Музы и мелодии - Ребекка Яррос

смысле. — Я не спал с тобой или что-то в этом роде. Просто... хотел, чтобы ты была в моей постели.

Зои удивленно распахнула глаза.

— Я бы предпочла проснуться рядом с тобой, а не в твоей постели одна.

Тупая боль разлилась по моей груди, перерастая во что-то одновременно болезненное и сладостное.

— Это действительно плохая идея.

Хотя звучат очень заманчиво.

— Почему ты убежал от меня в самолете, а потом не обращал на меня внимания целую неделю?

— Мы можем поговорить о чем-нибудь другом? — я поежился.

— Без проблем. Что произошло вчера в доме моих родителей? — она смотрела на меня сверху вниз, хотя я был на голову выше.

— Черт возьми! — я потер лицо.

— Выбери что-нибудь одно, а о другом я пока забуду, — предложила она.

— А если нет?

Она сглотнула и приподняла подбородок на добрый дюйм.

— Тогда можешь найти кого-нибудь другого, кто останется с тобой, потому что я не смогу тебе помочь, если ты не поговоришь со мной.

Я выругался про себя, осознав, как сильно не хотел, чтобы она уходила. До этого в моей жизни было только два человека, от которых я не мог уйти: Джонас и Куинн — я слишком сильно заботился о них. А теперь Зои ворвалась в этот маленький круг без разрешения. Что, наверное, к лучшему, потому что я бы никогда ее сам не впустил.

— Хорошо. — Табурет заскрипел по полу, когда я задвинул его под островок. Возможно, это сделало меня трусом, но я выбрал более легкий путь. — Я подумал, что было бы лучше сохранить некоторую профессиональную дистанцию между нами, учитывая, в каком направлении развивались события.

— Потому что тебе не понравилось целовать меня? — Зои нахмурилась. — Не знаю, заметил ли ты, что пару минут назад поцеловал меня снова. Дважды.

— В смысле, мне не понравилось целовать тебя? — я быстро помолился о терпении. — Если хочешь, подойди сюда, я дам почувствовать, как сильно мне нравится целовать тебя.

Она шагнула ближе.

Я отпрянул.

— Черт! Не могла бы ты, пожалуйста, позволить мне быть порядочным хоть раз в жизни?

— Объясни, — она снова села.

— Я хочу тебя. — От этого признания у меня немного екнуло в груди, и я провела рукой по волосам. — Позволь мне быть предельно откровенным. Я хочу, чтобы ты была обнаженной, подо мной, в моей постели, на этом столе, у этой стены, в душе, на качелях на веранде, в лесу...

— Я поняла, — выпалила она, заливаясь румянцем еще сильнее. — Но зачем тогда бежишь в ванную, как будто хочешь смыть мой вкус с губ? В самолете ты просто хотел проверить, как много я тебе позволю? Мне показалось, ты сказал, что не играешь со мной.

У меня отвисла челюсть, и прошло пару секунд, прежде чем я смог ее подобрать.

— Все было не так. Я ушел в ближайшую комнату, где мог себя запереть, потому что знал, что если останусь на том диване, то окажусь внутри тебя в течение следующих тридцати секунд.

Зои открыла рот.

— Теперь понимаешь? — Я передвинулся за островок, чтобы между нами было хоть какое-то материальное препятствие. — Я не хотел использовать тебя таким образом. Ты можешь честно сказать, что желала трахнуться, когда за тонкой занавеской были стюардесса и пилоты?

Она слегка отстранилась, задумчиво нахмурив лоб.

— Ну, я бы не стала использовать именно это слово. Что касается ситуации: тогда мне было все равно, даже если бы за занавеской притаились журналисты.

Я застонал и схватился за края островка.

— В этом-то и проблема. Тебе было все равно, а я почти не соображал, поэтому поступил ответственно и дал нам обоим время собраться с мыслями.

— И это заняло неделю?

Зои скрестила руки на груди, и я заметил, что на ней нет лифчика.

Отлично, теперь у меня кроме стояка еще и слюнки текут.

— Возможно, у меня есть проблемы с общением.

— Возможно? — огрызнулась она. — И к сведению: ты не используешь меня, если я сама соглашаюсь.

Это заставило меня замолчать.

— Соглашаешься? У меня в голове сейчас крутится столько неуместных комментариев.

— Никсон! — Зои оттолкнулась от островка и вздохнула. — Ладно, ты прав. Оглядываясь назад, я, вероятно, была бы сильно смущена из-за аудитории и места. Но именно что «оглядываясь назад», а не в тот момент. Ты умеешь отключать мой здравый смысл.

— То то же. Я трах... — я поморщился, — у меня было много женщин. Меня никогда не волновало, жалели ли они потом, потому что были согласны и до, и вовремя.

— Конечно. Ты рок-звезда. Все тебя хотят, — она всплеснула руками и закатила глаза.

— Ты знаешь, что я не это имел в виду. Мне не безразлично, пожалеешь ли ты, Зои. Мне не безразлично, что ты думаешь. Я забочусь о том, чтобы быть в правильном настроении, когда дело доходит до того, чтобы прикоснуться к тебе. Потому что я больше забочусь о твоих чувствах, чем о том, чтобы дотронуться до тебя. И поверь мне, это впервые. — Я указал на нее. — И не смей нести чушь о том, что я тебя не хочу. Я хочу тебя так сильно, что у меня встает, как только чувствую запах чертова кокоса!

— Что ж, держу пари, с тобой будет весело в продуктовом отделе. — Тень улыбки искривила ее губы.

— Мне запрещено заходить в местный продуктовый магазин.

Она рассмеялась.

— Ты меня с ума сведешь. Сама говорила, как важна для тебя работа, а теперь злишься, когда я пытался сохранить некоторую дистанцию между нами для твоего же блага.

Она внимательно изучала меня.

— Теперь ты закончил «сохранять дистанцию»?

— Не знаю, — правдиво ответил.

— А я знаю, — она сглотнула. — Я хочу того, что между нами.

Мои глаза расширились, а сердце замерло.

— Хочешь? А как же работа? Я имею в виду, я бы никогда не позволил Бену уволить тебя, но знаю, что ты беспокоишься о мнении других.

Она глубоко вздохнула.

— Я решила, что если ты по-настоящему хочешь быть со мной, тогда я готова рискнуть, какими бы ни были последствия.

Я уставился на нее с открытым ртом. Она думала, что я стоил того, чтобы