Отпуск в лотерею - Татьяна Рябинина

который раз я себе уже об этом говорила? Не в первый и наверняка не в последний.

А уснули мы все-таки вместе. Обнялись тесно и вполне так поместились. Было очень даже тепло и уютно. И спокойно. Как в той первой, стремной, гостинице, где страшно было засыпать, но вместе с ним все же не так страшно.

Ночью мне приснился Бэдлак, который с грустным видом пил в баре. Один. Может, его все-таки уволили? Я бы не огорчилась.

- Катька, мы что, спали здесь вдвоем? – удивился Ник, проснувшись. - Поместились?

- Признайся, тебе было просто лень тащиться к себе, - зевнула я во весь рот.

- Вот правда, не помню. А выпили-то не так уж и много, бутылку на двоих.

- Оно какое-то очень пьяное, я еще в тот раз подумала.

- Я больше был пьяный от тебя, Кать, - Ник сказал это, вроде, с улыбкой, но так, что у меня перехватило дыхание. – Ты сама как вино.

- Ну да, - согласилась я. – В малых дозах весело, а в больших потом похмелье.

Сказала и тут же обругала себя в три наката.

Ну что ты лепишь, дура?

- Как нога? – дипломатично сменил тему Ник.

Я встала, сделала несколько шагов. Лодыжка ныла, но не сильно.

- Нормально. Почти нормально.

- Ну и хорошо, - он тоже встал, быстро оделся и пошел к двери. – Увидимся.

***

За завтраком меня, разумеется, расспрашивали, что произошло, и изливали потоки сочувствия.

- Эх, как я жалею, что уже старая, - вздохнула Ю Мин. – Сейчас столько всего интересного, но нам это поздно.

- Какая ты старая? – возмутился ее муж. – И почему поздно? Я читал про старуху, которая в девяносто лет прыгнула с парашютом.

- Ты хочешь, чтобы я прыгнула с парашютом? – совершенно нелогично обиделась она. – Чтобы разбилась и ты получил наследство?

- Я разве такое говорил? – муж посмотрел на нас с Эдуардой, словно рассчитывая на поддержку. – И вот так почти сорок лет. Сама придумает, а я потом виноват.

Такие перепалки у них случались постоянно, но беззлобно, и наблюдать за ними было забавно. Видно было, что брак у них… настоящий какой-то. Я не знала, как сформулировать лучше. Понятия не имела, как они живут, есть ли у них дети и внуки, но казалось, что они одно целое. И было завидно. По-хорошему завидно.

Григорий вполне ожидаемо наорал и заявил, что меня нужно связать и держать в таком состоянии до конца круиза, развязывая только для съемок. И потребовал, чтобы в Тувалу на мне не было никаких бинтов, потому что снимать будем на пляже в миллионе купальников. То есть я опять пролетала мимо законного пляжного отдыха, но тут уж было грех жаловаться, учитывая соломонский необитаемый остров.

Очень хотелось увидеть загадочную столицу Фунафути, принесшую мне победу в шоу, но Википедия обломала. Выяснилось, что это не город, а атолл, состоящий из цепочки тридцати островов общей площадью меньше трех квадратных километров. В качестве достопримечательностей указывалась церковь и обломки американского самолета времен Второй мировой войны. Еще там были морской порт и аэропорт. Правда, в порт круизный лайнер зайти не мог, поэтому желающих побывать на берегу доставляли туда на катере. Аэропорт использовался дважды в неделю, а в остальное время на взлетно-посадочной полосе играли в регби или торговали всякой всячиной.

Зато пляжи там были премиум, не удивительно, что записались если не все, то большинство, несмотря на конский ценник этой поездки. У меня еще оставалось прилично денег, отжатых у жуликов, так что я могла не просить у Ника. Три больших катера курсировали между лайнером и берегом безостановочно, а вот добираться до пляжа предстояло ножками. Впрочем, пляжи там были везде. Один сплошной большой пляж без намека на инфраструктуру и немного хижин на отдалении.

Во время этого трансфера я впервые за последние дни увидела Бориса, который помахал мне издали. Как будто ничего и не произошло. Ник фыркнул насмешливо, а я притворилась, что не заметила. На самом деле мне стало абсолютно наплевать и на Бориса, и на Макса. Как будто действительно ничего не было. Какие-то случайные попутчики – ну и черт с ними.

Мы с рекламщиками нашли живописный уголок с красивыми пальмами и расположились там со всей аппаратурой. Ник вызвался быть костюмером и переодевать меня за ширмой из полотенца, но Григорий рявкнул на него и поставил охранником – отгонять любопытных, чтобы не лезли в кадр. Ну резонно вообще, иначе процесс переодевания мог слишком затянуться, а купальников надо было поменять не меньше десятка. Бинт и правда пришлось снять, но поскольку ни бегать, ни даже особо ходить не требовалось, вполне обошлась без него.

Видимо, Грише и самому хотелось поплавать в кристально чистой воде и понежиться на белоснежном песочке, поэтому съемки надолго не затянулись. Минут по пять в каждом купальнике – и свободна. В последнем я так и осталась.

- Очень секси, - одобрил Ник.

Мы отошли подальше, наплавались до посинения, расстелили на песке большое полотенце и валялись в обнимку, лапая друг друга, как озабоченные подростки.

- Все-таки на острове было лучше, - вздохнул Ник. - Вообще никого. Я бы повторил.

Кольнуло больно. Вот зачем он это сказал, а?

Спряталась за усмешку:

- Может, останемся? Все уедут, и тут никого не будет. Ну почти никого, местные не в счет. Их пять тысяч на весь атолл, я читала. На некоторых островах никто не живет.

Ник сел и посмотрел на меня в упор сквозь прищур.

- А давай.

- Ты… серьезно? – испугалась я.

- А ты? Хочешь? Или просто для стеба?

- Я… я бы хотела, но…

- Ну да, проблем, конечно, будет больше, чем в Папуасии, но все решаемо. Возьмем в полиции бумажку, что отстали от лайнера. Ну да, второй раз, ну и что? Вот такие мы распиздяи, что делать. Побудем здесь, пока какой-нибудь самолет не прилетит. Кать, у меня хватит денег, чтобы провести тут еще недельку, спокойно добраться до Сингапура, забрать там свои вещи и купить новые билеты домой. И себе, и тебе. Я не олигарх, но, вообще-то, парень небедный. А это как раз тот случай, когда деньги решают все. Всякие там неловкости и неудобства – это мелочи. Главное – паспорт и телефон. У тебя с собой ведь?

- Да, но…

Господи, как же мне хотелось