После развода. Самая красивая женщина - Ария Тес

течением. Красивая, но опасная. Она шумела так, что ее эхо разносилось по лесу за КИЛОМЕТРЫ от, собственно, источника шума. ЗА КИЛОМЕТРЫ!

Я помню ее пороги. Помню, как вода с грохотом падала в низины, а потом снова поднималась. Как она бурлила, крутилась и пенялась. И я помню миг, когда увидела ее впервые и поняла, что никогда в жизни туда не полезу. Ни. За. Что. Ее воды были непредсказуемы, а течение настолько сильным, что прямо передо мной с достаточной большой скоростью проплыло дерево, которое то и дело билось о большие, гладкие камни угольно-черного цвета.

Папа тогда посмотрел на меня с улыбкой, заметив искренний ужас на моей моське, и тихо хохотнул, слегка поддев кончик носа пальцем.

- Успокойся, принцесса. Мы туда и не полезем.

- Зачем тогда пришли?

- Хочу тебе кое-что показать.

И он показал. Папа отвел меня чуть дальше по берегу и ближе к огромным ивам, склонившимся к воде всей своей пышной кроной, а там…я впервые увидела что-то невероятно прекрасное и подумала: вот это жизнь, конечно, странная. Потому что я впервые поняла, насколько она может быть многогранной. Соседствуя с чистым безумием и смертью, передо мной на земле лежало небольшое, любовно свитое гнездо и пять белых яичек внутри.

Папа тогда прошептал:

- Сюда люди почти не ходят. Речка действительно опасная и очень многих утянула на дно.

- А птички не боятся…

- Да, дочка, не боятся. Птичек она защищает. Вот такой вот баланс.

Звучит очень красиво, конечно, но я совершенно не понимаю, почему сейчас, лежа на полу своей ванны и задыхаясь от боли, мне вдруг вспоминалась эта история.

Наверно, потому, что я нарушила свое собственное правило, да? И не заметила, как вошла в речку по горло, а теперь она меня затянула и бьет о те самые угольно-черные камни? Только где тогда здесь во всем баланс? Хороший вопрос.

Я не вижу просвета.

Сжимаю себя руками, стараюсь не развалиться на части, а больно так, что, похоже, я опоздала и уже развалилась. Меня продолжает колотить от камня к камню, только в моей реальности это слова.

Его слова.

Его взгляд, полный вины. Его жалость. Его правда.

«Влюбился…»

И все тут. Влюбился.

А что мне с этим делать? Особенно после того, как ты обещал, что никогда со мной так не поступишь? Наверно, именно тогда я и сделала свой первый шаг по направлению к чудовищной стихии, просто этого не поняла и не знала. Я вышла замуж, когда мне было почти девятнадцать и понятия не имела, что в жизни бывает так. Муж однажды придет и скажет тебе: «прости меня», хотя за этим извинением не будет и толики раскаяния.

Хотя важно ли это? Искреннее ли его раскаяние? Едва ли. Мне все равно непонятно, что с этим делать.

А, кстати, что?

Да и верю ли я в эту внезапную любовь? Откуда она взялась? Глеб изменился не так давно, чтобы говорить о глубоких чувствах! Глупости какие…! Значит, это обычная…похоть, так? Просто вожделение, а с этим работать можно.

Господи, что я несу…

Нет, ну а как? Да, Аня, так бывает. Мужчины… с ними так случается, к сожалению. Тем более, устоять перед этой моделькой сложно, ты сама восхищалась ее красотой, поэтому подбери сопли. Встала и пошла!

Я и иду. Сначала принимаю контрастный душ, потом сушу волосы, а потом звоню своей университетской подруге. Она у меня работает в модном журнале, один из ведущих редакторов, который знает всю эту кухню «от» и «до», поэтому знает все о Стефании.

Кто она. Что. И где находится сегодня.

Бросаю взгляд на отражение в зеркале. Конечно, выгляжу так себе, но сильнее меня пугает то, что я вижу в глубине своих глаз.

Он изменил тебе, что с этим собираешься делать, Аня?…

Но ответа на вопрос у меня нет, и я не хочу с этим разбираться. Не хочу об этом думать. Только не сейчас.

Сначала я должна сделать все, чтобы сохранить наши отношения. Возможно, у него что-то в голове перещелкнуло, и нам может понадобиться семейный психолог, но с этим я буду разбираться потом. Сначала основное: я должна удержать своего мужа, иначе просто сдохну.

Это хорошая цель. Правильная и жизнеутверждающая. Я цепляюсь за нее руками и ногами, чтобы тупо не захлебнуться в накатывающих со всех сторон волнах. Жаль, конечно, папа когда-то давно не предупредил меня о том, что наша жизнь и есть эта самая река, ну ничего. Разберусь сама. В конце концов, в любом шторме нужно найти хотя бы что-то, за что ты можешь уцепиться и не пойти на дно.

Я одеваюсь красиво. Фиолетовую блузку, которую заправляю в юбку. Волосы заплетаю в косу. Нужно соблюсти баланс между попыткой не ударить в грязь лицом и небрежностью образа, потому что я не хочу, чтобы она знала, что макияж я переделывала несколько раз и весь свой гардероб перемерила.

Не хочу.

Пусть видит меня другой. Уверенной в себе, стильной и гордой, а не половой тряпкой, об которую можно вытереть ноги.

Ну, что, готова? На самом деле нет. Я стою в прихожей полностью одетая и смотрю на себя в зеркало. Осталось только сделать шаг вперед, открыть дверь и спуститься, потом сесть в свою машину и поехать на фотосессию, где сейчас находится «самая красивая женщина», а я застыла.

Это неправильно! - настойчиво трубит гордость, - Не делай этого! Ты будешь выглядеть, как идиотка!

Но сердце толкает в другую сторону: я должна сохранить свой брак, а это возможно сделать, только поговорив с ней. Глеб ее не любит. Он не может ее любить, слишком мало времени для таких чувств! Он ее тупо хочет, а она потакает этим свиданиям, и раз он слишком слаб, чтобы их закончить, остается верить в женскую солидарность.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Да, женская солидарность… ну, и немного стыд. Я надеюсь, что ей станет стыдно, когда она меня увидит. Узнает, что я не просто что-то абстрактное, а живой человек, которому она так играючи вырывает сердце. Зачем ей Глеб, господи ты боже мой?! Она может получить любого! Пусть оставит моего мужа в покое и получит любого!

Да, именно так я ей и скажу! Именно так!

Наверно, все-таки стоило притормозить и все взвесить. Знаете? Подойти к оценке ситуации с холодным рассудком, но какой там холод, когда сердце твое так сильно шпарит?

Я выхожу на улицу и добегаю до машины, потом, как в тумане, еду