Бывшие. Жена для чемпиона - Анна Олеговна Ковалева

мам. Абсолютно ничего. Не моя она уже.

— Поделишься?

Я сначала замолчал, а потом рассказал всё, что наворотил. От момента встречи у гостиницы до последнего разговора в кафе.

Мама в ответ лишь покачала головой и замолчала на некоторое время.

— Знаешь, Сень.

— Что?

— Мне почему-то не верится, что это действительно конец.

— Мне тоже не верилось, но факты — вещь упрямая. Она выбрала другого мужчину. Которому я и в подметки не гожусь.

— Ну, это надо посмотреть ещё, чем она выбирала.

— В смысле?

— В прямом, — мама сощурила глаза. — Ты же любил, но развелся. Не послушал сердце, а повёлся на ядовитые слова отца. Может, и Маша твоя так же поступила. Выбрала рассудком, но не сердцем. А ему ведь не прикажешь. Оно не выбирает, не оценивает, не сортирует. Оно просто чувствует свою настоящую пару и тянется к ней. Вопреки всему.

— Кажется, ты перечитала ванильных романов, — добродушно поддел я ее.

— Нет, это просто жизненный опыт. Послушай меня, сынок. Родную душу судьба посылает лишь раз. И если уж эта душа родная по-настоящему, то жизнь вас так или иначе, но столкнет снова. Даст еще один шанс на счастье. А если нет, то… значит, не была Маша по-настоящему твоей. Значит, ее место с кем-то другим. А твоя родная душа ждет тебя впереди. И не смотри на меня так, я еще не настолько стара, и из ума не выжила.

— Ладно, мам, — я хмыкнул и попытался перевести разговор в другое русло, — оставим это. Как насчет перекусить, м? Давай я закажу столик у Строгановых? Там мы еще не были, и вы не можете уехать, не попробовав их фирменных стейков.

— А почему бы и да, сынок? Давай сходим.

— Тогда поворачиваем обратно, — улыбнулся я, предложив маме руку.

Мы развернулись и пошли в сторону Исаакиевского собора. Недалеко от него я припарковал машину.

После слов мамы в голове затеснились самые разные мысли, а в душе заворочалось что-то непонятное.

То ли тревога, то ли надежда, то ли еще что-то…

Впрочем, я решил, что подумаю об этом потом, на досуге.

А сегодняшний вечер будет целиком отдан семье. Тем, кто меня любит, и кому я нужен, несмотря ни на что…

Такой как есть нужен, со всеми недостатками.

Да, жизнь научила меня ценить родных людей. И за это я ей очень благодарен.

Бонус

На следующий вечер я проводил родных в аэропорт, и уже дома задумался над словами матери.

Стоял, пил кофе у окна, смотрел на вид ночного Лиговского проспекта и проматывал в памяти всё, что говорила мама.

«Родную душу судьба посылает лишь раз. И если уж эта душа родная по-настоящему, то жизнь вас обязательно столкнет снова. Даст еще один шанс на счастье. А если нет, то… значит, не была Маша по-настоящему твоей. Значит, ее место с кем-то другим. А твоя душа родная ждет тебя впереди» …

Родная ли мне душа Маруська, или наши отношения всё же были ошибкой??? И порознь нам действительно будет лучше?

Удивительно, но ответ на вопрос прилетел мне в странном смс-сообщении.

Я как раз собрался завалиться в кровать и врубить телик, когда подал признаки жизни мой смартфон:

«Завтра в девять вечера.

Невский 81, клуб Sunset.

Второй этаж, VIP номер 5.

Есть разговор. Это касается Маши.

Ярослав Некрасов.»

* * *

Мы сидим и сверлим друг друга неприязненными взглядами.

Он молчит и пристально смотрит на меня своими зелеными глазами. Сканирует ими буквально насквозь. Заставляет натягиваться и без того расшатанные нервы.

Я держусь и тоже молчу.

Жду, когда он скажет, зачем меня сюда позвал. И стараюсь не думать о том, чем они с Маруськой занимаются ночами.

Если только представлю их голыми в койке, крышу снесет капитально. И вместо разговора будет жестокая драка.

А удержаться сложно, да. Последние крохи выдержки собираю в кулак, чтобы не сорваться.

— Знаешь, — хмыкает Некрасов. — Вот смотрю на тебя и никак не могу понять, что же такого Машка в тебе нашла. Чем ты ее взял?

— Слушай, — рычу, — ты издеваться, что ли, пришел? Маруська тебя выбрала. Что еще тебе надо?

— Вы с ней виделись в последние недели? — отвечает вопросом на вопрос. — Ты к ней приставал?

— Что за тупые, блять, вопросы? Я ее уже три месяца не видел. Оставил в покое, как она и просила.

Меня кроет. И с каждой минутой всё сильнее. Не нравится мне этот тип. И его вопросы тоже.

На хера меня сюда вытащил, спрашивается? Душу потравить решил?

Так и без него она давно уже вся в лохмотьях. Хрен заштопаешь теперь.

— Ты ее любишь?

Да блять! Один вопрос хлеще другого! Дать бы в рыло от души, да нельзя. Машка ж не поверит ни хера, что этот мудак сам нарвался.

Навешает на меня всех собак.

— А тебя это ебёт?

— Если это касается Маши, то да.

— Слушай, чего тебе надо? Маше мои чувства в упор не сдались. Доволен? Так ей не доверяешь, что мне решил допросы устраивать?

— Знаешь, — снова пропускает мой вопрос мимо ушей. — Я теперь понимаю, почему раньше стрелялись на дуэлях.

— Предлагаешь взять оружие, выехать за город и пострелять друг в друга? Нет уж, я пас. Глупо это. Маша не оценит. Она потом нас сама пристрелит. Ну, или того, кто выживет, добьет.

— Тут не поспоришь.

— Слушай, давай к делу? Ты хотел убедиться, что я не лезу к Маше, так я не лезу. Я и так себе на горло наступил, в сторону отошел. И дальше лезть к вам не буду. Только сделай ее счастливой…

— А вот в этом и проблема, — Некрасов вздохнул. — Боюсь, это мне не по силам.

— Не понял…

— А что непонятного? Тебя, долбоеба, она любит. И если до этого я еще думал, что у нас может получиться, то теперь уверен, что ничего не выйдет.

— Ма… Маруся сказала мне совсем другое, — пробормотал я.

— Она скорее себя убеждала в том, что ей со мной будет лучше, — тяжкий вздох. — А на деле я ей не больше чем друг. Телом она может и со мной, но не душой. А это хреново, знаешь ли… Я не юнец двадцатилетний, чувствую разницу.

— Можно подумать, мне хорошо, — шиплю я, стараясь отогнать похабные картинки того, как моя бывшая жена и этот хлыщ дружат организмами.

— Так ты сам виноват, прошляпил все. Такую женщину, как Машка, добровольно отпустил на все четыре стороны. — кривится. — Мне жаль, что я не встретил ее раньше