Вирджиния Эндрюс - Падшие сердца

В дни траура Логан продолжал держать постоянную связь со своей конторой в Уиннерроу, но старался делать это незаметно и не упоминал о своих делах. Тони не хотел говорить ни о чем другом, как о Джиллиан.

На похороны Джиллиан стали съезжаться люди. Мне пришлось взять на себя роль хозяйки: встречать прибывших и принимать их соболезнования. Накануне похорон в Фарти собралось около ста человек. Рай Виски готовил огромное количество еды и питья. Все слуги помогали и искренне сочувствовали Тони. Я убедилась в том, что они его уважали и любили.

Рядом с Тони неотлучно был Логан. И казалось, что это он, а не Трой младший брат Тони. Я гордилась мужем, его умением говорить с людьми, мне нравилось его заботливое и чуткое отношение к Тони.

Сестры и брат Джиллиан приехали в день похорон. Как только они появились в Фарти, Тони сразу пригласил их в свой кабинет и показал завещание Джиллиан, чтобы у тех не осталось на этот счет никаких иллюзий. Тони просто выбил почву у них из–под ног, удовлетворенно наблюдая, как вытянулись и помрачнели физиономии родственников. Он сказал мне потом, что Джиллиан тоже получила бы удовольствие при виде этой картины.

— Все они всегда ей завидовали, особенно сестры, — пояснял Тони. — Вид у них простоватый, и неудивительно, что мужским вниманием они не пользовались. В конце концов сестры стали просто невыносимы, и Джиллиан потеряла всякое желание с ними общаться. Ей даже не сразу сообщили, что отправили мать в дом престарелых.

Церковь в Бостоне была переполнена, люди стояли даже у самых дверей. Процессия роскошных автомобилей, медленно двигавшихся к кладбищу, дамы и господа из высшего света, собравшиеся на похороны, напоминали мне о бале в честь нашей свадьбы. Процессия разбудила во мне также воспоминания о других похоронах — в Уиллисе, где люди со скорбными лицами молчаливо взирали на печальную церемонию.

Хотя жители Уиллиса были бедны и не очень образованны, но в такие минуты они проникались общей болью и скорбью, как одна большая семья. Возможно, тяготы жизни сплотили их настолько, что, придя на похороны к соседу, они чувствовали, будто потеряли члена своей семьи.

Смерть часто навещала Уиллис, встречая слабое сопротивление (бедность, тяготы и лишения укорачивали жизнь людей). Но неизменным оставалось сострадание к чужому горю. И какими глупыми казались мне все эти богатые дамы и господа в шикарных туалетах, державшиеся так заносчиво и высокомерно. Неужели они были совершенно бесчувственными? Не умели сопереживать несчастью других? И разве не холодил их душу страх при мысли, что такая богатая и знатная дама, как Джиллиан, принадлежавшая их кругу, оказалась столь легкой добычей для смерти?

Когда гроб опускали в могилу, я стояла рядом с Тони, держа его за руку, думая о просьбе Троя в его последнем письме. Он просил меня поддержать брата, утешить его за нас двоих. Я чувствовала, как напряглась рука Тони, но он не заплакал, а только содрогнулся. Мы покинули кладбище.

— Итак, — сказал Тони сдавленно, — теперь она обрела покой, ее борьба закончилась.

Мы с Логаном ничего не ответили. Все сели в машину, и Майлс отвез нас в Фарти. Рай Виски приготовил горячее, но Тони ел мало. Скоро он поднялся и ушел к себе, предоставив нам с Логаном встречать, занимать и, наконец, провожать собравшихся.

Выразить свои соболезнования приехала моя подруга по школе Уинтерхевен Эми Лаккетт. Среди заносчивых и высокомерных девиц, отравлявших мне жизнь, она одна относилась ко мне по–дружески. Эми была не замужем, много путешествовала по Европе и только недавно вернулась. Она обещала заглянуть ко мне через несколько дней. Я поблагодарила Эми, уезжавшую в числе последних.

— Устала? — спросил меня Логан, когда мы наконец остались одни.

— Да.

— И я тоже. — Он обнял меня за плечи.

— Поднимайся, я сейчас приду.

— Пожалуйста, не задерживайся, — попросил Логан и ушел.

Я вышла из дому подышать свежим воздухом. Бабушка называла это время сумерками. Опустилась темнота, все в природе готовилось ко сну. Я бросила взгляд на лабиринт и вспомнила о Трое, размышляя, куда он направился и о чем думал в этот момент, хотя была почти уверена, что обо мне. Мысли мои прервал подъехавший автомобиль. На пороге появился Куртис, за ним шла Марта Гудман.

— Ах, Марта. — Я пошла ей навстречу. — Я совсем забыла, что ты сегодня уезжаешь. — Я взяла ее за руку, и мы обнялись. — Куда теперь?

— Бюро по найму предложило мне место в Бостоне. Я напишу, как устроилась; возможно, когда–нибудь, если будете в городе…

— Ну конечно, мы вместе пообедаем, — продолжила я.

Она улыбнулась и кивнула, лицо ее снова погрустнело.

— Я постучала к мистеру Таттертону, хотела попрощаться, но он не ответил. Передавай ему привет.

— Хорошо. Береги себя, Марта, — мы поцеловались, и она направилась к машине, но на полпути остановилась и обернулась.

— А та музыка, звуки рояля, ведь нам с миссис Таттертон это не почудилось, правда? — Мы молча смотрели друг на друга.

— Нет, Марта, — наконец выговорила я. — Это было на самом деле. — Она удовлетворенно кивнула и пошла к машине. Я посмотрела вслед и вернулась в дом к Логану.

В эту ночь я поняла, что женщина и мужчина находят в близости не только удовлетворение своей страсти, но и стремятся обрести уверенность, поддержать друг друга. Когда я пришла, Логан был уже в постели. Я приготовилась ко сну и надела свою тонкую ночную рубашку. Как только я легла рядом, Логан обнял меня и поцеловал. Я уткнулась лицом ему в грудь и зарыдала, скорбя о Джиллиан, Томе и Трое, обо всех, кого я любила и потеряла; но больше всего, мне кажется, я оплакивала себя и Логана.

Я плакала о маленькой девочке из Уиллиса с большими голубыми глазами, которой пришлось заменить мать младшим брату и сестре. Ей суждено было пережить унизительную продажу своих братьев и сестер. Я оплакивала ту девочку, совсем еще ребенка, которую сначала изводила болезненно ревнивая Китти Деннисон, а потом обманул и совратил ее муж Кэл. Я думала, что меня ждет только любовь и нежность, но, испугавшись, что лишилась этого, стала оплакивать потерю. Больше всего я рыдала по Трою, по любви, которую могла сделать навеки своею.

Логан поцелуями осушил мои слезы, как это делал Трой, я стала отвечать ему… Я нуждалась в любви. Мне снова нужно было почувствовать уверенность в себе, осознать, что я любима и желанна. С каждым поцелуем укреплялась моя вера в будущее. Я не хотела одиночества, печали и слез. Я страстно желала почувствовать не одну только печаль. Путь к этому лежал через наши минуты счастья.

Я могла вернуть силу моему телу, заставить его испытывать дрожь возбуждения, отдававшуюся даже в кончиках пальцев. Я желала, чтобы Логан покрыл поцелуями мое тело, жаждала ощутить его ласки. Желание полностью отдаться нашей любви захватило меня целиком. Мое возбуждение передалось Логану, разожгло его страсть. Я знала, что мой порыв и настойчивость удивили его, как и то исступление, с которым я предавалась любви.