Вирджиния Эндрюс - Все, что блестит

– Вид заброшенный, – пробормотал Бо. Сердце у меня дрогнуло и сильно забилось, когда мы остановились перед домом. Перл заснула на сиденье машины. – Я заберу ее, – сказал Бо.

Страх, который я испытывала перед возвращением в Кипарисовую рощу в качестве Жизель, оправдался. Вдруг я оказалась чужой среди всего, что раньше было дорогим моему сердцу. Теперь мне нужно было звонить в звонок и ждать, а обитатели этого дома обойдутся со мной как с посторонней. Сердце же будет разрываться от желания крикнуть правду. Бо почувствовал мое волнение и, держа на плече спящую Перл, сжал мне руку и ободряюще улыбнулся.

– Не переживай так. Все будет хорошо, – сказал он, но неловкость сковала все мое существо.

Мы подошли к парадной двери и позвонили. Несколько мгновений спустя нас приветствовал Джеймс.

По выражению его лица и по тому, как потускнел его взгляд и углубились складки на лице, я поняла, что он очень опечален и подавлен. Наши слуги близко принимали к сердцу все, что касалось нас, а наши настроения всегда передавались им.

– Здравствуйте, Джеймс, – произнесла я не в силах воспроизвести снисходительный тон, свойственный Жизель, когда она обращалась к слугам, были ли то ее слуги или чужие. Джеймс посмотрел на меня пустым, ничего не видящим взглядом. Он явно не узнал меня, настоящую, по голосу, да и могло ли ему прийти в голову, что я – это и есть Руби, а не моя сестра Жизель, которую, я знала, он недолюбливал.

– Добрый день, мадам, месье, – сказал он, слегка наклоняя голову. При виде Перл его глаза немного оживились. – А как малышка?

– Прекрасно, – ответила я.

– Месье Поль дома? – спросил Бо.

– Он совсем недавно вернулся из больницы, – ответил Джеймс, отступая назад. – Мадемуазель Тейт и мадам Пайтот находятся с ним в кабинете. – Я посмотрела на Бо. Сестрам Поля впервые предстояло увидеть меня в качестве Жизель.

Джеймс провел нас по коридору. Какие странные ощущения владели мной, когда я шла по дому и смотрела на вещи, которые когда-то были моими. Я взглянула на лестницу, ведущую к моей бывшей спальне. Мы с Бо еще раз обменялись взглядом, и я увидела, насколько он обеспокоен из-за меня теперь, когда я снова оказалась в этом доме. Я чувствовала, что лицо мое пылает. Сердце бешено стучало в груди, но я сделала глубокий вдох и кивнула.

– Со мной все в порядке, – шепнула я. Джеймс задержался у двери в кабинет.

– Месье и мадам Андреа, – объявил он и отступил. Поль сидел на диване, забившись в угол, со стаканом бурбона в руке; волосы взъерошены, а вид такой, будто он спал в одежде. Жанна сидела напротив него с красными от слез глазами, а Тоби – на другом конце дивана с мрачным видом, сложив руки на коленях.

Но глаза Жанны просияли, когда она подняла на нас взгляд, и сердце у меня екнуло. Неужели она поняла, что это я, а не моя сестра? Я почти желала, чтоб так и было. Однако она оживилась не из-за этого. Она увидела Перл.

– Малютка! – вскрикнула она и встала. – Как она?

– Прекрасно, – ответил Бо.

Перл, поняв, что речь идет о ней, подняла головку и повела носиком, как кролик.

– О, моя любимая, моя сладкая Перл, – запричитала Жанна. – Дайте мне подержать ее.

Бо передал ей малютку, и Перл сразу же ее узнала. Она улыбнулась, и Жанна осыпала ее щеки поцелуями, нежно тиская.

– Ну надо же, – сказал Поль, – какая неожиданная честь, месье и мадам Андреа во плоти. – Губы его насмешливо скривились.

– Есть какие-нибудь новости, Поль? – быстро спросила я, игнорируя его сарказм.

– Новости? – Он посмотрел на Тоби, притворяясь, что задает обычный, дежурный вопрос. – Есть новости, Тоби?

– Изменений к лучшему нет, – печально сказала Тоби. – Собственно, сегодня утром решили подключить ее к дыхательному аппарату.

– Хочешь выпить, Бо? – спросил Поль, Поднимая свой бокал.

– Нет, нет, спасибо.

– Слишком ранний час для вас, креолов? – съязвил он.

– Поль, – отчеканила Жанна, – почему ты не поздороваешься со своим ребенком?

Поль мгновение пристально смотрел на Перл, потом кивнул.

– Поднеси ее ко мне, – попросил он.

Жанна подошла, но Поль не взял малышку, а только потянулся и погладил по головке, прежде чем поцеловать в щечку. Потом он выпрямился и тяжело вздохнул, казалось, было слышно, как стучит его сердце.

– Я пойду погуляю с малышкой и покормлю ее, – быстро сказала Жанна.

– Хорошая мысль, – поднялась Тоби. – А я пойду поговорю с Летти и посмотрю, что можно для вас приготовить.

– Не надо никого беспокоить, – сказал Бо.

– Никого беспокоить? – Поль возвел кверху глаза и расхохотался. – Разве здесь кого-нибудь побеспокоили?

Тоби задержалась перед нами и печально улыбнулась.

– Он сильно пьет с тех пор, как Руби отвезли в больницу, – объяснила она, – перестал заниматься делами и сидит здесь, купаясь в жалости к самому себе. Родители просто с ума сходят, особенно мама. Она не ест, не спит, тревожась о нем. Может, вы хоть как-то на него повлияете, – прошептала она. – Извините.

– Ничего, – сказал Бо.

– В чем дело? – вскричал Поль. – Кто-то сказал «ничего»?

Когда Тоби вышла, я пересекла комнату и встала перед Полем, сложив руки на груди и гневно глядя на него.

– Что ты пытаешься доказать, Поль? Что ты с собой делаешь?

– Ничего. Ничего я не доказываю. – Он воздел руки кверху и пожал плечами. – Просто принимаю то, что уготовила мне Судьба. С самого начала я гонялся за мечтой. И каждый раз, когда я думал, что превратил ее в реальность, налетала Судьба и развеивала мечту по бухте как какую-нибудь болотную грязь. – Он умолк, пристально посмотрел на меня, и глаза его странно и мрачно сузились.

– Ты не знала бабушку Руби, Кэтрин, а она бывало говаривала, что если плыть против течения, то можно утонуть, – сказал Поль. Он как будто воткнул кинжал мне в ребра.

– Прекрати, Поль. Прекрати переигрывать. Мы втроем знаем правду. Незачем так притворяться перед нами.

– Правду? Ты заговорила о правде? Смешно слышать это из твоих уст или из чьих-нибудь еще, если уж на то пошло, – добавил он и опять возвел глаза кверху. – В чем заключается правда? В том, что любовь – это жестокий меч, который мы поворачиваем внутри себя в изощренной пытке? Или это дано лишь немногим избранным, – продолжал он, не сводя глаз с Бо, – быть счастливыми на этой земле? Под какой звездой вы родились, что вам дано познать такое счастье, месье Бо Андреа?

– У меня нет на это ответа, Поль, – тихо произнес Бо. – Но я твердо знаю, что ты должен сдержать обещание, которое дал Руби.

– О, я всегда выполняю свои обещания, – сказал он, глядя теперь на меня. – Я не из тех, кто их нарушает.

– Поль, пожалуйста…