, и я почти ощутимо выдыхаю, уверенно прохожу мимо и попадаю в зал ресторана на втором этаже.

— Вот сюда, прошу вас.

Подарив мне еще одну улыбку, Оксана ведет меня до столика.

Он находится у самого ограждения, и это странно, вообще-то. Антонина Алексеевна хотела серьезно поговорить, а она ценит приватность. Здесь же мы, как на ладони…

— Этот столик заказала моя свекровь? — спрашиваю тихо, Оксана на миг застывает, но потом быстро кивает и улыбается.

— Да. Вот, возьмите. Меню.

Я снова веду себя, как невротичка. Слишком долго смотрю девушке в глаза, чтобы понять…что так сильно меня во всем этом напрягает?! Господи! Да что же меня так напрягает-то?!

Но она…как чистый лист. В ее взгляде ничего нет, кроме легкого раздражения, поэтому я списываю свой психоз на гормоны и нервы, принимаю меню и открываю его на рандомной странице.

Хочу, чтобы она побыстрее ушла.

Не знаю почему…но мне так хочется! Чтобы она ушла…

Вообще, я привыкла уже к такому состоянию. Не все в нашем городе были рады, что сам Алексей Быков женится на ком-то вроде меня.

Очевидно, я была недостаточно хороша и для них тоже.

Это давило.

Однажды я услышала мерзкий разговор в туалете, где меня сравнивали с Настей, притом…я ей, конечно же, проигрывала по всем фронтам. Так что, их невыносимо сильно удивляло, как такой мужчина, как Леша, выбрал на роль жены меня. МЕНЯ! Это же такой провал…Они обвиняли меня в обмане, потом в привороте, даже в шантаже! Но и слышать не хотели об искренней любви.

После этого разговора я проплакала почти весь вечер. Когда Леша пришел и увидел, он очень разозлился:

— Аура, о нас всегда будут говорить! Тебе надо научиться с этим справляться, понимаешь? Не обращать внимания.

— Тебе просто! Ты варишься в этом всю жизнь, а я…

— Вот именно, — тихо перебил он меня, подтянул за бедра к себе и усадил на колени, — Поэтому я даю тебе этот совет. По-другому никак, понимаешь, любимая? Надо просто научиться не обращать внимания…

Спойлер: я так и не научилась.

Мне до сих пор неловко, будто я у кого-то украла свое счастье! Но мне определенно стало легче давить такие мысли, как мерзких тараканов.

Вот и сейчас я их давлю. Игнорирую протест в груди, желание задать этой Оксане вопрос в лоб, а тупо читаю строчки в меню.

Она наконец-то уходит.

Слава богу.

Когда я остаюсь одна, могу позволить себе расслабиться. Опускаю папку с блюдами и смотрю в окно на речку.

Спокойно.

Здесь хорошо и спокойно.

Второй этаж этого ресторана — место особое. Тут всегда стоит интимный полумрак из-за затемненного, огромного окна во всю стену. Пленка доходит примерно до его середины, создавая очень удачный градиент, поэтому на первом этаже всегда светло и по-семейному, а наверху можно спокойно уединиться.

И что меня тогда смущало? Антонина Алексеевна явно знает толк в выборе места для серьезных разговоров, но…почему все-таки именно здесь?

Весь второй этаж полностью свободен, можно было бы выбрать нишу, а она заказала этот столик.

За столько лет нашего знакомства я точно знаю, что эта женщина ничего не делает просто так. Тогда…в чем смысл?…

Хмурюсь и медленно обвожу взглядом помещение, где действительно нет ни одной живой души. Меня это пугает, и я посильнее сжимаю край стола. Волнение подкатывает к горлу.

Какая-то странная паника нарастает.