Птичка для пилота - Евсения Медведева

Зажмурилась, ожидая, что будет дальше. Мне мерещится? Всю неделю не могла выбросить этого наглого мужика из головы. Как истеричка проверяла статус своего сообщения, а когда галочки окрасились зелёным, а ответа так и не поступила, я взорвалась как вулкан, извергая тонны гневных проклятий в его адрес. Нет, это мираж… Приятный, но абсолютно не реальный…

– Если ты думаешь, что если закрыть глаза, то окружающие тебя не увидят, то вынужден тебя огорчить, – голос Мистера Боинга стал громче, а ухо обожгло его дыхание.

– Нет, это не сон… – выдохнула и тут же встрепенулась, поняв, что сказала это в слух.

– Мне приятно, – Максим вышел из-за моей спины, сел на противоположный диван, поставив чашку кофе на столик. – И часто я прихожу тебе во снах?

– Максим, ты меня пугаешь.

– И чем же?

– В агентстве ты, как ёжик: зажат, будто тебя живодеры пытаются поймать и погладить. Ответы на вопросы однословные, сухие. А при каждой нашей встрече…

– Договаривай, – он отпил кофе, не сводя с меня пристального взгляда.

– А при встрече меня не покидает чувство, что в твоих словах нужно искать подтекст.

– Знаешь, ты тут не одинока, – пожал плечами он и лёг на диван, закинув руки за голову. Сегодня вместо строгой формы на нём был темно-зеленый спортивный костюм, массивные ботинки, что делало его другим. Взъерошенные волосы, румянец, выглядывающий из-под густой щетины, и загадочная полуулыбка, всё в нем было не так. Он словно потерял броню строгости, за которой уютно прятался в городе.

– Что ты имеешь в виду?

– А вот у меня тоже есть навязчивое ощущение, что ты следишь за мной.

– Что? – вскрикнула я, очевидно, намного громче, чем следовало, потому что звук бьющейся посуды догнал меня мгновенно.

– Ну вот, – Максим потянулся и лениво повернул голову в сторону бара. – Из-за твоего крика бедной девочке придётся оплачивать бой посуды.

– Хватит, – начала вставать с дивана, но мелкие подушки, которые я так заботливо укладывала вокруг себя, мешали. Лично я себе в этот момент напоминала орангутанга на роликах.

– Таня, – внезапно его тёплая рука накрыла мою. – Успокойся.

– Да я спокойна, как слон!

– Вот и хорошо. Смотри, тебе принесли чай и пирожное.

– Аппетит пропал, – бросила затею встать красиво и снова откинулась на спинку дивана.

– Я не хотел тебя обидеть, – его ладонь соскользнула, утопив меня в одиночестве. Стало так холодно…

– Не имею привычки обижаться.

– Ну, точно. Твои надутые губы и нахмуренные брови говорят об обратном. И вообще, врать ты не умеешь.

– Разве это плохое качество?

– Это замечательное качество, только совершенно малоприменимое в наше время, – Максим улыбнулся. Так мягко, даже несвойственно себе самому.

– Почему?

– Потому что иногда нужно и приврать.

– Стараюсь этого не делать.

– Тогда ты мне не соврёшь, и наконец-то, признаешься, что следишь за мной? – мягкая улыбка превратилась в коварную ухмылку, а цвет глаз тут же потемнел.

– Мы уже говорили на эту тему, – отмахнулась я и вцепилась зубами в заварное пирожное, на всякий случай закрыв глаза.

Думаю, Максим меня раскусил, потому что рассмеялся, но доставать вопросами не стал. Он наблюдал за мной совершенно откровенно, будто и прятаться не нужно было.

– Ты забавная, Птичка.

– Что? – шикнула я, очевидно, слишком сильно, потому что сахарная пудра и кокосовая стружка с пирожного облаком взорвалась над столом.

– Определенно, – снова рассмеялся он, закидывая голову назад. В прищуре его взгляда показались слёзы. Смешно ему! Что я, клоун? Напыщенный индюк, а не мистер Боинг!

– Я себя дурой чувствую рядом с тобой, – отбросила причину конфуза в тарелку и стала стирать следы своего позора со стола салфетками. – Ты, словно специально ставишь меня в неудобное положение. Намеками говоришь, дразнишь, что ли.

– Дразню? – Максим округлил глаза. Даже показалось, что на щеках его вспыхнул румянец.

– Ну, не то что дразнишь, – мне хотелось расплакаться. Мозг превратился в кашу, а слова вылетели из головы испуганной стаей птиц. Руки зачесались, по шее побежали мурашки, а слёзы в глазах размыли реальность. – Чувствую себя мышонком, за которым охотится кот. Я не могу находиться рядом с тобой!

– Можешь.

Когда он встал с дивана, я вздрогнула, то ли испугавшись, что направляется ко мне, то ли наоборот, обрадовавшись. Но определенно разочаровалась, что Максим присел перед камином, подкидывая дрова в затухающее пламя. Толстовка обтянула его спину, обнажив соблазнительные очертания мышц. Предательница! Черт! Не смотри! Не смотри!!!! И я зажмурилась.

– Танечка, – раздалось над ухом, запуская волну возбуждения по моему телу. – Не засиживайся за работой.

Когда открыла глаза, его уже не было. Дура!!!Зачем я ему это сказала? Волшебство атмосферы лопнуло, помещение вдруг стало безжизненным, холодным и совершенно не уютным. Натянула комбинезон и бросилась к бару, чтобы рассчитаться.

– Молодой человек закрыл ваш счёт, – улыбнулась девушка.

– Хорошо, тогда я бы хотела возместить стоимость бокала, что вы разбили из-за моего крика, – достала кошелёк. – Прошу прощения.

– Молодой человек закрыл счёт. Не беспокойтесь. Хорошего вечера.

Какой уж тут вечер? Я вспыхнула и выскочила на улицу, позабыв о всех правилах приличия. Застыла, как вкопанная, не понимая, что делать дальше.

Ушёл! Он оставил меня! Специально! Что за гребаную игру ты затеял, мистер-Боинг?

Я не успела додумать, потому что ноги меня снова понесли обратно в кафе.

– Катюша, – прочитала я имя на бейджике и разлилась в самой милой улыбке. – Я забыла, а в каком номере Максим Витальевич остановился? Он… э-э-э… Ноутбук оставил, раззява.

– Сто пятнадцатый, – выпалила девушка, но тут же вздрогнула. – Нет… нет! Я не знаю, не могу давать такую информацию.

– Хорошо, ничего страшного. Завтра отдам. Хорошей смены, – я медленно вышла из кафе и даже повернула в сторону домиков, но потом быстро свернула с тропинки и, утопая в сугробах, стартанула прямо через лужайку, прикрываясь густо насаженными елями в сторону центрального входа в гостиничный комплекс.

– Добрый вечер, – удивленно поприветствовал меня охранник, рассматривая снежные сугробы, что оставались после меня на красном ковре.

– Сейчас он будет ещё добрее!

Подскочила к двери номера и уже после того, как долбанула в неё ногой, поняла, что делаю. Меня затрясло, а шум гнева в голове рассеялся, уступив место страху. Что я ему могу сказать? Наорать за оплаченный счёт в баре? Или за то, что прервал нашу «милую» беседу? Бред!