Бывший муж. Я к тебе не вернусь - Ария Тес

рассказать о том, что было в твоей башке, когда ты все это закрутил, но нельзя. Потому что «ты хочешь, чтобы я потеряла ребенка?!»

Нет, не хочу.

Я этого дико боюсь. Ты же знаешь, Поль, как я этого боюсь…Семья всегда была и будет для меня на первом месте, и это не изменилось бы, даже разведись мы так, как я в своей голове все это увидел.

Спойлер: мы развелись так, как хотела она.

Мне пришлось отступить, потому что «ты хочешь, чтобы я потеряла ребенка?!». Единственный стоп, который подействовал на меня, как жесткие ограничители. На самом деле, я хотел действовать. И я дико не хотел ее отпускать, а с чего вообще взял что хочу? Да ни с чего. Просто на тот момент злость и обида на нее достигла своего пика, и мне казалось, что ничего уже нет и сохранять тоже нечего, но это не так.

Я веду себя, как дебил.

Откидываюсь на спинку своего большого кресла и тру глаза, а потом перевожу взгляд на свидетельство о разводе в желтой папке. Ненавижу желтый.

Это цвет галстука, который Полина с любовью и нежностью повязала мне на последний прием, который устроила. Это цвет желтков яичницы, которую она для меня готовила. И это цвет маленьких, желтых цветов поля, на котором когда-то очень давно она впервые стала моей.

Как я мог все это забыть? И как я мог сдаться и перестать бороться за нее? Наверно, я должен был сделать больше. Нет, не наверно. Я точно должен был сделать больше, но просто не понимал, хочет она этого или светская жизнь так глубоко прибрала ее к рукам, что теперь для нее нет ничего важнее этого.

Мне казалось, что она больше не видит меня.

Иногда казалось, что она даже не заметит, если однажды я не вернусь домой. Только когда надобность во мне, как в денежном мешке или антураже для ее красивых снимков в очередной журнал снова появится.

Она больше не ждала меня.

Она больше мне не улыбалась.

Она со мной не говорила.

И мне стало казаться, что она меня больше не любит, но это не так.

В нашу последнюю встречу я понял, что это не так. Об этом мне сказала не она, а ее реакция. Ее ревность. Ее взгляд. И ее слезы, от которых до сих пор потряхивает.

Я не этого хотел.

Но я снова вру, потому что именно этого я хотел. Понять, что все еще что-то значу для любимой женщины, которую не видел слишком долго. Она снова вернулась и продолжает возвращаться с каждым, пройденным днем. После того интервью блог Полины стал набирать популярность и расти как на дрожжах. Она выкладывает обычно одну фотографию в двенадцать, потом еще одну в обед — с двух до трех часов, — и еще одну перед сном. Я знаю каждый ее пост наизусть. Я могу повторить каждый ее образ по памяти. Потому что я стал сталкером для собственной жены, которую мне…пришлось отпустить.

Снова перевожу взгляд на желтую папку, которая сигналит в моей вселенной, как главный оплот собственной слепоты — я же и был слепым, когда все это начал. Надо было слушать умных людей. Надо было поговорить с отцом, а я что сделал? Хер его знает. Суть уже потеряна. Ее больше нет. Она растворилась в водовороте событий, которые привели меня сюда: в мой пустой офис. К моему огромному столу со свидетельством о разводе на нем. В реальность, где мои парни меня игнорируют: у Егора я в блоке везде, а Тимур просто не отвечает ни на один звонок или сообщение. В реальность, где мне пришлось отступиться от любимой женщины, лишь бы она не нервничала и не переживала. И к ребенку, который еще не родился, а я уже его потерял.

Тушу сигарету о папку, а потом перевожу взгляд на монитор моего ноутбука. Полина прислала мне сообщение со своего скрининга, на котором я не присутствовал. Она мне не сказала, потому что не хотела меня видеть, и я ее могу понять.

Какую же хуйню я натворил… где был мой мозг? Не знаю. Нигде. Это самый верный ответ. Что мной двигало? Тупость и злость. Еще один верный ответ. Правде нужно уметь смотреть в глаза, пребывая в грезах и спихивая вину на окружающих, из ямы не выберешься. А я на самом дне.

Щелкаю на пробел, и кабинет наполняется ровным, уверенным сердцебиением. С ребенком все нормально. Он здоров и развивается по всем графикам. Первый триместр почти позади, нам сейчас уже два месяца. Длина плода — семь сантиметров. Кто это будет пока непонятно, конечно, но я уже люблю его, хотя, наверно, меня он любить не будет.

Нет, не так. Полина — другая женщина; она никогда не опустится до запрета видеться с ребенком или его перенастройки против дебила-папаши, просто…это уже будет что-то другое, и я слишком многое пропущу в его жизни, потому что был тупым мудаком и сдался рано.

Ослабляю галстук, потом стягиваю стакан с виски, которое жжет горло. Ухмыляюсь сам себе, но сейчас я так хочу домой… не в пустую квартиру, куда приходить желания нет никакого, а туда, откуда хотел сбежать. Туда, где мне было холодно и бесконечно одиноко без моей любимой. Что с тобой было? Почему так, Поля? Что же с нами стало?

Это на меня не похоже.

И на тебе это тоже не похоже.

Где же мы свернули не туда?

Мне бы очень хотелось получить свои ответы, но это сейчас невозможно. Полагаю, раньше надо было чесаться, а не ходить туда, где обитают одни химеры и ничего кроме…

Делаю еще один глоток и смотрю в окно своего офиса, где ночная Москва мигает яркими огнями. Мои парни хорошо сдали экзамены и без проблем поступили в свои ВУЗы. Я это знаю только благодаря тому, что за ними слежу. И за соцсетями, и физически. Егор станет хирургом, как всегда и хотел, а Тимур поступил на театральное. Я этому слегка улыбаюсь, конечно же, путь на душе противно ноет. Это не я помог ему разобраться, а она. Это все Полина. Когда-то Тим заявил, что планирует взять год «на поиски себя». Может быть, отправится в путешествие. Полина была в шоке. Она переживала сильно, но я помню тот редкий момент близости, которые только сильнее оттолкнул меня, когда я увидел, что и он не заимел эффекта. И все пошло по пизде…