Людмила Белякова - Свадьба – навсегда! (сборник)

… Из подарков нереализованным оказался только кошачий дезинсектицидный шампунь. Такого дикого, городского разврата – мыть своих блохастиков спецсредством – здесь никто не понимал и не принимал.

А уж выговорить-то!..

– Зря говорят, что деньги зло, – выдала Маринка в одно прекрасное утро, тщательно обшарив свой и мужнин бумажники. – Зло так быстро не кончается.

Была суббота, занятия в вузе окончились рано, и у Димы с Маринкой было время обсудить свое ближайшее будущее. Платежных средств и продуктов, вырученных от Маринкиного экономического демарша, хватило на неделю с лишком хорошей жизни, и вот снова пришлось что-то придумывать. Надвигалась зима, надо было закупать мазут для отопления коттеджа.

– У отца попроси, – легко предложил Дима, после обеда полеживая на диване в гостиной. – Что, у него горюче-смазочных материалов нет? Он же в них просто купается!

– Да, солярки у него как грязи, – отозвалась из кухни Маринка, уже мывшая посуду. – Просто я не хочу. И Викухину рожицу при таком повороте событий как представлю… Нет!.. Или как крайний вариант. Интересно, сколько чего у нас там осталось сухим пайком?

– Тогда давай применим способ, известный в мировой экономической практике как феномен кота Матроскина.

– Это типа?… – отозвалась Маринка, энергично хлопавшая в кухоньке дверцами шкафов.

– Ну да, продадим что-то ненужное.

– У нас нет ненужного. А если и есть, то оно не нужно ни-ко-му. Нет, тут надо еще подумать.

– Тогда давай продадим мой черный костюм. Он все равно неформатный.

– Почему? – удивилась Маринка, возвращаясь в гостиную. – Хороший костюм, ручной сборки, бутиковый. Защищаться в нем будешь, на работу пойдешь устраиваться.

– В черном костюме такого не делают, – поучительно произнес Дима, садясь. – Это ставит соискателя на один уровень с боссами, с начальством, а они этого не любят. В таких ситуациях серый нужен… Мышкой такой в офис проскользнуть… Давай лучше твое подвенечное платье продадим, а? Чего ты молчишь?

Маринка стояла на порожке между кухней и гостиной, переводя взгляд со стены на стену, с пола на потолок, будто прикидывая, что из них лучше загнать тете Даше в ее пэбэюл.

– Нет, котик, ни костюм, ни платье мы как раз продавать-то и не будем, – задумчиво произнесла она. – Где они у нас, кстати?

… И у Маринки с Димой все получилось – все как в тот, первый раз!

Любит наш народ свадьбы, любит! Безумно, пламенно и страстно!

Донельзя приятно замужним бабам видеть, что еще одна шалава отгулялась-отпрыгалась и теперь будет пожизненно приставлена к плите и корыту. В первый раз надетые белые кружевные перчатки, вспорхнув единожды в ее жизни, коварно обернутся резиновыми кухонными, гнусно-розовыми или ядовито-оранжевыми. Кокетливый фартучек, впервые надетый на предмет отмывания квартиры после ухода гостей «второго дня», так и прирастет неотделимо к ее пузу до самой смерти засаленным бурым ошметком.

Злорадно смотрят мужики на еще одного бедолагу, что не уберегся от происков девок-обольстительниц. Ага, еще один попался?! На что взяла на этот раз? На слова жаркие, обманные – мол, люблю! Не могу, только женись?! На посулы – «ты у меня первый будешь»? На обещания ее папочки отписать любимому зятьку почти новую иномарку, да? Ха-ха! Ну жди, хлопец, жди!..

Вот потому-то и щедры были люди, и на этот раз одарившие «молодых» всякой ширпотребной всячиной. Злорадовались от души, что не они одни попались на вековой обман, в ловушку законного брака – такого, чтоб с ЗАГСом, фатой, шампанским и прочей дорогой и ненужной дребеденью.

