Алина Феоктистова - Настоящее счастье

Ей было немного не по себе. Она испытывала непонятное волнение и смущение и не находила этому объяснения. Она ведь не маленькая девочка, чтобы серьезно относиться к выдумкам профессора.

— А мы будем совмещать полезное с приятным, — отпарировал профессор.

Микроавтобус отвез их к центру Гейдельберга, где среди университетских построек размещалось здание лаборатории. Анатолий распахнул перед ней дверь, и они прошли по коридору, разглядывая помещения, в которых пока никто не работал, но уже стояло новое оборудование для опытов и производства вакцины.

— Молодцы наши немецкие коллеги, — удовлетворенно сказал профессор. — Оперативно организовали лабораторию.

— Да, — согласился с ним Петров, заглядывая в очередную комнату. — Вы угадали, Борис Михайлович, когда говорили, что он здесь.

Втроем они зашли в эту комнату, заставленную колбами и пробирками. За одним из столов, склонясь над микроскопом, сидел Валерий. Виолетта замерла в дверях, радуясь тому, что внушительная фигура приближающегося к столу профессора закрыла ее от взгляда Валерия, позволяя прийти в себя.

— Здравствуйте, коллега, — профессор опустил руку на плечо Валерия, не давая ему подняться. — Не вставайте, меня не обязательно приветствовать стоя.

— Извините, что не встретил вас лично, — услышала Виолетта до боли знакомый голос Валерия. — Но я не хотел прерывать опыт. Вот, посмотрите.

— Любопытно, любопытно взглянуть. — Профессор, взяв бумагу с описанием результатов опыта, подошел к окну, подзывая рукой Анатолия.

— Смотрите, Анатолий, какая светлая голова у этого парня. И это после шести лет перерыва. С его головой он должен быть доктором наук, а он даже не кандидат.

Валерий смотрел на Карабчиевского, по-прежнему не замечая Виолетту.

— Вы, молодой человек, прирожденный иммунолог, — веско сказал профессор. — И вас стоит хорошенько отодрать за вихры из-за ваших выходок. Это же надо, потеряно шесть лет! — Его широкая ладонь захватила русые кудри Валерия, а громкий голос эхом отзывался в стенах лаборатории. — Медицина, молодой человек, это не барышня, чтобы ее бросать. Это наука. С барышнями вы можете поступать как вам угодно, хотя и их бросать я вам не советую, — внушительно гремел Карабчиевский, трепля Валерия за волосы. — По крайней мере эту, — добавил он, указав палкой в сторону Виолетты.

Валерий сидел, не сопротивляясь, и молча улыбался. При последних словах профессора он поднял взгляд и увидел Виолетту. Улыбка сбежала с его лица. Он густо покраснел.

— Что, стыдно перед дамой? — продолжал грохотать Карабчиевский, не отпуская его волос. — Зато надолго запомнится. Вы поняли, Виолетта, что это тот самый ученый, которого вы разыскивали?

— Поняла, — ответила Виолетта. Она уже успела прийти в себя. — Отпустите его, профессор, вполне возможно, у него были уважительные причины бросить медицину.

— И вы его еще защищаете! — потрясая в воздухе палкой, сердито воскликнул профессор. — Да никакая причина не может считаться уважительной, если речь идет о науке. И он сейчас отведает моей палки, если не поклянется публично, что никогда больше не бросит иммунологию.

— Я клянусь, профессор, что больше никогда не брошу иммунологию, — серьезно произнес Валерий.

— Вот так-то лучше. — Рука Карабчиевского ласково погладила его по голове. — Не сердитесь на старика, голубчик, но кто-то же должен учить светлые головы, если в них приходят темные мысли. А теперь идите и познакомьтесь с вашей будущей сотрудницей. И не забудьте перед ней извиниться. Она три года потратила, разыскивая вас.

Валерий поднялся из-за стола и подошел к Виолетте, приглаживая рукой растрепанные волосы. Поверх голубого джемпера на нем был надет белый медицинский халат. Краска все не сходила с его щек.

— Валерий Березин, — представился он ей, протягивая руку.

— Виолетта Никанорова, — спокойно ответила девушка, сделав все возможное, чтобы ее рука, пожимающая его руку, не дрожала.

— Извините меня, Виолетта, за то, что вы потратили три года, разыскивая меня, — повторил он слово в слово слова профессора. И добавил: — Не держите на меня зла.

— Ничего, я не сержусь на вас, — ответила Виолетта. — Ведь нам предстоит работать вместе.

— Переодевайтесь, Валера, нам скоро нужно ехать на переговоры, — сказал профессор и спросил, хитро улыбаясь: — Как вам показалась ваша новая коллега?

— Она красивая, — ответил Валерий, отводя взгляд.

— Она не просто красивая, она еще и талантливая, — возразил Карабчиевский. — Вы еще увидите ее в деле. Конечно, ей пока далеко до вас, но скоро она вас догонит, а, может быть, перегонит. Она в отличие от вас очень целеустремленная.

— Что вы, Борис Михайлович! — улыбнулась Виолетта. — Женщина не создана для науки, а тем более для иммунологии.

— Это еще что? — удивленно повернулся к ней профессор. — Вы говорите, деточка, не от своего имени. Вы так не считаете. Слова какого глупца вы мне тут повторяете? Скажите мне, кто он, и если я встречу его, ему не поздоровится. Моя палка всегда со мной.

— Простите его заранее, профессор, — грустно сказал Валерий. — Если бы, чтобы расплатиться за глупость, достаточно было бы ударов палкой, многие с удовольствием подставили бы свои спины. Жизнь, к сожалению, наказывает больнее.

Он вышел из комнаты и вернулся через несколько минут. На нем был серый костюм, который удивительно ему шел.

— А вы что скажете, Виолетта, о вашем новом знакомом? — поинтересовался профессор.

— Он тоже ничего, — сказала Виолетта. — Но это не повод, чтобы опаздывать на важную встречу. Нас ждут к трем часам.

Профессор, опершись на руку Анатолия, прошел вперед, предоставив Валерию сопровождать Виолетту. И в автобусе он, что-то увлеченно рассказывая Петрову, усадил его рядом с собой, предоставив возможность молодым людям сесть рядом.

Валерий молчал, внимательно глядя в окно.

— Давно вы в Гейдельберге, Валерий Игоревич? — прервала молчание Виолетта.

— Вам известно даже мое отчество? — повернулся к ней Валерий.

— Да, я успела выучить все ваши данные, ведь мне часто приходилось писать их на бланках в адресном столе, — улыбнулась девушка. — Я даже помню дату вашего рождения. В апреле вам будет тридцать один. Простите, что я лезла в вашу жизнь. Вы ведь не хотели, чтобы вас нашли.

Валерий промолчал, а потом сказал:

— Как видите, я нашелся сам. И зовите меня, пожалуйста, по имени.

— Хорошо, только каким? — иронично поинтересовалась девушка и перевела разговор на другую тему: — Но вы не ответили, как давно вы в Гейдельберге.