Измена. Цена прощения (СИ) - Кучер Ая

– Из-за того, что у вас не получился совместный проект?

– Не только.

Я давно заметила, что дружба Мирона и Димы дала трещину. Но муж отмахивался, как обычно, а я не лезла сверх меры. У меня была очередная командировка в больницу, с риском преждевременных родов. Приоритеты немного сместились.

Передергиваю плечами, когда думаю о муже и его нелепых претензиях. Если бы Руслан нуждался во мне, то я бы уже знала. Как в день, когда у сына начал резаться первый зубик – мне позвонили в ту же секунду.

А где тогда был Немцов? За сотни километров, снова на своем заводе. Ещё и половину нашего разговора пытался ревновать меня к Мирону, который тогда помог.

К Мирону.

Которого я вообще никогда не рассматривала как мужчину.

Он же друг Димы!

А теперь я впиваюсь взглядом в Шварца, будто пытаюсь в нём что-то рассмотреть. Он, объективно, симпатичный. Это можно было сказать и так, ведь они с Димой похожи. Только у Мирона чуть гуще брови, более квадратный подбородок. Небрежная небритость, которая ему очень идёт.

И, наверное, Шварц немного шире в плечах.

И глаза у него более темные, ближе к черному.

Он… Ладно, сейчас, рассматривая мужчину вблизи, я могу признать, что он красивый. И не совсем мудак.

– Глаза не сломай, - Мирон, к моему стыду, замечает пристальное внимание. – Что такое, Тай? Нежели нравлюсь?

– Глупости не говори. Ты последний в списке моих симпатий.

– Так почему рассматриваешь? Давай, честный ответ.

– Хочу понять, почему ты раньше не вёл себя… Так.

Я взмахиваю рукой, пытаюсь оправдаться и объяснить, что имею в виду. Задеваю бокал, стоящий на подлокотнике, тот со стуком падает на ковер. Не разлетается на осколки, но вино расплёскивается по густому ворсу.

– Прости, - резко поднимаюсь, думая, чем можно вытереть. – Я уверена, что это отмоется. У меня где-то есть средство… Или куплю новый ковер. Мне очень жаль. Я не хотела.

– Та-я.

Мирон ловит мою ладонь, тянет обратно на себя. Я, не ожидая такого, падаю на диван рядом с мужчиной так, что наши бедра теперь соприкасаются. Едва не бью его по лицу случайно, взмахивая рукой.

– Успокойся, - просит, не отпуская. – Не страшно. Будет напоминанием того, как я умудрился смутить тебя.

– Ты не смущал, - фыркаю. – Слушай, серьёзный вопрос.

– Ну-ка.

– У тебя, наверное, большая квартира. Такое эго вместить – нужно постараться.

– Ага. А самооценка вообще царапает потолок. Приходится ужиматься.

Когда Мирон соглашается с моими подначками – это не так забавно. Куда интереснее с ним спорить, упражняясь в остроумии. Пытаюсь придумать оригинальный ответ, а после понимаю, что мужчина внимательно меня рассматривает.

Точно так же, как недавно я его.

– Что ты так смотришь? – почему-то повторить шутку про «нравлюсь» не получается.

– У тебя тушь осыпалась, когда ты терла глаза.

Пальцами провожу по коже под глазами, надеясь, что убрала всё лишнее. Кошмар, сколько времени я ходила пандой? Дернуло же меня накраситься тушью вечером.

С разочарованием смотрю на чистую кожу на пальцах, понимая, что не стерла. Видно краска глубоко въелась. Подумываю отправиться в ванную умыться, но Мирон все ещё сжимает моё запястье.

– Мимо, не там.

Шварц неожиданно тянет ладонь к моему лицу, проводит подушечкой большого пальца, стирая размазанную тушь. Кожа у него грубая, но горячая. Мирон мягко прикасается, выглядит уверенно, будто ничего странного делает.

А я… Вот теперь я действительно смущаюсь.

– Определенно, - вдруг бормочет несвязно. – Исида лучшая Богиня.

В другой момент я бы рассмеялась над тем, что после пары бокалов Мирон стабильно начинает болтать о мифологии. Но сейчас у меня все звуки застревают в груди, вырываясь хриплым дыханием.

Кровь бурлит под кожей, разливается красными пятнами по лицу. То ли от смущения, то ли от вина. Я делаю ставку на первое, но упрямо верю в последнее.