– А как славно мы опять съездили, – удивлялся Дима, даже не переодевшись из бабочки, начавший разбирать добычу.

– Ну так… Как заказывали, – гнусаво, поскольку самостоятельно выбиралась из обширного кринолина, отозвалась Маринка. – Ты б мне помог размундриться, а? Молодожен хренов…

Вечером, угощаясь тем, что им накидали разомлевшие покупатели универсама, Дима с Маринкой все еще обсуждали дневное приключение.

– Хорово, воть нас ва провавщица не узвава, – заметил Дима, ужевывая очередной бордовый овал сервелатика.

– Да узнала, почти, – слегка помрачнела Маринка. – Просто не просекла фишку. А сама так меня глазами и ела…

– Да? – удивился Дима. – А я и не заметил.

– Угу… Так что мы туда больше не суемся… Или не раньше чем через полгода.

– Кхе! – поперхнулся Дима. – А мы разве?… Как-то это…

– А у тебя есть альтернативный бизнес-проект, любимый? – улыбнулась Маринка, распределяя по-родственному остатки клоунски кучеряво-рыжего корейского салатика. – Поделишься с законной супругой?

– Нет… ну, – осекся Дима. – У меня же защита через пять месяцев. Мне некогда о чем-то еще думать. Прости.

Он действительно выглядел виноватым.

– Значит, в следующую субботу одеваемся, загружаемся и едем куда-нибудь, где еще не были.

– А не были мы еще во многих интересных местах! – почему-то очень обрадовался Дима.

– Да, надо бы маршрут подработать, на перспективу, – выпятила губу Маринка. – Пока погода хорошая, пошерстить… Ну, это мои проблемы. Я окрестности лучше тебя знаю. Покаталась в охотку!

– Да, дорогая! – все также сияя, согласился Дима. – Ты в этом куда более компетентна, нежели я… Но ты уверена, что это… э-э… законно?

– А что здесь незаконного? – пожала плечами Маринка. – Мы же никого не обманываем. Все на добровольно-давальческой основе. Мы пришли – они дали. Никто никого не заставлял.

– Но свадьба у нас уже когда была, – продолжал по-интеллигентски рекфсексировать Дима. – А тут мы снова…

– А у нас никто и не спрашивал: вы только что расписались или когда? – чуть озлилась Диминым рефлексиям Маринка. – Мое платье, мои перчатки – хочу – надену, хочу – в шкаф спрячу, хочу – огород в них полоть стану… А хочу – в магазин в них пойду. Чего тут распентюливаться?

– Да, да, любимая! – примирительно-ласково улыбнулся Дима. – Меня всегда поражало твое виртуозное владение формальной логикой. А вообще, тяжелая жизнь у этих миллионеров, а? Сыр едят с плесенью, вино пьют старое… Мебель столетней давности везде… Машины без крыши… Да, любимая?

… И вообще брак – это вид относительно мирного сосуществования сторон, когда одна сторона всегда права, а другая – это муж.

Так и начал разворачиваться их необычный семейный бизнес. Маринка назвала его «Свадьба форевер». Нет, не надо думать, что они, забросив учебу, вдруг кинулись столбить продуктивную идею и регистрировать фирму с таким названием. Зачем же такие крайности? Да и напоминало это скорее несколько странное, но веселое хобби. Венчаются же люди в аквалангах под водой или в затяжном прыжке с парашютами? Случалось, жених-стайер переносил подуставшую невесту-спринтершу на руках через финишную черту, а окрутили их там же, на трассе – чай, сорок два с гаком километра марафонских давали развернуться вволю… Бывало такое – газеты писали… Или колесят затейники по миру, сочетаясь и сочетаясь браком по всем попавшимся по пути законам? Есть такое дело, как сказал бы Маринкин папа. А им с Димой заказано? Да и кто ж кому тут чего запрещал? Это они так развлекаются по молодости.