Мэг Кэбот - Принцесса в розовом.

— Я просто хочу сказать, что ничего этого не случилось бы, если бы вдовствующая прин­цесса Дженовии публично признала свою вину, согласилась, что не способна следить за своей собакой и к тому же принесла эту собаку в уч­реждение общественного питания.

У бабушки отвисла челюсть. Папа букваль­но окаменел, глядя в телевизор.

— В качестве доказательства этого заявле­ния, — продолжала Лилли и помахала сегод­няшним номером «Атома», — я предлагаю заслушать статью, написанную собственной внучкой вдовствующей принцессы.

И в полнейшем ужасе я прослушала, как Лилли монотонным голосом слово в слово прочитала мою статью. И, хочу сказать, мои собственные слова показались мне такими глу­пыми... гораздо более глупыми, чем они зву­чали бы в моем собственном исполнении.

Тэ-эээ-эээ-экс. Папа с бабушкой смотрят на меня. Они не рады. Они как будто сейчас...

7 мая, среда, 22.00, моя комната

Честно, я не понимаю, чего они так расстро­ились. Это обязанность любого журналиста — делать правдивые репортажи, и именно это я и сделала. Если не выносишь жара, нечего со­ваться на кухню. Ведь действительно бабушка ПРИНЕСЛА собаку в ресторан, а Джангбу СПОТКНУЛСЯ только потому, что Роммель бро­сился ему под ноги. Они не могут это отрицать. Они могут хотеть, чтобы этого вообще не случа­лось, и еще они могут хотеть, чтобы Лесли Хо не просила меня писать эту статью.

Но они не могут ругать меня за то, что я ис­пользовала право журналиста. К тому же посягать на мою журналистскую неприкосно­венность.

Теперь я, пожалуй, знаю, что чувствовали великие репортеры до меня. Эрни Пайл за свои мощные репортажи во время Второй мировой войны. Этель Пайн, первая цветная женщина-журналист, во время движения за гражданские права. Маргарет Хиггинс, первая женщина, ко­торая получила Пулитцеровскую премию за международную журналистскую деятельность. Луиза Лэйн, за свои неутомимые усилия для «Дейли пленет». Вудворд и Бернштейн за все то, что они сделали в Уотергейте, что бы они там ни сделали, сейчас не помню.

Я теперь точно знаю, каково им всем при­шлось. Давление. Угрозы расправы. Телефон­ные звонки матерям.

Это, конечно, самое болезненное из всех последствий. Как только у них хватило духу побеспокоить мою бедную обезвоженную ма­мочку, которая сейчас трудится над тем, что­бы принести в этот мир НОВУЮ ЖИЗНЬ. Бог знает, что ее почки сейчас вытворяют. Они, по-моему, просто носятся по ее организму и осу­шают его. А эти люди смеют доставать ее свои­ми глупостями?

Плюс к тому, моя мама, конечно, на моей стороне. Я не знаю, о чем думал папа. Он что, думал, что мама встанет на БАБУШКИНУ сто­рону?

Конечно, мама сказала мне, что ради мира в семье я должна, по крайней мере, извиниться.

Правда, я не понимаю почему. Вся эта исто­рия мне не принесла ничего, кроме головной и сердечной боли. Это не только послужило при­чиной расставания одной из самых долговеч­ных пар СШАЭ, но и привело, по-видимому, к окончательному разрыву с моей лучшей под­ругой. Я потеряла СВОЮ ЛУЧШУЮ ПОДРУ­ГУ в результате этой истории!

Я сообщила папе и бабушке о своих правах журналиста, после чего бабушка незамедли­тельно царственно указала мне на дверь, а Ларса попросила удалить меня с ее глаз. К счастью, я заранее успела запихать выпускное платье в рюкзак. Оно всего чуть-чуть помялось. Подер­жу над паром от горячей воды в душе — и будет как новенькое.

Вообще-то, они могли бы проделать все это в гораздо более приличной манере. Они МОГ­ЛИ созвать собственную пресс-конференцию, сознаться в том, что собака была, и забыть все, как страшный сон.

Но нет. А теперь уже поздно. Даже если ба­бушка признается, я сильно сомневаюсь, что профсоюзы отелей и ресторанов вернутся сей­час на исходные позиции.

Ну, ладно, надо было раньше прислушивать­ся к голосам молодежи. Не прислушались вов­ремя — теперь страдайте.

Ах, как плохо...

8 мая, четверг, домашняя комната

О ГОСПОДИ!!!!!!!!!!!!!! ОНИ ОТМЕНИЛИ ВЫ­ПУСКНОЙ!!!!!!!!!!!

АТОМ

Официальная газета средней школы

имени Альберта Эйнштейна

специальный выпуск

ВЫПУСКНОЙ ОТМЕНЕН

Лесли Хо

Из-за забастовки отелей, рес­торанов и профсоюза швейца­ров, охватившей весь город, выпускной бал в этом году отменен. Ресторан «Максим» известил школьную админи­страцию, что закрывается на время забастовки. Комиссии по выпускному возвращена сумма в четыре тысячи дол­ларов. У выпускного класса этого года не осталось иной

альтернативы, как праздно­вать выпускной бал в школь­ном спортзале. Комиссия по выпускному рассмотрела этот вариант, затем отвергла.

— Выпускной бал — это осо­бенное событие, — сказала председатель комиссии Лана Уайнбергер. — Это не обыч­ный школьный вечер танцев. Мы не можем проводить вы­пускной бал в спортивном зале, как Праздник многооб­разия культур или Зимний

Карнавал. Мы лучше вообще откажемся от выпускного, но не будем праздновать его в та­кой обстановке, когда к каблу­кам обязательно прилипнет картошка-фри,

Не все в школе согласны с действительно парадоксаль­ным решением комиссии. Джудит Гершнер, выпускни­ца этого года, после рассуж­дений Ланы Уайнбергер зая­вила следующее:

— Мы ждали нашего выпуск­ного еще с девятого класса. И отобрать его у нас из-за того, что кто-то боится влип­нуть в картошку-фри, недопу­стимо. Лучше праздновать выпускной с картошкой на подошве, чем никак.

Комиссия остается непрек­лонной. Либо выпускной будет за пределами школьной терри­тории, либо вообще не будет.

— Неинтересно прийти в школу в вечерних костю­мах, — комментирует проис­ходящее девятиклассница Лана Уайнбергер. — Если мы собираемся одеться от кутюр, то хотим пойти туда, куда нам не надо приходить каж­дое утро в течение года.

Причиной забастовки, как было сказано в издании «Ато­ма» за эту неделю, до сих пор считается инцидент, произо­шедший в ресторане «Хот Манже», где ученица девятого клас­са СШАЭ и принцесса Дженовии Миа Термополис на про­шлой неделе ужинала со своей бабушкой. Лилли Московитц, подруга принцессы и председа­тель Ассоциация учеников про­тив незаконного увольнения Джангбу Панасы, говорит:

— Во всем виновата Миа. Или, по крайней мере, ее ба­бушка. Все, чего мы хотим, — вернуть Джангбу на его рабо­ту и услышать официальные извинения от Клариссы Ренальдо. Ну, и еще введения оп­лачиваемых отпусков и боль­ничных, льгот по страхованию здоровья для всех помощников официантов города.

Принцесса Миа по телефо­ну не смогла прокомментиро­вать происходящее, так как, по словам ее мамы, Хелен Термополис, принимала душ. Мы, редакция «Атома», постараемся держать вас в курсе событий, касающих­ся забастовки.