Не искушай меня - А. Мередит Уолтерс

У меня слишком много вопросов и ни одного ответа. Если считать показателем то, во что превратилась моя комната, то дела плохи. Мне остается надеяться, что это случилось до того, как пришла Обри.

И какого черта она вообще здесь делает? Этот вопрос без устали вертелся у меня в голове.

Я потянулся к тумбочке, в поисках своего проверенного временем лекарства от всех проблем. Я выдвинул ящик и понял, что он пуст.

— Дерьмо, — простонал я и сполз с кровати, игнорируя протестующие мышцы. Опустившись на колени, я начал искать пузырек, который всегда был там.

— Что-то ищешь?

Я так быстро выпрямился, что у меня закружилась голова. Обри поставила тарелку с супом на ту же тумбочку, которую я обыскивал, и присела рядом со мной. Я сел на корточки и провел рукой по волосам.

— Нет, я просто… — у меня не было объяснения. Да и хрен с ним, я ничего не обязан ей объяснять. Это мой дом и моя комната. Мое дело.

Обри вытащила что-то из кармана.

— Какого черта? — прорычал я и потянулся дрожащей рукой к пузырьку, который она держала в руке.

Обри выпрямилась, зажав мое спасение между пальцев. Ее не заботило, что этот маленький коричневый пузырек значит для меня. В данный момент он значил гораздо больше, чем девушка, которая вертела им перед моим лицом, словно чертовой морковкой.

Она смеет дразнить меня? Я обезумел от ярости.

— Отдай их мне, сейчас же! — потребовал я, наступая на нее. Я забыл о том, как мне дерьмово. По венам тек адреналин, и я полностью сосредоточился на том, чтобы отобрать у нее пузырек.

Обри выглядела неуверенной. На самом деле, она казалась испуганной, и я не винил ее. Могу только представить себе, как выгляжу, когда вот так наступаю на нее, готовый вырвать пузырек из ее пальцев, и даже применить силу, если будет необходимо. Я готов сделать это, даже если придется вырвать каждый ее тоненький пальчик, чтобы получить то, что хочет мое тело.

— Немедленно, Обри, — прошептал я, дрожащим от гнева голосом. Губы Обри задрожали, и я видел, что она старается не заплакать. Мне плевать. Прямо сейчас меня заботит только одно.

Она бросила мне пузырек и быстро направилась к двери. Я поймал пузырек и встряхнул его. Она был пуст. Я отвинтил крышку и перевернул его кверху дном.

Пусто.

— Где они? — прорычал я. Ярость ослепила меня. Обри трясло. Но она не вышла из комнаты. Не убежала от меня. Вместо этого она неуверенно повернулась ко мне лицом.

— Они закончились, Макс, — тихо объяснила она.

Нет, должно быть, я неправильно расслышал ее.

— Это не может быть, — процедил я, швырнув пузырек через всю комнату.

Обри покачала головой, волосы разметались вокруг ее лица.

— Клянусь, их нет. Ничего не осталось, — повторила она.

Я сжал кулаки. Я был на грани потери контроля над собой.

И затем Обри сделала странную вещь. Она подошла ко мне и обхватила мое лицо руками.

Я попытался вырваться из ее крепких рук. Схватив ее за запястья, я сжал их так сильно, что они захрустели. В этот момент я ненавидел ее. Мне хотелось, чтобы ей стало так же больно, как и мне.

Но все равно… Я продолжаю хотеть ее…

— Макс, тебе это не нужно, — заявила она с такой уверенностью, что будь я в нормальном состоянии, я бы поверил ей.

Я отшвырнул ее руки от своего лица, по-прежнему сжимая ее запястья.

— Не смей говорить мне, твою мать, что мне нужно! — проорал я.

И тогда она поцеловала меня. Эта сумасшедшая, нереальная девушка целовала меня.

Как будто ее поцелуй мог заставить меня забыть, чего я хочу на самом деле.

Как будто она может дать мне то, чего жаждет мое тело.

Я в ярости оторвался от ее губ. Я был взбешен. Она тяжело дышала и ее глаза увлажнились от слез.

— Пожалуйста, Макс. Не делай этого. Останься здесь. Со мной, — умоляла она. И она снова стала целовать меня, повторяя, — Я не брошу тебя. Я никогда не брошу тебя.

И ее словам и ощущению от прикосновения ее губ к моим удалось просочиться сквозь красную пелену гнева, сквозь невосполнимую потребность, мучавшую меня.

Она не бросит меня.

Откуда ей известно, как отчаянно я желал услышать эти слова от нее? От любого другого человека?

И я поцеловал ее в ответ. Я набросился на нее, как будто это она была тем самым наркотиком, в котором я так нуждался. И в какой-то момент мне показалось, что она даже лучше.

— Не бросай меня, — всхлипнул я у ее рта, зубами прикусывая ее губы, пока наказывал ее языком. Я хотел этого всеми фибрами своей души. Мне не выжить без нее. Боже, какая ужасная мысль. Но это чистая правда. В мгновенье ока она стала для меня центром Вселенной. Именно она может помочь мне не сойти с ума. Удержать. Удержать меня от прыжка с обрыва после того, как я приму таблетки, которых так жаждет мое тело.

Она та веревка, которая сдерживает меня. Обри единственный человек, который остался со мной, хотя я и не просил ее об этом. Я ничего не требую от нее, но она отдает мне все. Как не вцепиться в нее будто я какой-нибудь паразит? Как удержаться и не высосать из нее все до последней капли, лишь бы только выжить?

Как мне не начать верить, что я живу в сказке, где она — все, что мне нужно и что у нас все в порядке?

Но она не оставит меня. В ее словах я услышал обещание, в которое и вцепился.

Наш поцелуй начался на кульминации ненависти, всех отрицательных и дурных мыслей. Никакой сентиментальности и прогулок в солнечных лучах. Наш поцелуй наполнен душевной тревогой, которую никто никогда не захочет испытывать, кроме сумасшедших психов, стремящихся к ней.

Но в какой-то момент, каким-то образом поцелуй превратился в нечто совершенно иное. Обри взяла контроль на себя и смягчила его. Ее губы стали мягче, язык соблазняюще ласкал. Ее пальцы запутались в моих грязных, спутанных волосах, так словно ни к чему другому в жизни ей больше прикоснуться и не захочется.

И тогда я перестал атаковать ее губы, я начал поклоняться им. Любить их. Пробовать на вкус и наслаждаться.

Я знаю, что нуждаюсь в Обри. Она очень сильно нужна мне. Я эгоистичный безумец, но, честно говоря, мне все равно, даже если я утяну ее с собой в