Божественная одержимость - Кристина Руссо

спермой. Пока она не будет вытекать из тебя в течение нескольких дней.

— Тревор... — Я вздрогнула, почувствовав, как его эрекция еще больше утяжеляет мой живот. — Ни за что. Я не принимаю таблетки.

Он спрятал ухмылку, наклонившись, чтобы поцеловать меня в шею. — Это очень плохо.

В то время как одна моя рука снова нашла его затылок, другая скользнула вниз между нашими телами, пока я не взяла его тяжелый вес в своей ладони. — Тем не менее, я все еще думаю, что могла бы помочь тебе с этим.

Мои руки поднялись к его мускулистой груди, когда я оттолкнула его от себя.

У него вырвался тихий вздох веселья. — Да?

Я медленно соскользнула со стола, и он притянул мое тело к своему; Его рука грубо сжала моё горло, а губы коснулись моих.

— Ммм, — промычала я в знак согласия, работая с ним рукой. — Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты засунула меня себе в глотку. Думаешь, ты сможешь это сделать?

Я улыбнулась ему в губы, прежде чем опуститься перед ним на колени. Посмотрев на Тревора, я прижалась губами к его кончику.

— Черт. — Его рука сжала мои волосы.

Я медленно пососала головку, пробуя его предварительную сперму, затем закрыла глаза и застонала, когда взяла его глубже в рот.

Слабый привкус металла коснулся моего языка, и мои глаза округлились, когда я вспомнила, кто я такая и что сделала.

Мне никогда не нравилась темнота.

Но в этот момент я не могла быть этому более рада.

Я отстранилась, с хлопком выпуская болезненно твердый член Тревора, прежде чем взяться за него обеими руками; убедившись, что обхватила его до самого основания.

— Черт возьми, Наталья... — Он обхватил мое лицо одной рукой, в то время как другая оставалась запутанной в моих волосах.

Я снова взяла его в рот, посасывая кончик.

— Черт, — Он застонал, напряжение прокатилось по его мышцам. — Ты точно знаешь, что мне нравится, детка.

Я лизала, сосала и глотала, пока не убедилась, что на нем больше не будет моей крови.

— Можно мне кончить тебе в рот, amai?

Я со стоном отстранилась, слегка облизав языком всю его длину, прежде чем полностью опустить руки и остаться так.

Прошло мгновение, прежде чем он понял, и его руки снова обхватили мое лицо, нежно поглаживая.

— Если это станет слишком, похлопай меня по ноге.

Я промычала в знак согласия, мой язык все еще был высунут, а головка его члена прижималась к моей верхней губе.

Это было мое последнее предупреждение перед тем, как он глубоко засадил мне в глотку.

Он был большим.

Я подавилась.

Я тяжело задышала, когда он вышел.

Затем он трахал мой рот быстрыми, долгими толчками, пока я не почувствовала, как сжимается мое горло.

Я снова задохнулась, когда он вошел глубже.

Во второй раз он зарычал — глубокое мужское рычание зазвучало в его груди, когда он обхватил ладонью мой затылок, притягивая меня к себе и толкаясь глубоко в мое горло. И остался там.

Я инстинктивно сглатывала, снова и снова, пока он кончал мне в рот. Моя шея подрагивала от глотка за глотком, одновременно давясь его огромной длиной и спермой, льющейся в мое горло.

Тихая, темная комната наполнилась нашим затрудненным дыханием.

Он медленно вышел из моего рта, убедившись, что остановился и использовал свою фотографическую память, когда головка его члена прижалась к моим припухшим губам.

Все еще держа мое лицо в ладони, он погладил большим пальцем мою щеку. Я подалась навстречу прикосновению.

— Черт. Если бы я знал, что ты будешь такой милой, я бы трахнул тебя раньше.

Я отпрянула назад.

Прежде чем я успела оттолкнуть его руку, он схватил меня за подбородок.

Затем он наклонился ко мне и поцеловал так глубоко и медленно, проникая языком мне в рот, что привело меня в замешательство.

— Я имел в виду, — все еще держа меня за шею, он поднял меня на ноги. — Я всегда получаю то, что хочу. — Он сжал в кулаке подол моей мини-юбки, стягивая ее вниз, чтобы прикрыть мою задницу, прежде чем проделать то же самое с моим топом, прикрывая мою грудь. — И прямо сейчас... — Его руки легли мне на талию, прижимая к себе. — Это ты.

Глава 20

Настоящее

Сладкий, конфетный аромат духов Натальи задержался в моей голове, как будто он исказил и укоренился так глубоко в моем сознании, став частью меня, отказываясь отпускать.

Ее образ… Растрепанные волосы цвета карамели, мягкие припухшие губы, розовый румянец на скулах… Это бьет меня в грудь каждый раз, когда я закрываю глаза.

Прошлой ночью она была в ужасном состоянии.

Я был еще хуже.

По правде говоря, я не хотел, чтобы эта ночь заканчивалась.

Впервые в жизни мне не хотелось, чтобы моя голова коснулась подушки и утром я мог проснуться свежим.

Впервые в жизни мне хотелось остановить время и провести всю ночь с ней.

Ее ногти впились мне в спину, мои руки запутались в ее волосах, и все остальное исчезло. Только она и я, захваченные чем-то, чего ни один из нас не мог остановить.

А потом последствия.

Я не осознавал, как сильно нуждался в ней, пока не почувствовал, как прохладный воздух коснулся меня, когда она отстранилась, и все было кончено. Она прислонилась к столу, переводя дыхание, а я уже пялился на запертую дверь, злясь, что у меня нет другого предлога держать ее привязанной ко мне.

Поэтому я вытащил свой Glock и выстрелил в ручку двери.

Выражение лица Натальи. Ее недоверчивая усмешка. Она знала, что я мог сделать это с самого начала.

Это дало мне понять, что утром, когда она будет меньше злиться на меня, мне придется извиняться.

Ее ждал автомобиль, скромно припаркованный в конце квартала, как будто он стоял там уже несколько часов. Это не должно было меня удивлять. Наталья, казалось, всегда умела ускользнуть. Я настоял на том, чтобы отвезти ее, но она только покачала головой, бросив на меня свой понимающий взгляд.

А потом она ушла.

И вот я здесь, все еще ощущаю ее вкус на своих губах, призрак ее рук отпечатался на моей коже. Все еще схожу из-за нее с ума.

Сегодня она прогуляла урок Дэвиса. Я знал, потому что посмотрел на ее место, как только вошел в класс. Но когда я проверил, наш проект уже был загружен — отточенный и совершенный, как я и