Развод. Ведьмы не стареют - Элен Блио

Повторите сразу еще «Беллини», мне можно два. Тебе? — спрашивает она всё еще стоящую рядом со столом Вику, та мотает головой, но не садится. — И, знаете что, у вас там были устрицы? Давайте полдюжины, самое то. — она смотрит на меня нагло, растягивая губы в улыбке, - не ссы, жена, я плачу. Меня твой мужик хорошо обеспечивает.

Вот же сука!

Сука!

И в то же время... почему-то в этот момент я понимаю, что она мне нравится. Да!

Потому что она настоящая.

Она не врёт.

Она рубит правду-матку.

Я тоже такой была. Раньше.

Пока не поняла, что врать проще. Во многом. В мелочах.

Или не врать, но... не договаривать.

Например, когда приятельница Наталья осуждающе рассуждает о косметологии, ничтоже сумняшеся, зная о моей профессии прекрасно! Говорит, что уколы себе колют только ущербные женщины, обделённые мужским вниманием, одинокие и жалкие. А она в свои сорок пять без всяких уколов выглядит прекрасно, о чём ей говорят все её близкие мужчины. К слову, она в свои сорок пять выглядит на уставшие пятьдесят, брыли висят, носогубка ужасная, лоб как тёрка, и кожа в принципе в плохом состоянии, ей бы хотя бы не уколы, а маски и массаж лица попробовать. Но нет, мы же самые умные! А я вот, вместо того чтобы сказать ей об этом молчу, киваю, подтверждая, что она хороша. Почему? Да потому что мы общаемся в небольшой компании, мне не хочется терять это сообщество, а Наталья та еще душнила.

Почему я сейчас о ней вспоминаю? Да потому что она говорила, что всем мужики изменяют, и только ей — никогда. Вот бы выяснить, реально ли её Сёмочка такой верный?

- Выпей еще, жена, а ты, любимая женщина, садись давай. Тоже выпей. Мы тут все одним повязаны, надо понять, что делать. Я ведь реально подозреваю, что наш Иванушка нам всем устроит веселую жизнь.

- Он меня любит — шепчет Викуся.

- За сто-то тысяч в месяц? Офигенно любит. Ты хоть знаешь, сколько он сам имеет в месяц?

- Я? — Вика отчего-то пугается, - Я нет, я же не из-за денег с ним.

- Ага, по любви, мы поняли. Вот, посмотри... - Эскортница достаёт телефон, что-то там находит, показывает Викуле экран. — Наш Ванечка. Не «Форбс» конечно, но и…

- Сколько? — Вика вылупляет свои и без того огромные глазищи, и тоже залпом опустошает бокал «Беллини. — Вот же пиздобол.

Эвелина снова ржет, я тоже начинаю смеяться. Слышать из уст этой ромашки мат реально смешно.

Она смотрит на нас как на чумных, сглатывает.

- А давайте его убъём?

 

7.

- Убить? Это слишком просто. — спокойно отвечает Ирина-Эвелина. — Еще и посадить могут. Докопаются же... Хотя... если мы как в «Восточном экспрессе»….

- А что там? — с любопытством спрашивает Вика.

- А там чувака замочили. И никак не могли понять — кто именно мочил. А потом оказалось, что все вместе.

-И... и что? Всех посадили?

- А вот это я уже не помню.

- Так, ладно, - обрываю я поток сознания. — Убивать мы его не будем. Но в наших силах сделать так, чтобы жизнь его превратить в ад.

Они смотрят на меня, я на них.

Викуля решительно.

Ирина-Эвелина с любопытством.

- В ад — это хорошо, но как? — спрашивает она и зрит в корень.

Как! Это самое главное.

Я реально хочу сделать так, чтобы моему неблаговерному жизнь мёдом не казалась, чтобы он понял, что в какой-то момент своей жизни зашёл не в ту дверь.

Понял, и больше так не делал.

Ни рядом со мной, ни рядом с кем-то другим.

Нет, рядом со мной он точно не будет. А с кем-то другим...

С той, с которой он собирается дальше жить пусть будет каким угодно. Мне плевать.

Змею пригрели на груди — вот пусть эта змея сама и разбирается.

Или нет... Пусть ничего у него и у этой змеи не выйдет!

Именно этого я хочу добиться.

И еще - сохранить то, что имею сейчас.

И это даже не про материальное.

Хочу сохранить себя.

Достоинство своё.

Скажете — какое достоинство у женщины, которая решила создать коалицию с любовницами мужа?

А вот такое достоинство. Раненное.

Я ведь никогда не думала, что такое может быть со мной. Со мной!

Да разве же женщины вообще об этом думают? О том, что любимые будут изменять?

Эх. думают.

Да, да, думаем мы об этом. Думаем. Наверное, и мужчины, которые любят, тоже думают.

Притягиваем ли мы тем самым несчастья? Кто знает.

Просто это же в природе человеческой. Не то, что думать о плохом, нет.

Представлять варианты событий. Наверное, так.

А что будет, если…

И я думала, а что будет, если...

Раньше думала, гораздо раньше. Когда всё у нас с Иваном было еще хорошо, когда всё было безмятежно, когда я была любима и любила.

Думала. Представляла. Что со мной будет, если я узнаю? Что я сделаю?

НУ, признайтесь, думали ли вы так же?

Уверена, думали.

И знаете, о чём думало большинство?

Никогда не прощу!

Да, да, самый частый ответ, наверное, когда спрашиваешь — а что ты сделаешь, если узнаешь про измену.

Никогда не прощу.

Вот и я думала — не прощу.

Сначала.

Потом... Потом, узнавая разные истории от разных женщин начинала размышлять, а можно ли в принципе простить измену? Это же предательство? Разве прощают предателей?

Потом стала видеть и понимать, что прощают.

Прощают, когда выхода нет.

Или, когда есть любовь, которая сильнее, которую боишься потерять.

Многие же из тех, кому изменяют в первую очередь начинают думать — а в чём я не права? Почему именно МНЕ изменил любимый? И даже оправдания находят. Я стала не такой, какой была раньше, тогда, когда он меня любил...

А он разве остался таким же? Он ведь тоже изменился?

Узнав об измене Ивана я была в таком эмоциональном ступоре — не могла понять, как? Когда? Когда я это упустила? Почему ничего не поняла? Я, такая умная, проницательная, чувствующая тонко.

Ничего не поняла.

Я просто была так уверена в себе! В том, что такой женщине как я не изменяют.

Потому что я... Я красивая, я умная, я самодостаточная, я обаятельная, у меня есть чувство юмора, наконец. Как такой женщине может изменить мужчина, который столько лет с ней