Анжела Марко - Грезы Мануэлы

— Хочешь, я скажу тебе одну вещь?

— Да.

— Я немного боюсь, — призналась девушка.

— Боишься?

Фернандо был несколько удивлен таким заявлением и постарался заверить невесту:

— Ну почему? Когда они тебя узнают, они будут очарованы тобой, — пылко произнес Салинос.

Исабель Герреро скромно потупила взгляд, подняла счастливые глаза, и уста молодых людей сомкнулись в нежном жарком поцелуе.

Тереза Салинос решила навестить Хуанхо в клинике, а заодно и поговорить с лечащим врачом. Ждать доктора Хосе Ламброзо ей не пришлось: он как раз находился в своем кабинете и делал какие-то записи в регистрационной книге.

— Добрый день, сеньор Ламброзо.

— Здравствуйте, сеньора, — привстал бородатый мужчина в белом халате и очках.

— Я хотела бы узнать о состоянии одного больного, — начала Тереза, присев на стул, — мы недавно встречались.

— Я помню вас, сеньора Салинос, — ответил доктор и достал из сейфа историю болезни Хуанхо.

Хосе Ламброзо внимательно пробежал глазами по бумаге и разочарованно вздохнул.

— Да, — протянул доктор, — здесь трудный случай.

Тереза насторожилась:

— Что вы имеете в виду?

— Хуанхо отнюдь не идеальный пациент, — сказал доктор, — у нас целый ряд проблем с ним.

— Неужели?

— Он не может поддерживать нормальных отношений с другими больными, он не признает групповое лечение.

— Но почему? Я не могу этого понять, — пыталась выяснить Тереза.

— Он протестует.

— Против чего?

— Против всего, — усмехнулся доктор, — он протестует против врачей, протестует по поводу еды, по поводу лечения… Складывается впечатление, что его заставили сюда прийти против его воли.

Тереза сконфузилась.

— Вы же помните, что мы пришли сюда, — оправдывалась она, — потому что он сам просил меня об этом.

Хосе Ламброзо пожал плечами.

— Я-то помню, — сказал он. — Подчас это бывает нормальным поведением для некоторых больных. — Доктор медленно достал из пачки сигарету и закурил. — В данный момент меня интересует, почему его не приводят, — сказал он.

— Да, странно, — согласилась Тереза.

Хосе нажал кнопку связи, и в кабинет вошла обеспокоенная пожилая медсестра.

— Вызывали?

— Матильда, что случилось с пациентом, которого я просил привести сюда, в кабинет?

— Я послала за ним.

— Да? — спросил доктор. — Тогда все в порядке, его сейчас приведут, сеньора Салинос.

Он облегченно вздохнул и затянулся дымом.

— Таким образом, сеньора, — продолжал Хосе, — не может быть и речи о быстром выздоровлении, так как в сущности лечение еще и не начиналось.

— Ясно…

Тереза задумалась. Она предполагала, что вылечить Хуанхо будет непросто, но не настолько. В кабинет снова вошла Матильда и обратилась к доктору:

— Извините, можно вас на минутку?

— Да, конечно.

Ламброзо встал из-за стола и, извинившись перед Терезой, вышел из кабинета с медсестрой. Доктор отсутствовал несколько минут, и, когда он вошел, Терезе показалось, что он чем-то встревожен и озабочен.

— Что-нибудь случилось? — спросила она.

— Извините, надо еще немного подождать, — неуверенно заверил ее тот.

— Хорошо.

— Не желаете кофе, сеньора?

— Нет, большое спасибо.

Терезе начало уже надоедать, она догадалась, что Хуанхо не могут найти.

— А что, доктор, для этой клиники обычное дело, когда не знают, куда делся пациент?

— Нет-нет, это нам не свойственно, — испуганно заверил Хосе, — иногда бывает, конечно, что пациенты…

Однако ему не удалось договорить, дверь с шумом отворилась, и вошла бледная Матильда.

— Да, Матильда? — Ламброзо устремил на нее свой взгляд.

— Его нет, доктор.

— Как нет?

— Он ушел.

— Хуанхо? — вмешалась в разговор разгневанная Тереза.

— Задние ворота оказались открытыми, — сообщила медсестра, — и Розита говорит, что видела человека, одетого, как Хуанхо, выходившего через эти ворота из клиники.

Хосе Ламброзо смутился и развел руками:

— Я же говорил вам…

Тереза не стала выслушивать его оправдания и быстро вышла из кабинета, бросив на ходу пару гневных замечаний по поводу случившегося.

Хуанхо действительно покинул пределы гостеприимного заведения и сидел в баре за столиком, с удовольствием попивая холодное пиво. Его лицо, заросшее щетиной, и измученный вид говорили о том, как ему было не по себе в клинике.

Рядом с ним сидел Виктор Кастилио, и они мирно беседовали. Тихо играла музыка. Тучный хозяин стоял за стойкой и разливал в бокалы свежее пенистое пиво.

Хуанхо с наслаждением отпил глоток пива и недовольно пробурчал:

— Это место не для меня, одни только решетки чего стоят. Они не то что нервируют, они убивают.

Виктор загадочно улыбнулся:

— Есть способы умереть и получше.

— Как так?

— От наркотиков, — ответил детектив.

Хуанхо отмахнулся.

— А где их взять?

Виктор выдержал паузу и спросил:

— Почему ты сбежал?

— Не знаю…

Парень снова отхлебнул пива и откинулся на спинку стула.

— Должен признаться, что еда там была хорошая, немного, правда, пресная, но хорошая и кровать мягкая.

Виктор рассмеялся, оскалившись гнилыми зубами.

— И к тому же бесплатная.

— Какое там бесплатная, — обиделся парень. — Ты знаешь, сколько стоят там сутки пребывания?

Виктор отрицательно покачал головой.

— Дороже, чем в самой фешенебельной гостинице.

— А как твоя подружка, которая платила за тебя, — поинтересовался Виктор, — что она скажет?

Хуанхо насупился.

— Она, должно быть, в ярости. Я даже не знаю, что она со мной сделает, когда все узнает.

Неожиданно с лица детектива слетела улыбка, глаза его злобно сверкнули, и он схватил наркомана за грудки.

— Послушай, — грозно произнес Виктор. — Ты должен помириться с нею и не только из-за денег, которые у нее есть, а для того, чтобы раздобыть нужную мне информацию, за которую тебе, дружок, очень и очень хорошо заплатят.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Хуанхо попытался высвободиться, но Кастилио крепко держал его за ворот рубахи.

— Брат твоей подружки, — объяснял Виктор, — некий Фернандо Салинос, у которого денег куры не клюют, собирается жениться на одной барышне по фамилии Герреро, у которой в прошлом было нечто такое, что весьма интересует моего шефа.

Хуанхо молча соображал.

— Врубаешься? — спросил детектив и отпустил парня. — Это похвально, дружок.

Посетители обратили внимание на маленький инцидент за соседним столиком, и Виктор понизил голос.