Довод для прощения - Ария Тес

только начинается…

***

Я уже говорила, что научилась забивать болт на паранойю? Так вот. Я научилась забивать болт на паранойю — повторю еще раз и подытожу следующим: на предчувствие забить не получилось.

С самого утра я, как на иголках. Хожу туда сюда, места себе найти не могу, хмурюсь…

— Хватит уже брови строить, — задумчиво тянет папа, пока читает сводку новостей по работе, — Морщины пойдут. На ботекс денег не дам.

Показываю ему средний палец.

— Же-еня…Я все вижу! Если Котик начнет палец показывать в садике, краснеть будешь жутко. Предупреждаю.

Фыркаю.

— Отстань, бога ради…

— Так, что происходит?!

Папа блокирует айпад и складывает руки сверху в замок.

— Почему ты такая нервная?! — шепотом добавляет, — Еще больше, чем обычно…

Да они сговорились что ли все?! Смотрю на него супер зло, а в ответ получаю прищур.

— Не смотри на меня так, или, клянусь, я закажу таки эту табличку.

— Хватит подтрунивать надо мной!

Котик подает голос. Речь, правда, непереводимая, только ему понятная, но я сразу реагирую на сына и смягчаюсь.

— Может…его показать врачам?

— О господи…!

Папа обречено смотрит в потолок, но потом сразу на меня.

— Женя, может тебя врачам показать?!

— Да почему?!

— Да потому!

— Но он же уже должен говорить!

— А он что делает?!

— Лопочет!

— Котик хорошо говорит для своего возраста!

— Но...все равно! Вдруг что-то не так?!

— Он ребенок и все с ним нормально! Прекрати быть наседкой и дергаться по поводу и без, а лучше объясни — что с тобой происходит?!

Ломаюсь. Мне очень хочется сказать, что я видела Влада, но страшно. Папа ведь не шутил, когда говорил про лоскуты и псов, а еще носить передачу в СИЗО?! Ну уж дудки, для одной жизни мне достаточно ужасов! Поэтому я смягчаюсь окончательно, подхожу и обнимаю его за шею.

— Прости…просто переживаю из-за практики.

— Там проблемы?

— Да не то чтобы… — уклончиво отвечаю и оставляю поцелуй не щеке, — Все хорошо. Просто накручиваю себя…

От дальнейших объяснений меня спасает звонок телефона. Радостно улыбаюсь и сбегаю в комнату, по пути потрепав малыша по волосам.

Экран мой буквально горит и не из-за чрезмерной яркости, чтобы вы понимали. Это звонит Нинка. Помните? Та рыжая девчонка — староста моего класса. Мы с ней теперь очень хорошо общаемся, и это с ней вчера я должна была отжигать всю ночь, а не пытаться не рыдать до самого подъезда на такси.

Я улыбаюсь, когда смотрю на ее красивую, яркую гриву упругих кудряшек, но моментально улыбка сходит на «нет». Она ведь единственная, кто видел нас с Владом вместе! И вчера…вот…черт!!!

Остальным подружкам я объяснять про свой побег не стала ничего, и вряд ли поменяла бы мнение даже сейчас, но это не тот случай явно. У меня по позвоночнику проходит такой холод, что кажется его залили жидким азотом.

Твою мать!!!

— Да?! — снимаю трубку резко, а дверь прикрываю напротив тихо.

Не знаю зачем. У папы нет привычки подслушивать мою девичью трескотню. Но что-то мне подсказывает, — разговор будет именно о нем! — а я не хочу, чтобы даже случайно папа услышал хоть полсловечка. Хоть краешком уха, хоть кусочком пятки! Неважно! Если он узнает…начнется охота на ведьм, как минимум! Гарантия — сто процентов и его заново приобретенные косые мышцы, бицепсы, трицепсы и далее по списку.

Ну уж дудки! Для верности выхожу еще и на балкон, когда слышу смешок…

— Ну привет, дорогая…

Понятно. Все, блин, понятно!!!

Прикрываю глаза, высунувшись в приоткрытое окно. Очень хочется закурить, только я себе рядом с сыном такого в жизни не позволю сделать. Черт.

— Знаешь…

— Знаю…

— То есть это ты его приложила? — аккуратно интересуется, я вздыхаю, — Понятно…Женя, блин! Ну ты даешь!

— Пожалуйста…не говори, что он к тебе подходил…

— Еще как! Они с другом подсели к нам…

— ЧТО?!

— Ага. Только мне кажется, что он меня не узнал.

— Нин, он — эгоистичная сука. Ты чего ожидала?

— Ну да…логично. Виделись то всего один раз.

— И то в темноте.

— Точно.

Повисает неприятная пауза. Она ждет, чтобы я созрела, а я собираюсь попрощаться. Только с губ срывается не нормальное «спасибо, что сказал. Пойду…», а…

— Он что-то спрашивал?

Выпаливаю быстро, как пулю выпускаю, в ответ получаю уклончивое…

— Спрашивал…

Твою…мать!

Сердце тут же замирает и начинает барабанить, а я не своим голосом выдавливаю.

— Что вы отве...отвечали?…

Нинка усмехается.

— Господи, да успокойся! Я сразу сообразила, что это ты его шарахнула, и предупредила девчонок, чтоб молчали.

— Не даром ты — отличница и медалистка.

— А еще супер-верная подруга. Забыла? У нас правило: своих не сдавать.

— Да как тут забудешь?

— Во-во. Отшутились просто и забыли…

— Дай угадаю…

— Ага, про отсутствие у тебя оргазмов.

Вот…твою мать!!!…

— Прости. Это Коваленко. Она на тебя, кстати, обиделась. Подумала, что ты мне что-то сверх "общедоступного" рассказала, раз я предупреждаю…

— Но ты же не поделилась?

— Я сказала, что ты написала о конфликте, но на этом баста. Позвони ей хоть, знаешь же, какая она ревнивая…

— Позвоню. Спасибо, Нин.

— Да было бы за что. Ты как?

— Нормально…

— Точно? Этот был злой, как черт. Официанток шугал, потом ушел, даже не попрощавшись.

— Он — эгоистичная сука.

— Да уж…и то верно.

Мы еще немного поболтали о том, как они офигенно провели вечер и как этот блондинчик, которого, оказывается, зовут Даня, понравился нашей любимой Коваленко.

Потом я позвонила ей.

Крис немного губы подула, что я ее лично не предупредила, но быстро даровала амнистию, зато надолго погрузила меня в рассказ о сказочном Дане.

— Будь с ним аккуратна, ладно? — тихо прошу, сидя на своей кровати, но Крис только весело смеется в ответ.

— Ты так про всех парней говоришь…

— Возможно, но он…особый случай.

— Почему это?

— Они сидели в экстра випке. Ты же понимаешь, что это означает?

— Ох, боже, опять твои заскоки! Нике это говори! Она за такого замуж вон выходит!

Я прикрываю глаза.

Знаю. Мне это не нравится, но Ника счастлива. Она, кстати, вернулась в Питер и вернулась не одна. Тот юрист, с которым моя лучшая подруга начала