Джулиет Мид - Капкан любви

Засучив рукава, Тедди взялась за работу. Она сгребла весь разбросанный по комнате хлам в одну огромную кучу и запихнула под диван. Ей всегда казалось, что это наилучший способ уборки. Во-первых, в доме не оставалось ни соринки, во-вторых, вещи, которые она в течение недели не вытаскивала обратно, так и оставались под диваном. Тедди справедливо полагала, что ей не нужны вещи, которые не потребовалось оттуда выкапывать. Она пробежалась по домику, взбивая подушки и расставляя вазы с пышно распустившимися розами.

Было нелегко уговорить Майка переехать к ней после свадьбы, но она твердо решила, что ее семейный дом будет здесь. Майк цеплялся за свою кенсингтонскую квартиру — тем более, что за нее не нужно было вносить квартплату, но Тедди втайне чувствовала, что сумеет переубедить его, доказать ему, что деньги — еще не все. Она жалела Майка, глубоко понимая его чувства, и знала, как много значат для него свидетельства жизненного успеха. Она ненавидела его детство и недолюбливала его родителей, слишком сильно напоминавших ему о нищей и унизительной юности. Однако Тедди восхищалась тем, что он смог пробиться так далеко, наперекор обстоятельствам и опираясь только на свой талант. Ее втайне смущала практичность Майка, но она надеялась постепенно изменить его.

Она занялась кухней, где накопилась куча работы. Одни люди моют посуду после еды, другие — перед едой. Тедди, определенно, принадлежала к последним. Удовлетворившись наконец состоянием жилища, она вспомнила о провизии для вечеринки и понеслась в магазины, или точнее, в магазин.

Если бы вы искали продуктовый магазин, открытый в субботу вечером, единственным в Лондоне оказался бы «Хародс Холл». Так считала и Тедди, пробиваясь сквозь толпы туристов и нетерпеливых покупателей. Именно в «Хародс Холле» она чаще всего оказывалась в субботу вечером. Тедди была порывистой и благодушной хозяйкой. По пятницам она нередко приглашала гостей на субботний ужин, а в субботу с утра проводила пару часов, валяясь в постели и перелистывая кулинарные книги с восхитительными картинками, пока не признавала, что ее кулинарного мастерства недостаточно для мяса лангуста с томатной подливкой или заливного из фазана. В нежелании готовить угощение ей не было равных — les oeufs brouilles sur ses lits de toast[3] — поэтому она снова и снова возвращалась к банкам с готовой едой в глубокое, пещеристое брюхо «Хародса». К счастью, никто этого вроде бы не замечал, а они с Майком легко переносили суровые цены, назначаемые «Хародсом» для ленивых или безнадежных стряпух.

Тедди задержалась у прилавка свежих овощей, разглядывая разнообразные салаты с континента и намереваясь купить мексиканской закуски для приготовления своего салата. Чуть поразмыслив, а также поглядев на часы, она решила, что это слишком сложно, и взяла готовую упаковку салатной смеси.

Ее планы на скромный ужин для четверых, с целью познакомить Чарльза с приятельницей Майка Глорией, были разрушены во время ленча в закусочной около четырех — нет, пяти часов вечера, вспомнила она. Майк упомянул, что в последний момент пригласил еще одну женщину, агента по трудоустройству, а затем еще несколько сослуживцев.

Со стороны могло показаться, что у Майка и Тедди нет ничего общего, кроме привлекательной внешности и привычки делать все в последний момент. Видимо, это связано с работой в Сити, предположила Тедди. Ее всегда давила необходимость рваться от одного срока к другому, быть умелой, быть аккуратной, делать все вовремя, если не быстрее, быть во главе игры. Поэтому стоило за ней закрыться дверям офиса, как остальная ее жизнь превращалась в хаос. Нагруженная сумками, Тедди уже почти вышла из «Хародса», как вспомнила, что не забрала одежду из сухой чистки и та теперь останется там на выходные. Протолкавшись обратно сквозь огромные вращающиеся двери, она побежала по первому этажу купить что-нибудь из одежды.

В девять вечера прием был в полном разгаре. Двери в сад были распахнуты настежь, вино лилось рекой, гости спорили, выбирая джазовые ленты для прослушивания.

— Эй, Мичинелли! Как насчет доллара? Мне кажется, пора играть на повышение доллара и понижение марки — диаграммы показывают, что мы стоим перед прыжком мертвой кошки…

— …итак, я спустился в тот домик аукционов на Лотс Роуд, а там оказалось целых три камина эпохи Георга за умеренную цену…

— Откуда у вас этот костюм, Стив? От Святого Лаврентия?

— Ну, я собираюсь поместить свои деньги в «Буш». «Мидвест» никогда не считал эти жульнические уловки с чеками ключами к Белому Дому.

— Вам мерещится. Доллар идет к дьяволу в корзиночке. Сколько раз я говорил вам, что мертвая кошка прыгает только после того, как шмякнется о дно! Именно это указывает, что она мертвая. Любой уважающий себя торговец знает, что доллар не поднимется с пола до тех пор, пока…

— Тедди, мы сняли просто чудесную виллу в Умбрии на следующий май — семь комнат, бассейн, теннисный корт, повар. Может быть, вы с Майком погостите у нас неделю-другую…

— Ламонт сказал…

— Я купил его в последней поездке в Милан. Сейчас я все покупаю в Милане, Париж закончился для мужчин…

— Не суйте мне Ламонта! Ламонт уже утопленник! Идея, что Нормана Ламонта волнует безработица…

— Звучит великолепно, Пипа, но я должна переговорить с Майком. Он никогда не планирует так далеко вперед, но мне бы очень хотелось приехать…

— На Соломона? Я не буду на него работать, даже если эта работа окажется последней на земле. Вы знаете, что говорят… это прекрасное место для тех, кто из…

— …да, но в этом году там платят большие баксы…

Слушая одним ухом болтовню Пипы о шикарной вилле, которую они с мужем сняли на весну, Тедди заметила элегантную женщину, сидевшую на диване с Чарльзом Бартоломью. Казалось, они с Чарльзом были хорошими знакомыми. Склонившись друг к другу, они спокойно беседовали, не обращая внимания на окружающий их галдеж. Незнакомка подняла глаза и, встретившись со взглядом Тедди из-за плеча Пипы, подарила ей ослепительную улыбку. Тедди извинилась перед Пипой, которая попросту чуть отвернулась, усилила голос на пару делений и продолжила восхваление Умбрии кому-то другому, позволив Тедди проследовать в угол комнаты.

— Тедди, милая, я как раз рассказывал о тебе Кандиде, — Чарльз поднялся, чтобы обнять ее.

Женщина с каштаново-рыжими волосами тоже встала и пожала Тедди руку.

— Я Кандида Редмейен, я представилась бы раньше, но вы были так заняты с другими гостями. Вчера я встретилась с вашим женихом и имела дерзость принять его, несомненно, равнодушное приглашение на ваш вечер.