Нэнси Бартоломью - Твое смеющееся сердце

— В таком случае что вы намерены предпринять?

— Не я, а мы, Мэгги. Что мы намерены предпринять? Поговорите с Шейлой, посоветуйте ей быть осторожной. И постарайтесь помочь мне выяснить, кто хочет вас запугать, потому что, я уверен, это была попытка запугать именно вас. Мы должны разобраться, кто мог это сделать и зачем.

Что-то все-таки заставило меня поверить Маршаллу Уэдерзу. Более того, его слова меня успокоили, придали мне сил. Он знает, как во всем этом разобраться. Уэдерз казался таким уверенным в себе, он не тревожился, даже не волновался. Глядя на него, можно было подумать, что он каждый Божий день имеет дело с такими вещами, да, в сущности, так оно и было. То, что рассказала ему я, было отнюдь не самым страшным, с чем ему приходилось иметь дело, но он от меня не отмахнулся. У меня появилось ощущение, что я имею какую-то власть над происходящим. Звонивший по телефону пытался меня запугать, но в действительности с Шейлой ничего плохого не случилось, и я могла помочь сделать так, чтобы никто не причинил ей вреда.

— Ладно, — сказала я, — это будет справедливо. Я поговорю с Шейлой и буду держать вас в курсе. — Уэдерз удовлетворенно кивнул. — Но я по-прежнему не думаю, что Вернелл имеет к этому какое-то отношение. Мы разошлись, и я по праву могла бы его ненавидеть, но он безобиден.

Уэдерз пожал плечами:

— Может, вы и правы, но, когда дело касается бывших супругов, я бы не стал ничего принимать как должное. Пусть топор войны зарыт, и даже зарыт глубоко, он все равно где-то существует, и никогда не знаешь, кому и зачем понадобится его откопать.

Я посмотрела на Уэдерза и заметила, что у него снова ходят на скулах желваки. Кажется, мне только что едва-едва приоткрылся живой человек, скрывающийся за профессиональной маской. Я открыла было рот для нового вопроса, чтобы узнать чуточку больше о нем самом и о его прошлом, но Уэдерз уже вставал из-за стола.

— Нам пора, — сказал он, направляясь к мусорному контейнеру. — У меня полно работы, а у вас есть дочь, за которой нужно присмотреть.

С этим я не могла спорить и пошла за Уэдерзом. Мы вышли на стоянку, под яркое солнце. Стоило нам сесть в машину, как Уэдерз снова прилип к мобильному телефону. У меня даже зародились сомнения, разговаривает ли он с кем-то на самом деле или только делает вид. Может, он хватается за телефон, чтобы избежать новых вопросов? Тем не менее я прислушалась.

— Привет. — Голос Уэдерза прозвучал чуть резче, чем когда он разговаривал со мной. — Послушай, я тут подумал и, кажется, нашел другой способ покончить с этим делом. — Уэдерз следил за дорогой, но улучил момент и мельком взглянул на меня. — Я хочу, чтобы ты составил свой вариант и заставил ее подписать бумагу. Мне уже надоело, что меня постоянно водят за нос.

Он нахмурился, голубые глаза, казалось, даже потемнели. Я решила, что звонок не деловой, а личный. Голос Уэдерза ничем не выдавал его чувств, но у меня вдруг возникло желание дотронуться до него, например, положить руку на колено — верный признак того, что моя женская интуиция дает о себе знать. Как это похоже на меня — направить свои заботы на очередную раненую собаку. Как бы чутье снова не подвело меня и не завело в очередной тупик.

— Угу, — пробурчал Уэдерз. — Сам знаю.

Слушая собеседника, он повернул на Элм-стрит и готовился заехать на стоянку позади дома Джека. Он вздохнул, на лбу обозначились резкие складки.

— В понедельник утром воин из меня никудышный, — сказал он устало в трубку, — давай пока остановимся на этом и подождем, чего вам удастся добиться. — Затем, словно ему только что пришла в голову новая мысль, добавил: — И вот еще что: постарайтесь не усложнять, ладно? Она сама все запутала, но это не означает, что мы должны запутывать еще больше.

Он отключил телефон и швырнул его на сиденье между нами. Я попыталась угадать, с кем он разговаривал:

— Ох уж эти адвокаты.

— Это точно, — машинально откликнулся Уэдерз, но тут же, повернувшись ко мне, заговорил по-деловому: — Значит, договорились, Мэгги, вы присмотрите за Шейлой. Я буду держать с вами связь.

Я вышла из машины и повернулась к нему, собираясь произнести под занавес последнюю фразу: «Может, в следующий раз вы расскажете мне о своем разводе?» Мне очень хотелось, чтобы на этот раз последнее слово осталось за мной. Но Уэдерз уже снова говорил с кем-то по телефону, точнее, не говорил, а рявкал в телефон. Он лишь небрежно махнул мне рукой на прощание и уехал.

И снова я осталась стоять на стоянке как дурочка, с разинутым ртом. Помню, еще девчонкой, всякий раз когда маме доводилось увидеть, как кто-то ловко гнет свою линию и заставляет другого лишаться дара речи, она поворачивалась к нам, детям, и говорила: «Вот это, я понимаю, настоящий скрипач».

Да, Уэдерз разыграл меня как по нотам, не спорю, но оркестр пока только настраивает инструменты, и Мэгги Рид еще оставит за собой последнее слово.

Глава 20

Стоя снаружи возле методистской церкви местечка Лед-беттер-Крик и дожидаясь Боннй, я слушала звуки органа и пение церковного хора. Я всегда нервничаю в церкви, наверное, еше с того дня, когда мой мертвецки пьяный папаша свалился на пол во время службы и наш пастор, решив, что грешника покарал Господь, попытался оживить его водой из купели. После этого я перестала ходить в церковь.

В ожидании Бонни я спряталась в тени большого дуба, одергивая свою голубую юбочку, как будто от этого она могла стать хоть немного длиннее. Одно дело — выглядеть как Реба Макинтайр на сцене, и совсем другое — явиться в таком виде в церковь. На мне были белая блузка с глухим воротом и строгие белые туфли, без всяких там фальшивых бриллиантов, и, наверное, я даже могла бы сойти за добропорядочную прихожанку, потому что Бонни чуть не прошла мимо меня, не узнав.

— Привет, — тихонько окликнула ее я.

Бонни в последний раз затянулась сигаретой, подгоняя троих из шестерых своих детей, чтобы те не опоздали на занятия в воскресную школу. Она вздрогнула, остановилась и воровато кинула сигарету в кусты.

— Господи, Мэгги, как же ты меня напугала! Я уж думала, это кто-нибудь из наших дам от благотворительного комитета. — Бонни глубоко вздохнула и смерила меня взглядом с головы до ног: — Ну, Мэгги, видать, тебе уж очень сильно приспичило пойти в церковь, раз ты так вырядилась!

Нельзя сказать, чтобы Бонни была олицетворением консерватизма в одежде, просто она обычно выглядела как чья-нибудь мама.

— Чуть не забыла, между прочим, у меня для тебя хорошая новость. Сегодня после службы мы приглашены на бобовый пир.

— Тоже мне, хорошая новость! Во-первых, я не люблю бобы, а во-вторых, мне сейчас не хватает только ходить…