Бывшие. Жена для чемпиона - Анна Олеговна Ковалева

Машка… Господи, это действительно Машка!

Это не глюк, не плод моего больного воображения. Это действительно моя жена.

Такая теплая, живая и настоящая.

Стоит так близко. Сверлит меня своими прекрасными голубыми глазами. Смотрит как на призрака.

Словно поверить не может в то, что видит меня.

Да и я верю с трудом, если честно.

Машинально давлю рукой на ее поясницу, притягиваю Маруську к себе. Хочу прочувствовать, что всё происходящее реальность, а не сон.

— Арс, это ты? Живой? — смотрит на меня растерянно, даже шокировано. А я взглядом жадно скольжу по ее фигурке.

Впитываю в себя каждую черточку, оцениваю, смакую. Сравниваю ту женщину, что стоит передо мной, с совсем молоденькой девушкой, встреченной в клубе.

Красивая такая стала. Господи… Не думал, что это возможно, но за эти годы Машка расцвела как бутон розы.

Похудела, изменила стрижку, краситься стала чуть ярче. Подчеркнула макияжем и без того идеальные черты лица.

— Живой. — бормочу, не отрывая от бывшей жены взгляда. Боюсь, что моргну, и она испарится, как туманная дымка с первыми лучами солнца. — Потрепанный немного, но живой.

Маруська напрягается вся, дрожать начинает в моих руках, а я еще теснее прижимаю ее к себе.

Не выдержав, прикасаюсь ладонью к щеке. Провожу непослушными пальцами по горячей, нежной, гладкой как шелк, коже.

Еще раз убеждаюсь, что Маруська реальная.

Дышу с трудом. С натужным свистом воздух покидает легкие, а новая порция уже не поступает.

Не могу… Больно… Ощущение такое, будто в спину вонзили длинный клинок. Буквально чувствую торчащее из груди острое лезвие.

— Машка… — хриплю еле слышно и утыкаюсь лбом в ее. Втягиваю сладкий аромат фиалок и смородины и чувствую, как меня накрывает.

Буквально выносит из этой гребаной реальности. Размазывает по ней тонким слоем…

Стою не двигаясь. Дышу таким родным ароматом, наслаждаюсь им.

Маруся… Девочка моя… Как же я мог жить без тебя? Как смог отказаться от нас? Как исправить ту херню, что я натворил?

* * *

Я не знаю, сколько это длится.

Наверное, несколько секунд. Вряд ли больше минуты. Какие-то вшивые секунды, а мне бы хотелось стоять вот так целую вечность.

Сжимать в объятиях любимую женщину, чувствовать ее тепло, дышать ею.

Не думать о прошлом, не переживать о будущем. Просто остаться в этом моменте навечно. Вдвоём.

Только я и Машка. Вместе навсегда.

А весь остальной мир пусть катится к черту. Нет ничего важнее нас двоих.

Только вот у Маши совсем другое мнение на этот счет. Она позволяет мне себя трогать только потому, что слишком растерялась от внезапной встречи.

Но эффект неожиданности проходит слишком быстро. Маша приходит в себя и делает шаг назад.

Избавляется от моих рук на теле. Безжалостно отнимает себя у меня. Слегка встряхивает головой, словно пытается избавиться от морока.

А я… А я по инерции тяну к ней руку. Чтобы схватить, прижать к своей груди. И больше никогда не выпускать из своих рук.

На полпути, правда, приходится тормозить инстинкты. Не хочется, чтобы Машка от меня сбежала. А вид у нее сейчас такой, будто она только об этом и мечтает.

Поэтому я быстро засовываю руку в карман брюк и немного отступаю, чтобы дать ей иллюзию личного пространства.

И это вроде бы срабатывает. Маша немного успокаивается.

Лишь глубокий вздох и нервный жест, которым она погладила шею, выдают ее состояние.

Невольно слежу за пальцами бывшей и представляю, как оттягиваю ее голову назад и прикасаюсь губами к тонкой шее…

Там, где нервно бьется голубая жилка.

У жены там очень эрогенное место, я успел хорошо изучить.

Машка всегда так сладко стонала, когда я там ее целовал. Буквально с ума сходила, извивалась змейкой и запускала ноготки мне в плечи…

Да блять! Стоило об этом вспомнить, как член в брюках тут же напрягся и болезненно дернулся, напомнив о своих нуждах.

Его, в принципе, можно понять. Три года на голодном пайке — это очень много. А уж когда любимая женщина рядом, то и подавно тяжело сдерживаться.

Хочется немедленно оказаться в ней.

Присвоить, пометить, снова сделать своей.

Только кто ж меня допустит-то до сладкого? Вон, Машка уже в руки себя взяла, эмоции подавила. Стены выстроила защитные вокруг себя.

Вся такая Снежная Королева с виду. Холодная и неприступная. Хотя я прекрасно знаю, какой вулкан страсти в ней горит на самом деле.

Но смогу ли я его разбудить после всего, что было — большой вопрос.

— Ты давно в Питере? — Маруська, наконец, прерывает затянувшееся молчание. Спрашивает осторожно, будто лавирует на тонком шесте над пропастью.

— Пару часов назад прилетел. Только в номер заселился. Буду жить тут, пока не подыщу подходящую квартиру.

— То есть ты насовсем возвращаешься?

— Скорее всего, да, — киваю. — Мне предложили работу в тренерском штабе СКА. В молодежке. Буду пробовать силы.

— Что ж, — Маша прокашливается и посылает мне ободряющую улыбку. — По-моему, это хорошее предложение. Надеюсь, у тебя все получится.

Дальше повисает долгая неловкая пауза, и в моем мозгу тут же мигает красный сигнал тревоги.

Я понимаю, что если ничего не предприму, то Машка просто уйдет. Она явно не в своей тарелке сейчас, и хочет побыстрее избавиться от моего общества.

Поэтому играю на опережение.

— Маш, слушай. Я голоден как волк. Собирался перекусить в ресторане. Составишь мне компанию?

— Я уже пообедала, — дергает плечиком. — У меня была тут встреча с клиентом. Обговаривали последние правки в проекте.

— Ну, — лихорадочно ищу любой предлог, чтобы ее задержать. Если судьба подкинула мне такой шанс, грех его упускать. А я еще раздумывал, стоит ли разыскивать Машку. А тут такая нежданная встреча. Что это, если не знак судьбы? — А как насчет кофе и десерта?

— Арс, я… — глаза у Маруськи начинают бегать по сторонам. Она явно намерена от меня отделаться. Только подходящий предлог для слива придумать не может.

А я отступиться был не готов.

Нет уж, милая. Раз уж ты сама попалась мне на пути, так просто я не уйду.

— Боже, Маш, — хмыкаю. — Я же не кусаюсь. Давай просто посидим, поговорим? Столько лет не виделись.

Маша колеблется, не зная, на что решиться, я это вижу. И это меня радует. Если бы ей было на меня насрать — сразу послала бы и ушла.

Но нет, моей девочке и хочется, и колется.

Ну давай же, хорошая моя. Решайся. — транслирую ей мысленный сигнал. Нам нужен этот разговор. Чтобы понять, куда двигаться дальше.

В этот момент, как назло, дает знать о себе больное колено. Врачи