Измена. Не делай мне больно (СИ) - Шевцова Каролина

- Пока нет.

«А у меня да!», - хотелось весело прокричать на весь салон. Потому что все вокруг сошли с ума. Муж, его любовница, подружка моя пришибленная. Все стали немножечко ку-ку и если я сделаю затеянное, то возглавлю наш неуравновешенный отряд.

Все это пронеслось в голове, но губы растянулись в вежливой улыбке, и я ответила что-то типа:

- Ну и отлично.

Фридман завел мотор. Не спрашивал, надо ли мне куда-то, не объяснял, надо ли куда ему. Мы просто ехали по заснеженным улицам, чтобы спрятаться от собственных проблем.

Не думать, Вик. Сейчас главное не думать.

А потом перед глазами снова всплывает виноватое лицо Саши, и фоном звучит Настя:

«Живут люди без детей и счастливы».

Да ни хрена, подружка! И ты первая об этом знаешь!

Я откинулась на сидении, подогнула одну ногу под себя, а рукой погладила живот – счастливой я стала только сейчас. В компании Фридмана можно не притворяться и вести себя свободно. Тем более, что он даже не смотрел на меня, полностью сосредоточившись на дороге.

Наконец мы притормозили. За два квартала до торгового центра на самом краю города.

- Там всегда парковка битком, все с области мимо едут и вот. Давай я тебя высажу у входа, чтобы ты пешком не шла, а сам пока место поищу.

Он говорил и смотрел в сторону. Не на меня.

- А куда ты меня высадишь и что мы будем делать, - осторожно поинтересовалась у своего растерянного друга. Кажется, в этой палате психов пополнение.

- Там Детский мир, я специально выбрал подальше от нашего района, чтобы точно не встретить никого из знакомых.

Я непонимающе моргнула:

- И зачем нам это?

Фридман повернулся ко мне, подался корпусом вперед, так что мы чуть не стукнулись носами и зачастил мне в лицо:

- Ви-ви-витаминка, я не хо-хочу, чтобы ты делала аборт, это не правильно, понимаешь? Я привез тебя, чтобы ты увидела все эти но-носочки, они такие крошечные, - он сузил расстояние между ладонями до пары сантиметров, - просто как иг-игрушечные. Я понимаю, что все сейчас не просто, но ты справишься, - и после паузы торжественно закончил: - мы справимся!

- Сереж, ты дурачок?

- Да. – Он честно кивнул. Глаза его округлились, а щеки налились алым: - А почему?

Все мысли об утреннем разговоре вылетели из головы, потому что теперь я будто перенеслась в будущее и могла попробовать себя в роли мамы. По крайней мере, некоторые вещи Сереже пришлось объяснять как несмышленому ребенку.

- Потому что я не собираюсь делать аборт, это раз. А даже если бы очень хотела, на моем сроке это опасно – два. Мой развод с Кораблевым никак не влияет на любовь к этому ребенку. И если бы я, взвесив все риски и все-таки решившись, пошла в больницу, то что бы ты сделал? Библию мне перечитал в назидание или в подвале запер?

- Разводитесь, - Сережа вырвал из контекста одно единственное слово и повторил его.

- Угу. Только Саша еще об этом не знает. Сюрприз будет, - я нервно рассмеялась. В голову опять полезли дурные мысли, от которых стало тошно: - А вообще, что за аргументы из Детского мира ты припас? Коляску по акции? Слипы два по цене одного? Ради этого я должна была передумать? Наивный ты человек.

- Не только, - Сережа смутился и полез в карман. Через секунду у него на ладонях была алая коробка с кольцом. – Я ду-думал позвать тебя за-замуж. Чтобы те-тебе было не так страшно. Давай бояться вместе?

Мне не было страшно. Я находилась в ужасе. Сердце стучало как бешеное, а отметка воздуха в легких подошла к критической – я забыла как дышать. Свободной рукой нажала на консоль, боковое стекло поехало вниз, пуская в салон морозный ветер.

- Не смо-мотри на кольцо, оно из круглосуточного ломбарда, я потом тебе нормальное куп-плю.

Я и не смотрела. Дышала, гладила живот, переваривала. Не ребенка - мысли. Сегодня однозначно что-то не то в космосе. Может это, распыляют что-то? Или магнитные бури… опять?!

Ну не может столько людей одновременно сойти с ума!

- Вик, ты выйдешь за меня? – Решил добить лежачего Фридман.

