Возлюбленная для чемпиона - Маша Кужель

Я даже не хочу, чтобы ты думал о моей сестре в этом смысле.

— Повторяю: я просто спросил есть ли у нее парень.

— Нет. У нее никого нет. Она вся в учебе. И переживает, что она... толстая.

— Господи. Да с чего она это взяла!

— Ирка твоя постаралась. А почему тебя вообще так интересует ее личная жизнь? — хмурится Кирилл.

— Кир, ты реально клише старшего брата-защитника, — я кладу ладонь ему на спину и подталкиваю его обратно в квартиру. — Иди обратно. Народ ждет.

Как я и подозревал, меньше чем через пятнадцать минут Кирилл полностью забыл обо мне, и я смог незаметно вернуться на кухню. Кирилл прав. Это был мой праздник. Сбылась мечта всей моей жизни. Но был только один человек, с которым я хочу отпраздновать это событие. Один человек с убийственно мягкими изгибами и красивой улыбкой, который должен мне свой секрет.

Ани не было на кухне, где мы ее оставили.

Я проверяю везде. Ее нигде нет. Я возвращаюсь на кухню и беру пиво из холодильника, затем сслышу звук льющейся воды.

Я подхожу к ванной. Едва я успеваю прислониться к стене и сложить руки на груди, как Аня выходит оттуда, вытирая полотенцем волосы. Она вскрикивает.

— Господи, Илья. У меня чуть инфаркт не случился!

На ней махровый светло-голубой халат. Он завязан на талии, но соблазнительно приоткрывается спереди, немного обнажая декольте. Ее мокрые волосы легкими волнами падают на лоб.

— Ну-ка прекрати пялиться на мою грудь!

Я глубоко вдыхаю и снова поднимаю взгляд, чтобы встретиться с ней глазами.

— Если ты забыла, то ты мне кое-что должна.

Она моргает.

— Что я тебе должна?

— Ты не помнишь?

— Тебе обязательно говорить загадками?

— Твой секрет. Я рассказал тебе свой, так что теперь твоя очередь.

Ее лицо покрывается румянцем.

— Ты уже обо всем сам догадался. Мне нужно одеться.

Она поворачивается к своей комнате, и я хватаю ее за запястье, чтобы остановить.

— Хорошо, я предлагаю тебе компромисс, — говорю я, и она медленно поворачивается ко мне лицом. — Ты можешь просто открыть мне свою тайну, что было бы справедливо, поскольку у нас был уговор. Или мы можем сыграть в игру.

— В какую?

— «Я никогда не...», видел в одном фильме.

— Что это за игра такая?

— Мы по очереди говорим «Я никогда не...» и добавляем какой-нибудь факт. Если у тебя был такой опыт в жизни, то ты пьешь.

Она фыркает и складывает руки на груди.

— Серьезно?

Я поднимаю на уровень своих глаз бутылку пива.

— Можешь просто открыть свой секрет…

— Ладно, давай сыграем, но сначала я оденусь.

— Если ты так хочешь — можешь одеться, — говорю я.

Конечно, Кириллу это вряд ли понравится, но мы же не с водкой будем играть, так? Одно пиво на двоих — это мелочи. К тому же, если Аня действительно девственница, как утверждает, то пить буду, в основном, я.

Проходит минута, и Аня, одетая в пижаму, открывает мне дверь. Это не соблазнительная ночная сорочка. Нет. Просто серая майка с длинными рукавами и шорты в тон. Удивительно, но этот наряд делал Аню для меня еще привлекательнее.

Она замечает мой взгляд и хмурится.

— У меня из одежды тут только это.

— А я и не возражаю.

— Я знаю, — она снова хмурится. — Ты какой-то странный сегодня.

— Нет, я странный всегда. Ты просто забыла, потому что редко меня видишь.

— Наверно, — Аня кивает мне, приглашая заходить.

Я нервно сглатываю и захожу в ее комнату. Нестеровы не жили в этой квартире на постоянной основе. Несколько лет назад они купили дом для своей большой семьи и с тех пор квартира пустовала. Иногда, в виде исключения, мы устраивали здесь свои тусовки.

Как единственная дочка в семье, Аня одна имела собственную комнату.

— Раньше Кирилл завидовал, что у тебя есть своя комната.

— Ну, раньше я завидовала тому, что мои братья были друг у друга.

— А теперь?

Аня перекидывает волосы через плечо и заплетает мокрые пряди.

— Теперь я думаю, что моя семья идеальна такой, какая она есть. Точнее, совсем не идеальная. Просто идеальная для меня.

Острая боль пронзает мою грудь. Ревность. Их семья была невероятной. У меня не было братьев и сестер — по крайней мере я о них не знал, потому что мой отец кинул нас очень давно. У меня есть только мама. Мы с мамой были крепким тандемом. Но Нестеровы были настоящей командой. Гораздо легче играть в сплоченной команде, чем вдвоем.

— О чем ты думаешь? — спрашивает Аня.

Я качаю головой.

— О том, как вам всем повезло, — отвечаю я. — И как сильно я ненавижу своего отца. Выражение лица Ани становится печальным.

— Ты разговаривал с ним?

— Да, как только он узнал, что я подписал контракт, он тут же нарисовался.

В ее глазах вспыхивает гнев.

— Ну естественно!

— Поздравляю, сынок, — говорю я, насмешливо изображая голос моего отца. — Я всегда знал, что ты все сможешь. Тебе же передались мои спортивные гены!

— Он просил денег?

— Пока нет. Но я уверен, что это не за горами. Он не получит от меня ни копейки.

Пальцы Ани касаются моих. Она берет пиво у меня из рук, делает большой глоток и протягивает бутылку обратно.

— Тут и пить особо нечего, так что игра будет короткой, — говорю я.

— Значит, по очереди что-то говорим и пьем, если мы это делали?

Я киваю.

— У меня никогда не было секса. — выпаливает она.

Похоже, мы сразу переходим к делу.

— Тут главное не торопиться, Ань. Серьезно. Не позволяй никому принуждать себя к этому.

Она откашливается и сует мне в руку холодную бутылку.

— Пей.

— Хорошо.

Я делаю глоток, стараясь, чтобы он был как можно меньше — чтобы мы могли играть как можно дольше.

— Я никогда не был влюблен в подругу своего старшего брата.

— У тебя нет никаких братьев!

Я пожимаю плечами.

— Это не запрещено правилами.

Она делает глоток. У нее было два брата, и возможно она была влюблена не в меня, но что если…

— В кого?

Она хихикает.

— В эту игру играют не так, хитрец, — она прижимает палец к губам. — Я никогда не целовалась.

Я не могу поверить в то, что Аня действительно так невинна. Наверняка эту красивую, умную, забавную девушку целовали раньше. Но, когда я предлагаю ей пиво, она качает головой.

— Никогда, — шепчет она. — Это дикий отстой, да?

— Это не отстой. Просто... Просто удивительно.

Она усмехается.

— Что в этом такого удивительного?

Я открываю рот, но, прежде чем мне удается подобрать слова, меня