Джоу Росс - В плену фантазий

– О да, да... – Зубы Романа нежно прикусили острый темный сосок, и Дезире выгнулась дугой, предлагая ему насладиться ее телом. – Да, я на все согласна.

Роман властно запустил пальцы в густые волосы Дезире, откинул ее голову назад и вновь обвел ее лицо долгим, оценивающим взглядом, от которого у девушки перехватило дыхание.

– Ты прекрасна, – снова чуть слышно пробормотал он.

Глаза Дезире стали совсем золотистыми от переполнявшего ее страстного желания. Роман знал, что никогда еще не был так возбужден. Волна варварски неистового желания захлестнула его, и дикий голод, слишком долго терзавший его душу и тело, подобно неукротимому зверю, готов был наконец вырваться на свободу.

Роман жадно впился губами в рот Дезире; Поцелуй был горячим и лихорадочным, словно балансировал на острой грани грубого насилия, и Дезире казалось, будто языки пламени все быстрее и быстрее обвивают ее тело. Она попыталась освободить руки, страстно желая прикоснуться к волосам Романа, однако с опозданием сообразила, что узлы завязаны слишком крепко.

Еще никогда в своей жизни она не чувствовала себя столь беспомощной, бессильной противостоять мужчине и своим собственным темным желаниям. И никогда еще ей так не хотелось слепо следовать за мужчиной, куда бы он ни повел ее. Первобытное упоение закружило Дезире в водовороте огненного наслаждения. Даже в самых смелых своих фантазиях ей не представлялось столь остро-чувственное удовольствие.

Отлично сознавая, насколько бесценно доверие, которым одарила его Дезире, Роман принуждал себя не уступать неистовому желанию, пожиравшему его изнутри. В окне на бездонно-синем зимнем небе медленно поднимался тонкий серп бледного месяца, а Роман все не спешил, безжалостно доводя Дезире до полного изнеможения и изо всех сил стараясь не потерять самообладания. Кожа девушки сияла в лучах лунного света подобно матовому жемчугу.

Дезире извивалась на жарких сбившихся простынях, изнемогая от сладостной истомы, сгорая изнутри, отчаянно желая, чтобы Роман прекратил наконец эту восхитительную пытку, и одновременно страшась этого. А он все ближе и ближе подводил Дезире к тонкой, как острие бритвы, грани блаженного забытья, и она понимала, что рассудок ее вот-вот не выдержит напряжения обуревавших ее желаний.

Роману казалось, что плоть Дезире горяча, как огонь, а тело ее было под его руками послушным и « податливым. Именно такой он и представлял ее себе с того момента, когда в то злосчастное утро девушка появилась на пороге его дома.

– Ты хоть представляешь себе, до чего ты прекрасна? – Язык Романа прочертил влажную дорожку по содрогающейся горячей коже Дезире.

Ее сияющие золотистые глаза молили об освобождении, бедра вздрагивали. Ей отчаянно хотелось ощутить на себе тяжесть его тела. Хотелось прикоснуться к нему так же, как сейчас он прикасался к ней, довести его до такого же сладостного безумия.

Чувствуя себя древним воином-завоевателем, впервые ступающим на неведомые земли. Роман прикасался к Дезире, не отрывая взгляда от ее лица. Глаза Дезире потемнели от страсти, веки стали тяжелыми, а Роман все ласкал, ее с неутомимостью язычника.

– Пожалуйста... – с трудом выговорила Дезире, когда твердые губы Романа в очередной раз прикоснулись к ее влажной, возбужденной плоти. – Я хочу тебя. Роман.

– Я знаю, – отозвался он, приникая губами к ее груди.

Роман ощущал, как сердце Дезире бьется, подобно барабану, ударяясь о его губы, и пламя дикого желания потекло от нее к нему, разогревая его кровь. Его язык заскользил по телу Дезире, спускаясь все ниже и ниже.

Он отчаянно желал сжечь в памяти ее тела всякое воспоминание о другом мужчине, ему хотелось овладеть ею столь неистово, чтобы она уже никогда не смогла забыть его.

Всхлипнув, Дезире с трудом произнесла имя Романа. В эту минуту ей казалось, что еще немного – и она сгорит заживо в огне неистовства, которое он пробудил в ней. Не успела она перевести дыхание, как Роман одним быстрым движением развязал узлы на шелковых лентах, освобождая Дезире и позволяя рукам девушки обвиться вокруг него, увлекая в бешеный водоворот слияния.

Кровь ударила Роману в голову горячей волной, словно он ступил в бушующее пламя. Ощутив себя единой плотью с Дезире, он понял, что ждал этого момента всю свою жизнь...

Дезире лежала, чувствуя себя в полной безопасности в надежном кольце рук Романа, и ждала, когда же успокоится ее неровное дыхание.

– Мне казалось, что я все знаю, – пробормотала она наконец, прижавшись губами к его влажной груди.

– Но?.. – Роман крепче обнял ее и поцеловал спутавшиеся каштановые волосы.

Сияющие от счастья глаза улыбнулись ему.

– Но я и представить себе не могла, какое это наслаждение.

– Ты даже не знаешь, до чего приятно это слышать.

Дезире весело рассмеялась.

– Есть только одна проблема. – Она провела рукой по телу Романа. – Ты целую вечность сводил меня с ума. Похоже, будет только справедливо, если и я займусь тем же.

– Ты права. – Роман перекатился на спину, раскидывая руки в стороны жестом сдающегося в плен воина. – Делай со мной все, что хочешь, любовь моя. Я весь твой.

И Дезире приняла его приглашение.

Так прошла вся ночь.

ЭПИЛОГ

На следующее утро Дезире, казалось, парила в небесах. Прошедшей ночью ей довелось пережить самые восхитительные, самые невероятно чувственные моменты в своей жизни. И, хотя сначала именно она отдалась на милость Романа, к тому времени, когда встало солнце, Дезире и Роман не раз становились пленниками друг друга, получая взамен стократно более ценные дары.

Проснувшись, Дезире обнаружила, что постель рядом с ней пуста, однако не встревожилась. В кухне слышались осторожные звуки. Дезире вдохнула бодрящий аромат свежемолотого кофе и всерьез задумалась о том, как приятно будет вот так провести всю жизнь.

– Ты выглядишь точь-в-точь как кошка, что проглотила канарейку, – заметил Роман, входя в комнату с чашкой горячего кофе с молоком в каждой руке. Его ленивый, неустанно возбуждающий Дезире взгляд скользнул по ее телу. – Восхитительно-прекрасная, довольная собой кошка.

Расхохотавшись, Дезире взяла чашку, которую он протянул ей.

– Сегодня утром я действительно ощущаю себя толстой и ленивой кошкой.

– Ну, так уж и толстой! – Он присел на краешек кровати и провел свободной рукой по ее плечам и полной груди.

– Пока еще нет. – Благодаря вечному инстинкту материнства Дезире не сомневалась, что после этой ночи безумной любви в теле ее уже теплится новая жизнь. – Скажи, тебе будет очень противно, когда я располнею и стану неуклюжей?