Это…

Определенно не то, что должно происходить.

– Тай…

– Что?

– Ничего.

Качает головой, но вместо того, чтобы отстраниться, наклоняется только ближе. Жду очередной глупой шутки, стараясь игнорировать то, как щиплет кожу от чужого дыхания. Сама хочу отодвинуться, но не успеваю.

Шварц быстрее.

Делает рывок, сокращая последние сантиметры, и впивается в мои губы поцелуем.

Глава 42. Дима

– Ты скажешь мне, где живёт моя жена или нет?

Едва держу себя в руках, чтобы не сорваться на друга. Хочется встряхнуть его и добиться ответа. Узнать какого черта Тасина квартира оказалась оккупирована другими людьми, а моя жена – пропала.

Выходные прошли мимо меня. Промчались, оставляя за собой шлейф злости и безысходности. Тася отчитывалась мне про сына, но на вопросы не отвечала. Думал даже подкараулить её, когда будет забирать Руса от моих родителей, но решил, что ни к чему хорошему это не приведёт.

Тася снова ушла в оборону.

Снова держится подальше.

Снова отталкивает.

– Прости, - Мирон вздыхает, откидываясь в кресле. Мы в его кабинете. – Она просила тебе не говорить.

– А ты теперь с ней дружишь?

– Нет, Дим. Но ты… Мля, да ты хоть приблизительно понимаешь, в каком она состоянии была?

– Ты был с ней? Видел её? Ты теперь к Тасе подкатываешь или как?

Ревность жгучей волной поднимается в груди, опаляет горло. Сжимаю кулаки, беру чувства под контроль. Даже если я врежу другу за взгляд в сторону Таси – это ничего не решит.

Тем более, что девушка несколько раз доходчиво объясняла мне, что между нами всё закончилось. Почти свободная, может делать всё, что захочет. Но Шварца никто от обязанностей друга не освобождал.

– Тебя  это  волнует? – Мирон трет переносицу, выглядит таким же уставшим, как и я. – Не то, что Тая звонила в панике с просьбой не называть тебе её точный адрес? Может, стоит немного притормозить?

– Ты не знаешь Тасю так, как я. Если её вовремя не перехватить, то она надумает себе лишнего. Снова будет отталкивать, а мы почти помирились. Если бы не та Маша…

– Что за Маша?

– Девчонка, с универа ещё. Ничего особенно.

– Но Тая из-за неё взбесилась?

Киваю, потянувшись к кружке с кофе. Передергиваю плечами, стараясь отмахнуться от испытывающего взгляда Мирона. Не собираюсь с ним обсуждать всё это.

Мне нужно с Тасей разобраться, объяснить ей всё. Я ведь чувствовал, что она поддается. Даже с этой паузой в разговорах, с показательной отдаленностью…

Я видел, что Тася сомневается. Не хочет менять решение, но при этом тает. Нужно было ещё немного времени, чтобы всё наладилось. Недели, месяцы – плевать. Я готов был ждать.

Искупать свою вину годами, зная, что этого всё равно не будет достаточно. Но есть такие вещи, которые ты не готов отпускать. Места. Люди. Тася.

Тасю отпустить намного сложнее, чем что-либо в этой жизни. Это мания или просто болезнь… Или любовь, как её называют некоторые. Но каким бы я не был неидеальным, Тася для меня всегда была на первом месте.

И я готов для неё меняться.

Стараюсь…

Не нравятся моя занятость? Смотри, любимая, я беру выходные. Я готов чертов завод под снос пустить, если бы это помогло всё наладить. Знаю, что своими руками всё разрушил, но… Строить я тоже научусь.

Вначале же получилось.

В этот раз тоже.

А то, что было…

Это забудется, исправится.

Моя жена была тем фундаментом, на котором строилась вся моя жизнь. Последние шесть лет – вокруг неё. Все достижения и падения, горе и радость – именно Тася была рядом со мной, чтобы разделить любое событие. С  ней  я хотел этим делиться.

Я ошибался, чудил. Поступал не так, как должен был.

Но твердо был уверен только в одном – эту девушку я хочу видеть рядом с собой всю жизнь.

– Мирон, как друга прошу, дай мне её адрес, - нам нужно поговорить. Нормально. Мне нужен шанс всё исправить. Ещё раз. Теперь я не облажаюсь. Иначе просто подохну от мысли, что сам оттолкнул Тасю. – Ты изначально не должен был устраивать эту интригу.