Элейн Гудж - Последний танец

Дафна вступилась за Милли:

– Она же хотела как лучше. И так за тебя беспокоится.

– Охотно верю. Только мне теперь все равно, – вздохнула Лидия. – Здесь я поняла, как мало значат для нас все эти приятели и приятельницы, комитеты и общества. Это всего лишь приятный способ отвлечься от тяжелых мыслей.

– Что же тебя беспокоило? – с замиранием сердца спросила Дафна, заранее зная ответ, потому что испытала то же самое в своем браке.

– Я сама, – ответила мать. – Вся эта суета иссушила мою душу. После всех прожитых лет у меня появилось теплое чувство, что если я посмотрю в зеркало, мне не понравится мое отражение.

– А отец? Ты боялась, что твое отношение к нему изменится?

– Нет, мои чувства к нему не могли измениться. Пойми, Дафна, это очень важно. Мы не выбираем объект нашей любви. И нам не дано понять, почему мы любим. Нельзя отречься от любви. Я сделала это потому, что любила его.

Дафна вздрогнула и подумала о Джонни. Годы, прожитые без него, несмотря на удачную карьеру, любовь детей и Роджера, казались бесплодными. Может, все сложилось бы иначе, не встреть она Джонни. Но она встретила и полюбила его, ощутила вкус настоящей любви, и теперь ей суждено всю жизнь тосковать о несбывшемся.

«Наверное, те же чувства испытывала и мама к отцу». Эта мысль не стала для Дафны откровением. Она помнила, какой любящей женой была мама. Она боготворила отца, как сама Дафна – Джонни.

– Ты тоскуешь по нему? – тихо спросила она.

– Да, я любила его больше жизни. – У Лидии задрожал подбородок, но она сдержалась и не заплакала.

– О мама!..

– Не жалей меня. Я этого не вынесу. К тому же у тебя своя жизнь. Тебе придется смириться с тем, что произошло, – теперь уж ничего не изменишь.

– Чего же ты хочешь?

– Вернуться домой. – Лидия печально уставилась в пустоту. – Хотя бы на несколько недель перед судом. Я хочу увидеть, как распустились цветы, которые посадила весной, спать в своей постели… и в последний раз поплавать в заливе.

Это тронуло Дафну до глубины души. Мама не просит освободить ее под залог. Она просит… чтобы ей позволили поплавать в заливе. В детстве, глядя, как Лидия размеренными движениями рассекает волны, Дафна часто боялась… что она не вернется назад.

– Я поговорю с Томом. Мы найдем способ освободить тебя под залог.

Но Лидия не разделяла энтузиазма дочери.

– Бедный мистер Кэткарт, – вздохнула она. – Боюсь, он сделал все, что в его силах.

«Джонни! Я поговорю с ним», – сказала себе Дафна, не желая мириться с поражением. Он непременно что-нибудь придумает.

– У меня есть к кому обратиться, – промолвила она. – Этот человек поможет нам. Не волнуйся, мама, мы вытащим тебя отсюда. И твоя мечта исполнится.

Джонни шагал ей навстречу по причалу. Дафна издали заметила его широкоплечую фигуру. Он остановился и взглянул на нее. Над ним кружились чайки, ветер взъерошил его густые седеющие волосы.

Они договорились встретиться у старой таверны на берегу залива, славящейся отменной ухой.

– Привет! – Джонни хотелось поцеловать ее, но не здесь, где их могли увидеть. Он осторожно отвел локон с лица Дафны. – Какая неожиданная встреча!

– Это была моя идея. – Дафне тоже больше всего на свете хотелось, чтобы он поцеловал ее, но она понимала, как важно соблюдать осторожность.

Джонни взглянул на часы.

– Ты пришла на пять минут раньше, а я намеревался застать тебя врасплох.

Она рассмеялась.

– Ну конечно, чтобы потом про нас сплетничала вся округа. Только этого нам сейчас и не хватало. – Дафна бросила тревожный взгляд в сторону таверны. – К тому же мы вряд ли ограничимся объятиями. Не успеем и глазом моргнуть, как окажемся в каком-нибудь мотеле.

– А что в этом дурного?

– Ничего. – Дафну охватило желание броситься ему на шею.

На пристани не было никого, кроме старичка, удившего рыбу, да чаек. Джонни улыбнулся.

– Ты не ответила на мое приглашение. Оно остается в силе.

Провести выходные вместе? Что может быть чудеснее! Только он и она. Целый день в постели, и никто их не потревожит. Но это невозможно.

– О, Джонни… я не могу.

– Из-за мамы?

– Не только. Есть еще Роджер. И дети. Джонни, если мы сейчас затеем все это, я вряд ли смогу остановиться.

– А как же та ночь на пляже?

– Не знаю… – Дафна печально усмехнулась. Что это было? Наверное, возврат старых долгов. И исцеление старых ран. – Это было прекрасно. И я не жалею о том, что произошло.

– Но?.. – Он замер, напряженно ожидая ее ответа.

– Но это больше не повторится. Прошу тебя, Джонни, ради меня, не усложняй мою жизнь.

– Я не собираюсь тебя мучить, Дафна.

Она нахмурилась. Разговор принимал неожиданный оборот. Дафна собиралась обсудить судьбу матери, а не свою. Но когда Джонни так смотрит на нее, о чем еще она может думать? Все благие намерения разбиваются в прах, стоит ей услышать его голос.

Дафна скрестила руки на груди. Она замужем восемнадцать лет. Может, ее брак и не выдержит сравнения с первой любовью, но нельзя же так просто отказаться от него!

– У меня есть обязанности, Джонни. Я замужем, у меня семья.

– Но я же прошу о том, чего хотим мы оба.

Дафна вспомнила о старых билетах, вложенных в буклет, и глаза ее наполнились слезами.

– Я все обдумала. Та ночь на пляже? Все было чудесно. Но реальность не столь романтична. Если мы позволим себе увлечься, пострадают наши близкие и мы сами.

На скулах Джонни заходили желваки – сколько таких ударов судьбы он перенес?

– Значит, по-твоему, мы не должны видеться?

– По крайней мере некоторое время.

– Ты действительно этого хочешь? – Он затянулся сигаретой.

– Не знаю. – Дафна поежилась от холода.

– Тогда давай начнем с того, чего ты не хочешь. Она подумала о родителях и вздрогнула.

– Я не хочу новых потерь.

– Возможно, ты потеряла только иллюзии, – с горечью заметил Джонни. – Воспоминания не согревают по ночам, но с ними ты не рискуешь ошибиться.

Дафна представила себе, что он выдвигает в суде обвинения так же, как раньше работал кулаками. Но на этот раз ему не уйти от фактов.

– Я замужем, Джонни. И несу ответственность за своих детей.

– Что же важнее – брак или ответственность?

Она опустила голову.

– Ты ведешь нечестную игру.

– Это не игра. – Отбросив сигарету, Джонни взял ее за плечи и повернул лицом к себе. – Я буду бороться за тебя, Дафна. Я готов пожертвовать всем ради тебя. Способен ли на такое твой муж? Ведь этот человек сидит сейчас в Нью-Йорке, пока ты бьешься тут за свою мать.

Его слова задели ее.

– Я не говорю, что мой брак идеален. У нас много проблем, но у кого их нет? И Роджер не способен мне сейчас помочь. Вот почему я и обратилась к тебе, Джонни. Я не думала, что наш разговор… коснется этой темы. Мне нужна твоя помощь.