Излечи мою душу - Кэрри Лейтон

нами связался дядя. Он пытается воссоединить семью, которая распалась давным-давно.

Она прислонилась к стене и молча уставилась в потолок.

– Так вот почему он такой злой?

Лейла кивнула, а потом удрученно добавила:

– Томас не хочет идти навстречу, не хочет ничего знать…

– Почему?

Глаза Лейлы беспокойно забегали, она некоторое время думала, словно мысленно спорила с собой, потом бросила короткое:

– Все сложно.

Ненавижу это слово, ненавижу всем сердцем! Обычно люди используют его тогда, когда делают что-то не так и не знают, что сказать, чтобы выпутаться.

– Лейла, я волнуюсь за Томаса. Вчера мы провели целый день вместе, и он был в порядке. А вечером пришел в паб, где я работаю, напился и начал нести чушь. Он сказал… он сказал, что у него траур, – тихо сказала я и на всякий случай обернулась, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.

Лейла застыла.

– Он тебе такое сказал?

Я кивнула, сердце у меня подпрыгнуло к горлу.

– Послушай, сейчас у Томаса тяжелые дни. Для всей нашей семьи тяжелые дни, но для него особенно. Он справится… но, возможно, тебе лучше какое-то время держаться от него подальше.

– Почему ты мне это говоришь?

Меня совсем не радовала перспектива снова избегать Томаса, особенно сейчас, когда он горюет, о чем проболтался вчера из-за алкоголя.

– Потому что знаю, что вы друзья или пытаетесь ими быть, и знаю своего брата. Когда Томасу плохо, он уничтожает все хорошее вокруг себя.

– Но что, если… – моя попытка возразить разбилась о грустный взгляд Лейлы.

– Я скажу это за тебя, – резко прервала она меня.

– Хорошо… – пробормотала я, опустив взгляд.

Лейла нервно посмотрела на часы на запястье.

– Мне пора. Надеюсь, мы еще встретимся, когда ситуация улучшится, – она мило улыбнулась.

– Конечно, я с радостью.

На истории искусств Томас так и не появился. Я не сводила глаз с его пустого стула, понимая, что это первая лекция без него. Даже когда мы не разговаривали и Томас садился в конце аудитории, было проще: я знала, что он в нескольких метрах от меня, и это согревало и успокаивало. Только бы Томас не натворил глупостей. Он так разозлился, что даже Лейла не смогла его успокоить.

С урока я вышла с единственной мыслью – найти Томаса. Верну наконец ему ключи от машины и проверю, что с ним все в порядке.

На выходе из здания факультета я встретила Тиффани с Алексом.

– Эй, ты куда так спешишь?

– Мне нужно кое-кого увидеть, извините! – на бегу крикнула я друзьям.

Возле комнаты Томаса я почувствовала, что нервы расшалились. Пришлось глубоко вздохнуть, чтобы стряхнуть напряжение.

Я постучала, но никто не ответил. Постучала еще раз, приложила ухо к двери и услышала за ней шум и ругательства.

– Томас, это я! Ванесса! – я забарабанила кулаками по двери.

Через несколько секунд дверь открылась. Напряженный вид Томаса говорил о том, что он не желает принимать посетителей. Была бы я умнее, развернулась бы и ушла, но…

Томас стиснул челюсти и молча встал в проеме.

– Позволишь войти?

С неохотой он отступил, пропуская меня, и закрыл дверь.

В комнате было тихо, свинцовое небо за окнами только добавляло атмосфере мрачности. На ковре валялись пустые бутылки из-под пива, пахло травой. Я огляделась, задержавшись взглядом на двери в комнату Ларри.

– Ты один?

Томас кивнул, прошел к дивану и встал ко мне спиной.

– Предупреждаю сразу: даже не думай задавать свои чертовы вопросы, – буркнул он.

– И не собиралась, – соврала я, сглотнув комок.

– Тогда зачем пришла? – он повернулся.

Я достала из сумки ключи от машины и бросила ему. Томас поймал их на лету, положил на стол и сел на диван.

– Что-нибудь еще? – он откинулся на спинку дивана, встряхнул растрепанным чубом и прикурил сигарету.

Я подошла ближе, положила сумку на стол и поняла: сигарета не простая.

– Что это? Косяк?

– Да, его так называют, – Томас протянул его мне. – Будешь?

Он в своем уме?!

– Сейчас половина одиннадцатого. Тебе не кажется, что еще рано для такого?

Томас затянулся, посмотрел на меня сквозь облако дыма и выдохнул:

– Нет.

Мы не сводили друг с друга глаз, и меня так и подмывало спросить у Томаса, что же его так беспокоит. В конце концов я не выдержала его напора, сдалась и начала блуждать глазами по комнате, испытывая неловкость.

Взгляд задержался на двери в его спальню. Всего несколько часов назад я сидела у него на коленях, его руки жадно ласкали меня, а губы целовали разгоряченную кожу…

От воспоминаний перехватило дыхание. Я налила стакан воды и залпом осушила его. Еще раз напомнила себе, что накануне Томас был пьян, а значит, все, что он говорил и делал, было продиктовано не разумом, а алкоголем, смешанным с отчаянием. И все же каждая клеточка моего тела до смерти хотела его.

– Не слишком ли короткая юбка? – бесстрастно спросил Томас.

Я поперхнулась, но постаралась ответить уверенно:

– По мне, она идеальна.

– На твоей заднице точно.

Щеки вспыхнули, и я отвернулась, чтобы Томас этого не заметил.

– Для него старалась?

– Что? – я посмотрела на Томаса и зарделась еще сильнее, потому что он продолжал гипнотизировать мою юбку.

– Обычно ты так не одеваешься.

Внутренний голос подтвердил, что я хотела привлечь внимание, но не Логана. Да что говорить, Логан ушел, и я забыла о нем через пару минут. Наверное, я плохой человек…

– Нет. Он же не в Корваллисе.

– Да? А где?

Томас курил и пристально за мной наблюдал.

– Уехал домой на несколько дней, – сообщила я.

В его суровом взгляде промелькнуло удовлетворение.

– Почему ты не пришел на занятия?

Томас сделал последнюю затяжку и потушил сигарету в пепельнице, стоявшей на журнальном столике перед ним.

– Был не в настроении.

– Да, я вижу.

Он встал и подошел к холодильнику рядом со мной.

– Скучала без меня?

От его высокомерного тона я закатила глаза. Томас взял пиво, поднес к губам и в несколько глотков осушил бутылку. При этом он не сводил с меня глаз: таких же красных, грустных и пустых, как и прошлой ночью.

– Нет, просто волновалась.

– За меня? – усмехнулся он. – Не стоит, я в порядке.

– В порядке? – поразилась я.

Томас кивнул и взял еще пива.

О да, типичное поведение тех, кто в порядке.

– Это твои планы на сегодня? Запереться в комнате, пить и курить?

Томас раздраженно поставил бутылку на стол, шагнул ко мне и надменно выдохнул:

– Именно!

Я скрестила руки на груди и задрала подбородок.

– Что ж, позволь сказать: план отстойный.

– Тебя никто не спрашивал.