Возлюбленная для чемпиона - Маша Кужель

прерывает звук, доносящийся из другой комнаты. Он напоминает мне, что братья Ани очень близко к нам, а я стою здесь, очень близко к ней, думая о том, каково это — быть первым мужчиной, который поцелует эти губы.

— Ты… — я моргаю. — А ты этого хочешь?

Ее лоб морщится, когда она вытягивает шею, чтобы заглянуть мне в глаза.

— А чего хочешь ты?

Я наклоняю голову, прижимаясь своим лбом к ее.

— Быть поцелованным.

Она прижимает руку к моей груди, и у меня перехватывает дыхание. Я жду, когда она сократит расстояние между нашими губами. Вместо этого она сильно толкает меня.

— Катись отсюда!

Я спотыкаюсь.

— Что? Почему?!

— Мне не нужны твои поцелуи из жалости, Илья.

Она избегает моего взгляда, но я вижу обиду, промелькнувшую на ее лице.

— Причем тут…

— Просто уйди.

— Илююх? Ты здесь? — голос Жени. Чееееерт. Только не сейчас.

Аня обходит меня и открывает дверь.

— Ань! — зовет Женя. — Илюха с тобой?

Женя просовывает голову в комнату.

— К вам можно?

Аня закатывает глаза.

— Естественно.

Женя улыбается, заходя в комнату.

— А вот и виновник торжества. Что вы тут делаете?

— Сплетничаем и красим ногти, — Аня натянуто улыбается. — А ты думал?

Женя ржет. В отличии от Кирилла, он совершенно не замечает моего влечения к Ане.

Кирилл врывается в комнату.

— Что здесь происходит?

— Я нашел его, — говорит Женя, обнимая меня за плечи и выводя из комнаты.

Я оглядываюсь на Аню, но она делает вид, что разглядывает покрывало. Неужели она действительно не чувствовала, что между нами происходит? Причем тут поцелуй из жалости? Как ей это в голову пришло?

— Все нормально, сестренка? — спрашивает Кирилл. — Что вы тут делали?

Мы с Женей уже выходили, когда я услышал ее слова.

— Мы трахались, Кирилл. Разве ты не видишь? Я со дня на день залечу от Ильи.

— Очень смешно, — говорит Кирилл, но я слышу, как напряжение уходит из его голоса.

Когда я поворачиваюсь к ним, Аня уже выталкивает Кирилла из комнаты и закрывает за ним дверь.

Никогда не целовалась. Как такое может быть?

Глава 3

Аня

Я пытаюсь читать, но ничего из этого не выходит. Да и кто может сосредоточиться, когда за дверью полным ходом идет пьянка и орет музыка?

Я переворачиваюсь и зарываюсь лицом в подушку. Не могу поверить, что я сказала Илье, что никогда не целовалась. Надо было соврать. Он бы никогда не узнал правду. Но хуже всего то, что помимо этого я призналась, что влюблена в одного из друзей моих братьев.

Надо будет как-нибудь выкрутиться, если он снова спросит об этом. Иногда нам приходится врать, чтобы защитить себя, и я знаю, что лучше не оставлять свое сердце незащищенным перед Ильей Корневым.

Я прижимаю к своей груди вторую подушку, моя кожа покрывается мурашками от воспоминаний о нем. Его тело было совсем рядом, когда он прикоснулся своим лбом к моему и спросил, хочу ли я, чтобы он меня поцеловал.

Зачем я продолжаю прокручивать все это в своей голове? Я совершенно недостойна его. Он — будущая звезда хоккея, его уже пригласили играть в команду из КХЛ. Мы можем быть вместе только в какой-то параллельной реальности.

В этой реальности это был бы вовсе не поцелуй из жалости, а то, чего он хочет так же сильно, как и я.

Он бы не спрашивал моего разрешения. Он бы просто поцеловал меня, а я бы даже не подумала его отталкивать. Он был бы нежным, а я бы от природы хорошо целовалась. Настолько хорошо, что он бы стонал мне в рот, как это делают герои любовных романов.

Я снова переворачиваюсь в постели, хныча от разочарования.

Дверь моей спальни скрипит, и я смотрю на нее в темноте. Кирилл проверяет меня? Не знаю, почему его вдруг так беспокоит, что мы с Ильей остались наедине. Наверное, потому что у меня появилась грудь. Наконец-то.

— Анют? Ты спишь?

Я слышу до боли знакомый хриплый шепот, заставивший все мои внутренние органы сжаться.

— Нет. Что случилось?

Дверь широко открывается и заходит Илья. Поток света из коридора проникает в комнату.

— Можно мне посидеть с тобой?

О, черт. Я знаю эту интонацию в его голосе — едва уловимую дрожь беспокойства, которая иногда так сильно бьет по самому Илье, что он не может ничего делать. Я готова на все, чтобы помочь ему, но, к счастью, для этого не нужно многого.

Я перелезаю на край кровати и похлопываю рядом с собой.

Илья испускает протяжный вздох, и свет снова гаснет, когда он закрывает за собой дверь. Он ложится на спину поверх одеяла.

— Прости, — шепчет он.

Я кладу руку ему на грудь, прямо на колотящееся сердце.

— Я рядом. Все хорошо.

Он кладет свою руку поверх моей.

— Спасибо.

Прошли те времена, когда он сам себя презирал за эти приступы тревоги. В первый раз, когда я увидела, что с ним это случилось, я не знала, что делать, поэтому просто села рядом с ним и взяла его за руку. В конце концов он успокоился настолько, что с ним такое случается далеко не в первый раз.

После того случая он нередко искал меня в трудные минуты. По какой-то причине мне всегда удавалось привести его в норму. Он говорил мне, что его успокаивает то, что я рядом с ним, когда ему приходится переживать полноценный приступ.

— Просто дыши, — я придвигаюсь ближе, держа руку на его груди.

Я слышу, как он пытается справиться с учащенным дыханием, и его сердцебиение постепенно замедляется.

— Спасибо.

— Постарайся уснуть, Илюш. Посреди ночи все кажется гораздо хуже и сложнее.

Я лежу рядом, желая, чтобы мое спокойствие просочилось в него, пока ровное биение под моей рукой не убаюкает меня.

Я то погружаюсь в сон, то выхожу из него, думая о нашей с ним игре и о нашем предыдущем разговоре.

Когда я в очередной раз проваливаюсь в сон, я слышу голос Ильи:

— Этот поцелуй был не из жалости.

Он действительно только что произнес это или это простые игры моего влюбленного воображения?

___________

Дорогие, буду очень благодарна за поддержку моей музы лайками и комментариями!

Глава 4

Аня

Илья: Спасибо за вчерашний вечер. Ты буквально спасла меня, как всегда

Я сжимаю в руке телефон, читая и перечитывая сообщение. Я заснула рядом с Ильей, но, когда утреннее солнце пробилось сквозь шторы, его рядом со мной уже не было. Я