Эшли Дьюал - Свободные (СИ)

- Не стоит общаться с ним.

Я растерянно оборачиваюсь и замираю. Вижу перед собой синие, темные глаза и почему-то прихожу в состояние бессмысленного скитания, разрываясь на тысячи частей и мечтая одновременно убежать и не срываться с места.

- Почему? – неуверенно сглатываю. – Он не сделает мне ничего плохого.

- Не факт. Однако я имел в виду другое.

- Что же именно?

- То, что плохое сделаешь ему ты.

- Я? – удивленно вскидываю брови. – Каким же образом? Ведь это не мне позволено устранять проблемы за большие деньги.

Не знаю, к чему произношу это, но взгляд Теслера тут же становится не просто синим, а черным, ледяным. Он выпускает мой локоть и отрезает так, будто только что увидел перед собой злейшего врага:

- Тебя это не касается.

- Тебя – тоже.

- Ты – такая же, как и остальные. Избалованная. Поверхностная. Ты не думаешь, а потом об этом жалеешь.

- Что прости? – меня пугают перемены в его настроении, но еще больше меня пугает мое же желание узнать о нем как можно больше. – Я не думаю? Серьезно? Ладно, как скажешь. В таком случае, чем занимаешься ты? Или работа на Болконских – вполне осознанный поступок?

- Не твое дело.

- Тогда зачем ты вообще ко мне подошел?

- Предупредил.

- Я и без тебя справлюсь.

- Настолько уверена в себе?

- Настолько не уверена в тебе.

Теслер стискивает зубы, я вижу, как на его лице выделяются острые скулы, и невольно прикусываю губу. Он сводит меня с ума, но отнюдь не так, как остальные безумные фигуры этого фальшивого микромира. Мне определенно страшно, да. Но еще мне безмерно интересно. И я понятия не имею, откуда взялись эти чувства. Возможно, я просто никак не могу забыть тот вечер, мятный запах, ветер и ощущение странного спокойствия, вскружившего мне голову. А, может, я просто сошла с ума.

Не знаю, что сказать, поэтому вдруг выпаливаю:

- Красивая музыка.

И так же неожиданно слышу:

- Я не буду с тобой танцевать.

Меня будто пихают в живот. Я в смятении краснею, ощущаю чувство невообразимого стыда и восклицаю:

- Я и не думала тебя приглашать!

- Правильно. Тебе определено не стоит этого делать.

- Почему? Потому что ты – опасный, свирепый убийца? Или потому что у тебя такое же огромное самомнение, как и у каждого в этом зале? Боишься, что я подпорчу твою репутацию?

- Контролируй, что говоришь.

- Ты следишь за мной.

- Нет.

- Потом пытаешься поговорить.

- Зачем мне это?

- А теперь отталкиваешь?

- Отталкиваю? – Андрей пронзает меня ледяным взглядом и дергано пожимает плечами, будто пытается стряхнуть с себя свои же мысли. – Некого отталкивать. Ты мне абсолютно неинтересна.

- Отличное клише. У плохих людей нет чувств.

- Так и есть.

- Но ты врешь. Если бы хотел сделать мне больно – сделал бы.

- Я сделаю тебе больно, если мне за это хорошо заплатят.

Растеряно распахиваю глаза. Мне вдруг становится так обидно и неприятно, что я неуклюже пошатываюсь в сторону, как от роскошного нокаута. Смотрю ему в глаза, но вижу лишь дикий холод, и от того ощущаю себя еще большей идиоткой, которая вдруг повелась на красивые мечты, на наивные странные мысли, кричащие о том, что им есть о чем грезить. Нет. Я ошибалась. В глазах у Теслера нет ничего, кроме льда. И пусть я не хочу в это верить, у меня не осталось выбора.

Я порывисто отворачиваюсь от парня и подбегаю к столу с напитками. Хочу взять бокал с шампанским, но почему-то не могу пошевелиться. Так и смотрю на эти газированные пузыри, прилипшие к краю, и не двигаюсь, ожидая очередной, глобальной катастрофы.

- Остальные пары уже ушли, - вдруг говорит знакомый голос. Я поднимаю взгляд, вижу рыжего незнакомца, вижу, как он быстро допивает напиток, как со стуком опускает бокал вниз, и натянуто улыбаюсь. – Может, уйдем?

Хочу ли я уйти. Могу ли я уйти. Безумие Димы. Предупреждение Андрея. Наверно, мне уже давно стоит унять свое желание борьбы, стоит успокоиться.

- Пойдем.

Я все-таки осушаю бокал с шампанским, а затем разъяренно стискиваю зубы. К черту всех. К черту каждого, кто находится в этом зале, в этом городе! Я не собираюсь жить по их правилам. Пусть подавятся собственными ядовитыми мыслями, деньгами, ложью. А я больше не желаю здесь находиться. Ни минуты.

Мы выходим через центральную арку, садимся в роскошный черный лимузин и едем в тишине, рассекая полупустые улицы Питера. Все это время я смотрю в окно, думая о глазах Теслера, о его словах и о том, как паршиво мне было их услышать. Почему же он так на меня влияет? Поправляю юбку и неожиданно ловлю странный взгляд мужчины, которым он жадно разглядывает мои ноги. Тут же невольно скрещиваю их и замираю: правильным ли решением было уехать черт знает куда с абсолютно незнакомым человеком?

- Я к вам не притронусь, моя дорогая, - вдруг пропевает он. Наливает в бокал до краев шампанского и улыбается, - будете?

- Нет, спасибо.

- Вы смелая. Не боитесь находиться в моем обществе.

- Честно, есть в этом-то нечто пугающее. Но лучше здесь. Чем там.

- Я рад, что обошел самого Болконского, - мужчина лыбится, - хотя немного удивлен.

- Удивлены? Неужели существуют люди безумнее его?

Незнакомец не отвечает. Лишь вновь кривит губы и отпивает шампанского, не отводя от меня оранжевых глаз. Затем стягивает с шеи бабочку и говорит:

- Сделаем остановку в люксе. Я уже заказал нам ужин.

Я киваю, пусть еще отчетливее осознаю, что не имею никакого желания идти куда-то с этим человеком. Он интересный и милый, но я никак не могу отделаться от ощущения, будто произойдет нечто плохое. Сжимаю перед собой руки и говорю: успокойся, все в порядке, все хорошо, а сама едва сдерживаюсь от желания выскочить из лимузина прямо в окно.

Мы останавливаемся около безумно красивого, старого здания, освещенного лучами искусственного света. Не могу скрыть восхищения и, выходя из лимузина, невольно улыбаюсь. Отель – словно отсылка к средневековому Санкт-Петербургу восемнадцатого века. Вокруг не менее роскошные дома, улицы, и мне приходит в голову, что я сплю. Это нереально. Я не могу видеть такое, ведь я не способна позволить себе и одну десятую подобной красоты.

- Пойдемте.

Мужчина ведет меня вперед, на ресепшене договаривается с симпатичной женщиной, а я стою, разинув рот. Оглядываюсь, изучаю сводчатые потолки, картины, красную, расписную дорожку, и не верю своим глазам. Данное место сродни музею. Неужели есть люди, которые совершенно спокойно могут позволить себе такую роскошь?

Уже в номере рыжеволосый мужчина распахивает дверцы балкона, и я завороженно смотрю на Питер, чувствуя, как мурашки ползут по спине. Отель находится в центре города, поэтому мне открывается вид и на Дворцовую Площадь, и на Эрмитаж, и на Русский Музей, и на Исаакиевский Собор, и я растеряно хмурю лоб, не в состоянии сдержать улыбку.