Коробочка на его ладони мелко тряслась, потому что тряслись руки. Сережа вообще очень нервничал, что было на него совсем не похоже. Я не сводила глаз с кольца на бархатной подушке. Красное золото, широкий плотный бочонок с дутыми краями. На вид что-то из периода СССР или перестройки. Обручалка выглядела массивной даже в больших руках Фридмана. Уверена, он не глядя на дизайн, выбрал самое дорогое и по совместительству самое уродливое кольцо из всех представленных в ломбарде.

- Сереж, ты же понимаешь, что я тебя не люблю?

- По-полюбишь, - он легко пожал плечами, будто я сказала что-то несущественное.

- Возможно. Но разве ты готов ждать?

- Я же не буду сидеть на диване, пока ты определяешься с чувствами. – Он смущенно опустил глаза. - Любовь она не всегда про бабочки в животе. Точнее никогда про них. Это желание заботиться, это уважение, это общие цели, это видение того, какой будет ваша жизнь. Моя с тобой. В нашем доме, с нашей семьей, с нашими детьми, этим, - он осторожно кивнул на живот, - и еще двумя карапузами. Ты будешь привыкать ко мне, пока я рядом. И постепенно полюбишь. Меня сложно не полюбить, мама говорит, что я прелесть.

Я прыснула от смеха и посмотрела в лицо Фридмана. Не смотря на абсурдные слова, тот не шутил. Во взгляде ни намека на веселость.

- Ты не заслуживаешь просто ждать, пока тебя полюбят.

- Позволь мне самому решить, чего я заслуживаю.

Я прерывисто выдохнула, стянула с головы шапку и стала чесать волосы. Казалось, что под кожу мне пробрались жуки, так все зудело. Это нервное.

- Сережа, - осторожно начала я. Положила ладонь на его руку и захлопнула коробку с кольцом, чтобы больше не видеть этот ужас. – И ты тоже позволь мне решить, чего заслуживаю я. Пожалуйста, выслушай меня. Самое верное решение будет принять твое предложение.

- Ну так?

- Не перебивай, - я снова погладила Фридмана по щеке. – Раньше я бы так и сделала. Но сейчас я хочу понять, что я из себя представляю, узнать, какой я человек. Возможно, хреновый. Возможно, слабый. Я всю жизнь прожила, угождая кому-то, сначала маме, потом маме и бабушке, в конце Саше. Я делала все по их просьбе, как им нравится, как они того хотят, а чего хочу я – не знаю. И ты не знаешь, потому что меня настоящую так и не видел. Ты видел девочку, а потом женщину, которая делала все, чтобы понравиться своему мужу. Может ты с ней хочешь быть, а не со мной. Жениться для нас двоих огромная ошибка, ведь уже через год я снова растворюсь в твоих интересах и опять потеряю себя.

- Но ведь это…

- Неправильно, - закончила я. – И возможно, твои интересы гораздо лучше моих, возможно окажется, что я скучная серая личность, но дай мне пройти этот путь самой. – Я остановилась, чтобы вздохнуть. Говорить было сложно, и почему-то хотелось плакать. – Ты слишком хороший человек, чтобы втягивать тебя в спасение меня как личности.

- То есть я хороший.

- Невероятно.

- И поэтому ты со мной не будешь?

- Не совсем так, - я неопределенно повела рукой в воздухе.

Фридман откинулся на сидении и бросил коробку с кольуом назад. Та глухо ударилась отскочила от кожаной обивки.

- Со мной такое часто бывает. В магазинах не продают товар, потому что у меня слишком много денег, проститутки отказывают, потому что слишком большой член, а любимая женщина не идет за меня замуж, потому что я слишком хороший.

Я рассмеялась и положила голову ему на плечо. В нос тотчас ударил родной запах. Фридман не менял парфюм десятилетиями и эта смесь хвои и орехов теперь плотно ассоциировалась с ним. Таким странным, таким невероятным мужчиной.

- Проститутки пострадали больше всего. Не знаю, что потеряли, глупые.

- Я нажаловался на них в профсоюз, - Сергей снова рассмешил меня.

У него это получалось. Не Голодным взглядом, не жаром по телу и не полудохлыми бабочками в животе. Он очаровывал по-другому. Медленнее и гораздо прочнее. И если Бог все таки есть, то он сведет нас еще один раз, третий. И надеюсь, тогда я буду соответствовать той женщине, которой мечтаю стать. И которая могла бы идти рядом с Фридманом.