Обручимся? Влюблен без памяти - Вероника Лесневская

нему ладонью, представляя на его месте Арса, а потом направляюсь к охране.

Блюстители порядка ведь не продадут меня?

Крутой разворот… Не буду рисковать.

Вместо этого я обхожу по широкой траектории очередную кучку охотников за золотой антилопой, точнее, блондинкой, и позорно сбегаю.

- Псих! Самодур! – продолжаю фырчать и со всех ног мчусь к спасительному выходу, расталкивая прохожих.

Шарф слетает с головы, и локоны рассыпаются по плечам, рассекретив меня. Чувствую крепкую хватку на локте.

Все, попалась...

- Слава!

Оборачиваюсь на мужской голос и первое, что вижу, - это огромный букет нежно-розовых хризантем. Выхватываю его и замахиваюсь, чтобы хлестнуть цветами по наглой, самодовольной физиономии Арса.

Как же я его ненавижу! И люблю.…

- Чего ты добиваешься? – шиплю на эмоциях.

- Хм, не обманули. Действительно, мягко, - блаженно ухмыляется Арс и прикрывает глаза, потирая щеку, по которой я прошлась букетом. И сделала бы это ещё раз, но воспитание и толпа разочарованных зевак не позволяют.

- Кхм-хм? – шумно, рвано кашляю, как запыхавшаяся огнедышащая драконица.

- В цветочном мне посоветовали хризантемы, потому что ими не так больно получать по морде. Не обману-ули, - тянет он довольно, фокусируясь на мне, и нахальная улыбка становится ещё шире.

- Не зли меня, иначе добавлю, - угрожающе трясу букетом, и лепестки слетают по одному, словно я на ромашке гадаю. Только вместо «любит – не любит» я решаю, выживет мой босс или нет. Однако Высоцкий меня не боится, а спокойно стоит на месте, покорно ожидая сразу и приговора, и наказания. - Ты хотя бы понимаешь, что творишь?

- За все прости, Плюшечка моя. Даже за то, чего я ещё не сделал, - примирительно выставляет ладони перед собой. - На будущее.

- Они бы разорвали меня за твою сотку и принесли тебе по кусочкам. Ты этого хотел?

- А, ты про это, - нервно усмехается, смахнув испарину со лба. - Как-то не подумал. Я тебя хотел, - сводит брови к переносице. - Переживал, что ты улетишь.

- Что с лицом? – хмурюсь и приближаюсь к нему вплотную.

Некогда ровный, прямой нос перебит, залеплен пластырем и неумело заштукатурен. Подозрительным «макияжем» занимался явно не Арс. Значит, какая-то из его баб? Незаменимая Ирэн? Как он вообще посмел припереться ко мне после нее.

- Упал, - отводит взгляд.

- Правду, Арс!

- Это семейная тайна, и она умрет вместе со мной, - бурчит, касаясь носа костяшками пальцев.

- Приятно было пообщаться, Арсений Геннадьевич, но мне пора, - произношу холодно, хотя внутри все кипит. Я устала от его лжи, шуток и отговорок. - У меня посадка заканчивается.

Разворачиваюсь, чтобы вернуться к своему гейту, но Арс шустро обходит меня и становится напротив, преграждая путь. Дотронуться не решается, а наоборот, прячет руки в карманы. Видимо, у меня на лбу светится бегущая строка: «Не влезай! Убьет!»

- Подожди… Я получил заслуженно.

Несколько слов – и минута молчания, словно он прикрывает кого-то. Всматриваюсь в его глаза, и вдруг на меня снисходит озарение.

- Ярик выполнил обещание? И заодно сдал меня… - срываюсь на сиплый шепот. Злость сменяется разочарованием. - Никому нельзя верить.

Арс неожиданно оседает на истоптанный, пыльный пол аэропорта. Сгорбившись, облокачивается о колено, а свободной рукой хлопает себя по карманам. Опять свою таблетницу потерял?

Вспоминаю, как он глотал горстями непонятные лекарства, и сердце неприятно щемит.

- Тебе плохо?

Растерянно протягиваю к нему руку, невесомо касаюсь пальцами взъерошенной макушки – и не замечаю, как запястье оказывается в цепкой хватке его горячих ладоней, как в наручниках.

- Выходи за меня, - выпаливает он на одном дыхании и, не дожидаясь согласия, лихорадочно накручивает кольцо мне на палец, как гайку на болт. - Теперь по-настоящему.

- Мне надоели твои игры, - отдергиваю кисть, но он успевает выполнить задуманное.

За доли секунды я оказалась окольцована - и теперь удивленно изучаю знакомый бриллиант в изящной оправе. Протягиваю ладонь к свету, а Арс вкладывает в нее кулон и цепочку из комплекта. Он всё сохранил…

- Я серьёзно. Если согласишься.… - поднимается с колен, прижимая мой стиснутый кулак к своей груди, - мы оба выиграем. Обещаю…

- Как же аборт? – прищуриваюсь.

Перед глазами всплывает его каменное лицо, а в голове на повторе крутится жесткая фраза: «Ты знаешь, что с этим делать».

На эмоциях толкаю его локтем, прохожусь по боку цветами, которые некуда деть, а выбросить жалко. Хочу высвободиться, но Высоцкий ближе притягивает меня к себе и обнимает. Хризантемы между нашими телами молят о пощаде, осыпаясь нежными лепестками к ногам.

- Мы будем рожать!

- Ты меня послал… - приглушенно шепчу, уткнувшись носом в его плечо, - к Пашке.

Мимо снуют люди, которым больше нет до нас никакого дела, а мне так тепло и уютно в сильных мужских объятиях, что я снова плавлюсь и теряю волю.

- Я пытался сделать тебе как можно больнее, чтобы ты послушалась и ушла.

Арс нервничает – понимаю это по гулкому биению его сердца и жаркому, неровному дыханию. Я злюсь, потому что не понимаю его. Ощущение, что общаюсь с иностранцем.

- У тебя получилось. Мне больно, - честно признаюсь. - Доволен?

- Прости, я испугался.

- Меня?

Запрокидываю голову, чтобы поймать его печальный взгляд.

- Себя, Слав, - он морщится так, будто испытывает отвращение к самому себе. - Поехали домой? Поговорим.

Очередная уловка, на которую я не поведусь. Надоел этот аттракцион – хочу спокойной жизни. Мне ребенка нужно выносить без потрясений и родить благополучно, а не с тараканами Высоцкого канкан отплясывать.

- Я тебя услышала, Арсений, - проговариваю на удивление равнодушно. Отстраняюсь, оттряхивая пальто от лепестков. - Мой ответ: «Нет».

- Тц, а-ай! – сокрушенно тянет он, запуская пятерню в волосы. - Булочка, ты все усложняешь!

- Да, а у тебя всё слишком легко. Как видишь, мы не подходим друг другу.

Прижимаю букет и сумку к груди, делаю шаг назад и отворачиваюсь от Высоцкого.

Зря…

В следующую секунду мои ноги непроизвольно отрываются от земли, а я сама подлетаю, как парашютик одуванчика от сильного ветра. Оказываюсь на руках у Арса, который с хамским «тш-ш» несёт меня к выходу.

- Отпусти, - ошарашенно выдыхаю. – Тебе тяжело.

- Мне офигенно, - смеется он, придерживая дверь плечом. – Я же сказал – домой!

‌‍Глава 34

Арсений