Эрин Маккарти - Мужской взгляд

Лучше для кого? Он потянулся к ней, но она подняла руку.

– Я не хочу, чтобы мне было больно потом, – добавила она со слезами на глазах.

Это был удар ниже пояса.

– Но я же не намерен причинить тебе боль.

Он вовсе не желал доставить боль милой, славной Джози, единственному человеку, который мог вызвать у него улыбку сейчас, когда его карьера хирурга рушилась.

– Я знаю, – с трудом произнесла она, скривив губы. – Но мне нужно больше, чем ты можешь мне дать.

Он знал, о чем она просила. Но его ответ повис в воздухе. Наступило молчание. Хотя в глубине души он знал, что готов дать ей то, о чем она просит. На этот раз он сделает все, чтобы они вместе перешагнули через секс, во что-то гораздо более глубокое и значительное.

Однако он не смог этого сказать. Вдруг ей будут безразличны его слова? Как отдать контроль над собой и собственной жизнью кому-то другому? Да и все остальное в его будущем было неопределенно.

– Я могу дать тебе лишь один день.

Она кивнула, но не сдержала легкого вздоха.

– Я знаю.

Эгоистическая часть его существа жаждала, чтобы Джози сказала, что это не имеет значения, одной ночи ей достаточно, именно этого она и хотела.

Но она умолчала об этом, и он почувствовал себя полным ублюдком. Он продолжал уверять ее, что не причинит ей боли, но всякий раз, когда говорил с ней, добавлял лишнюю каплю в и без того уже полную бадью ее страданий. Она давала ему, и он брал, но взамен не давал ничего, кроме секса.

Он отвел глаза в сторону, когда резкая боль в ноге напомнила ему, что он слишком долго простоял на ней.

– Позволь, я принесу тебе сухую рубашку. – Она ощупала мокрый топ.

– Спасибо, мне и так хорошо. А вот тебе надо сесть. – Она легко провела руками по его голове: – Ты весь шампунь смыл с волос? Если нет, я могу протереть их полотенцем.

Ярость душила его. Ну почему она не может признать, что он последний подонок, и оставить его в покое? Почему заботится о нем? Ни одна женщина из тех, что он знал прежде, ни на секунду не обеспокоилась бы тем, смыл ли он остатки шампуня с головы.

– Я в порядке. Сейчас принесу тебе рубашку. – Он развернулся, чтобы пройти мимо, не задев ее в дверном проеме.

– Я сама могу сходить, – сказала она, пытаясь остановить его. – Только скажи мне, где лежат рубашки.

– Я же говорю, что принесу ее, – прикрикнул он на нее. А про себя еще раз утвердился, что он недостаточно хорош для нее.

Она заслуживала кого-нибудь, кто не был бы сыном его отца.

Джози молча смотрела, как Хьюстон спускался в спальню, волоча раненую ногу. Опасаясь, что с ним могло что-нибудь случиться, она пыталась убедить себя – он сам не захотел ее помощи. Она ведь не покушалась на его самостоятельность и независимость. Если за этим не скрывалось нечто более серьезное.

Дрожа под кондиционером в мокром топике, облепившем грудь, она ждала Хьюстона. А потом подумала: вдруг он упал и застрял в спальне, стыдясь позвать на помощь? Или решил намекнуть, что ей пора уйти? Или получил рану, истекал кровью и умирал от какого-то приступа? Это вполне вероятно, подсказывало ее сердце.

Минуту спустя она уже неслась через холл к его спальне, но в дверях остановилась как вкопанная. Великий Боже! Он пытался снять мокрые трусы.

Но липнущая материя, тугая резинка и возможность пользоваться лишь одной рукой создавали проблему. Трусы свернулись на полпути вниз и застряли как раз на середине его очень подтянутого и привлекательного зада.

По-видимому, он услышал ее возбужденное дыхание. Он бросил взгляд через плечо и тихо выразительно выругался.

– Прости, – произнесла она. Ее лицо пылало. – Я хотела посмотреть, не нужна ли тебе помощь.

– Ты хочешь помочь? – раздраженно спросил он, вскидывая вверх руки. – Отлично. Мне требуется помощь прямо сейчас.

– Что? – Он хочет, чтобы она сняла с него трусы? Он это серьезно? Да стоит ей коснуться его зада, как у нее появятся безумные, неконтролируемые фантазии.

А он даже не удосужился повернуться к ней лицом. И кто знает, что она обнаружит на той стороне!

– Мои трусы насквозь промокли, они застряли. Да ты и сама видишь, моя задница торчит прямо перед тобой. Ты сможешь стянуть их с меня?

Он весь напрягся, глаза пылали яростью. В выражении лица не было и намека на сексуальные потуги, он был слишком зол, чтобы увидеть что-нибудь забавное в этой ситуации.

– Ох, ну конечно же, я помогу тебе, – сказала она, словно речь шла о том, чтобы подобрать слово для кроссворда.

Он промолчал. Просто ждал. Она сделала маленький шажок вперед. Затем другой. Вытянула дрожащие, как у алкоголика, руки и съежилась, когда они коснулись низа спины.

Стиснув зубы, пробежала пальцами по прохладному, влажному телу и старалась не думать о том, что гладила правую ягодицу Хьюстона Хейза. Согласно учебнику анатомии и физиологии эта часть называлась «глютеус максимус», или «бороздчатая мышца». Что вовсе не объясняло внезапно возникшей потребности крепко сжать ее.

Ухватив резинку трусов, она с силой потянула их вниз. Ничего не произошло.

– Они застряли.

– В этом-то и все дело, Джози.

– Думаю, тебе надо раскатать их вверх по спине, затем резко дернуть вниз, не скатывая, так как они слипаются.

Если она сейчас посмотрит ему в глаза, она погибла. И потому она упорно не отрывала глаз от его зада. Наверное, ей придется засунуть руки в трусы, чтобы стянуть их. Но пока она воздержалась от этого.

Она дернула еще раз. Никакого эффекта. Сдавшись, она раскатала их вверх до талии, плотно облепив зад. Прижав палец к губам, она размышляла над проблемой, стараясь не замечать жаркую боль между ног и предательски затвердевшие соски.

– Ты отказываешься?

– Нет, я просто думаю. – По телу в мокром топе пробежала дрожь, когда она ощутила тепло, исходящее от его зада. Ей хотелось склониться вперед, зажмуриться и прижаться к нему, засунуть руки в трусы, туда, где уже ничего не имело значения, кроме наслаждения, которое они могли бы разделить вместе.

Но поступила она, конечно же, иначе. Поскольку она была разумной, логичной и полной дурой. Кто рассуждает о дне завтрашнем, когда перед ним целая ночь?

Но она думала о будущем и решила остаться профессионалом хотя бы в этом. Был лишь один способ содрать с него трусы, и, уж если она работает с пациентом, ей не пристало колебаться. Сделав глубокий вдох, она зажмурилась, схватила трусы с двух сторон, чуть оттянула их от тела и резко дернула вниз.

Она проехалась грудью по его спине, опускаясь на колени в надежде дотянуть трусы до бедер. После чего она могла бы бросить все и бежать, оставив его управляться с остальным.

К несчастью, трусы зацепились за что-то и отказывались опускаться. Она потянула чуть сильнее и ощутила сопротивление спереди.