Жестокии развод - Ария Тес

они не пустые. Я плачу не из-за того, что потеряла, а из-за того, что снова обрела.

Артем пугается. Он быстро подходит ко мне, но не решается обнять, просто застывает напротив и тяжело дышит. Потом опускает глаза, снова запускает пальцы в волосы и краснеет. Ему неловко, но больше все-таки больно оттого, что я сейчас вытираю влажные щеки, как идиотка. Голос его разбитый и хриплый, будто он сам на грани…

– Мам, ты была права, когда сказала, что я не мог…не нашел сил противостоять. Я был неправ. Мне не нравилось все, что происходило, но я не знал, как это изменить, поэтому решил, что, возможно, для тебя и правда будет лучше…быть без него. Ты могла бы стать счастливой без него. И я…мам, прости. Я повел себя неправильно. Я был слабым. Я обещаю, что стану сильнее. Даже если ты не разрешишь приехать к тебе на Новый год, я стану сильнее и в следующем году…

– Господи, замолчи…

Притягиваю Артема к себе и крепко его обнимаю.

От него пахнет моим маленьким мальчиком. Тем, кто когда-то обожал Египет и пирамиды и не боялся мумий, потому что знал, что я его от них непременно сберегу…

– Мам, я очень по тебе скучал… – шепчет сын, обнимая меня в ответ.

– И я по тебе тоже.

– Можно я приеду?

– Конечно, можно…

– Спасибо, мам. И прости меня…

– Тише, все хорошо…

– Не плачь…

– Не буду.

Я обнимаю его еще сильнее, а на губах играет улыбка. Мой мальчик. Все-таки он ко мне вернулся…

– Ой!

Мы резко переводим взгляд на арку. На ее пороге стоит молодая, миниатюрная девочка с широко распахнутыми глазами. На ней милая шубка, и в ней она как будто бы снегурочка с двумя толстыми косичками по бокам.

– Ой, простите. Я…я опоздала, и…

Она переводит взгляд с меня на сына и обратно. Краснеет дико.

– Я не…я не хотела вам мешать, в наушниках была и…знаете? – из ее груди рвется нервный смешок, – Я подожду на кухне, хорошо? Не буду вам мешать и…

Я начинаю смеяться.

Это так странно, но на душе у меня такая легкость…и, кажется, будто бы дальше все будет только лучше…

– Ничего страшного, проходите, – бросаю взгляд на Артема, который густо покраснел и отвернулся, чтобы вытереть глаза.

Треплю его по волосам и снова обнимаю.

– Это мой сын Артем. Мы с ним после нашей встречи сходим и пообедаем. Да, сынок?

Артем улыбается.

– Да, мам. Я бы этого очень хотел…

И знаете, что в этот момент становится очевидным? Мне не нужно было просить его вспомнить обо мне, потому что он никогда и не забывал. Может быть, и остальные мои дети меня не забыли?…просто не помнят, что они помнят.

17. Оставьте меня в покое Артем

– …И где ты был?

Стоило мне пересечь порог собственной комнаты, как тут же без приглашения в нее заходит Артур. Бросаю взгляд на брата через плечо и снова отворачиваюсь, стаскивая с себя теплую кофту.

– С мамой.

За спиной раздается усталый вздох, смешанный со смешком. Мне это не нравится. Если честно, то все равно, что я на бритву напоролся голой пяткой. Ну, или наступил на гвоздь?

С тех пор как отец рассказал нам про Настю, Артур сильно изменился. Он поддержал его решение, а на мать стал реагировать странно. Огрызался, злился, вот и сейчас. Когда я оборачиваюсь, брат уже лежит на моей кровати. Закинув руки за голову, вроде улыбается, а глаза полыхают от ярости.

Я прищуриваюсь.

– Что?

– Да просто. Как ты ее нашел? Или она тебе сообщила о своих планах?

Каждое его слово сочится неприкрытой агрессией. Серьезно! Какого черта с ним происходит?!

– Нет, не сообщала, – отвечаю аккуратно, продолжаю смотреть на него настороженно, – Ты прекрасно знаешь, что она ни с кем из нас не общается.

– Ну, а вдруг для тебя сделала исключение? Ты в ее гневной тираде не играл особой роли.

Неприятно.

– Слушай, ты чего докопался до меня?!

– Хочу узнать, почему ты в теме? Или это тайна?

– Нет никакой тайны, все банально и просто. Я подслушал разговор отца и Насти, потом сбежал из школы и приехал к офису Верного. Найти, где он находится, несложно. Достаточно уметь пользоваться поисковиком. Все? Допрос окончен?!

– И как же у нее де-ла?

– О боже…- закатываю глаза и снова отворачиваюсь от него, – Это за гранью уже.

– Почему это?

– Да ты себя послушай! Если тебе было интересно, то ты мог бы тоже приехать! Проблема в чем?!

– Ехать?! После того, что она сделала?!

– А что мы сделали, Артур? Это не считается?!

Мы молча смотрим друг другу в глаза. Я знаю, что мой брат может казаться гандоном. Иногда он и есть гандон. Обожает быть в центре внимания, тщеславен и эгоистичен. Такой, знаете? Местный королек-задира, который не дает прохода и запросто может подшутить над своим одноклассником. Иногда жестко. Но! Арт может казаться гандоном, но он не гандон. В глубине души мой брат – хороший человек, который и заступится, если надо будет, и подставится, если того потребуют обстоятельства. Его шутки никогда не бывают жестокими по-настоящему, и нет, я не брежу и не накидываю ему лавров. Это просто факт. Артур всегда сохраняет дистанцию и чувствует границы. Точнее, раньше чувствовал. Артур всегда подшучивал над окружающими, но в последнее время шутки его стали злыми. Тоже. Если ты подумать, все…что касается его, теперь стало злым. Почему? Без понятия. Раньше он мне все рассказывал, но теперь стал закрытым. Я не понимаю.

Наконец, Арт фыркает и переводит взгляд в потолок, чтобы сказать то, что меня возмутит буквально через мгновение.

– Не понимаю, что мы-то сделали. Это их отношения. Они закончены, так бывает.

– Серьезно?!

– Да, твою мать! Я серьезно! – он резко вскакивает и смотрит на меня, как бык на красную тряпку, а потом выплевывает, – Во взрослой жизни так случается, малыш. Мужик перестает хотеть бабу, а хочет другую бабу. Молодую и классную. Кто в этом виноват? Я, что ли? Я эти правила изобрел?!

– Не говори так о маме!

– О! Защитник нарисовался. Когда ты узнал, что-то не сильно сопротивлялся. Почему?! Настя и тебе казалась вполне логичным выходом из этой бесконечной скуки!

– Да что ты несешь?!

– Правду! Ни ты, ни мать этого, похоже, видеть не хотите! Но у меня для тебя новости, дорогой друг: мужика нужно постоянно заинтересовывать, а не скупать барахло на ярмарках, чтобы