Нестандартный ход - De Ojos Verdes

глядя в одну точку, она подводила итоги. Взрослое поколение осуждает. Если не выбор, то скоропостижность — точно. Левон удивлен, но его поздравления были искренни, ибо он давно и глубоко импонировал Разумовскому. Лилит обиделась. За то, что не дождалась подробностей… Вариант «мы поняли, что нам вместе комфортно» её категорически не устраивал в отличие от остальных. А Элиза ничего больше рассказывать не намеревалась.

А что надо было ей рассказать?..

Эй, сестричка, я ему в «двадцать одно» продула на желание, а желание — это брак со мной.

И какой нормальный человек в это поверит?..

Вот и Элиза не поверила своим ушам, когда услышала «Выйдешь за меня замуж».

Они тогда остановились у коляски и взглянули друг на друга. В серьезности его замысла сомневаться не приходилось. В глубине глаз светилась решимость и…некий вызов.

Да твою ж…мать!

Элизу нельзя было считать глупой, она понимала, что у него есть какие-то личные веские причины так поступать. Не от большой любви это делается.

— Каким образом я вписываюсь в философию твоей жизни, Роман Аристархович?..

— Самым прямым, Элиза. Ты ко мне равнодушна.

— Примечательно, что это взаимно, — хмыкает девушка.

Кажется, даже односложных ответов Ромы ей теперь хватало, чтобы усиленно заработали шестеренки в голове, и она сообразила, что к чему. Некоторое время они не прерывали зрительного контакта, а потом она резюмировала:

— Ты стал жертвой чьих-то поползновений и тебе нужен безопасный вариант показать, что наглухо занят? Без нежелательных последствий?

— Умница.

Ой, началось. Опять этот долбаный покровительственный тон!

Элиза отвернулась и стащила утеплитель с люльки, аккуратно складывая его и убирая в специальный кармашек. Предательский мяч тоже занял свое законное место. Взялась за ручку и покатила сладко спящую Бодю. Мужчина шел рядом молча. Открыл ей дверь, после чего девушка взяла ребенка на руки, а он поднял коляску к лифту и расположил в кабинке.

Они действовали безмолвно и так слаженно, будто сотни раз проделывали подобные действия, не нуждающиеся в объяснении. На подхвате, дополняя друг друга. Хотя и не совершали ничего похожего раньше.

Элиза думала.

Роман не мешал.

— Не верю, что это говорю, но я реально не могу нарушить данного мною же слова. Я проиграла тебе желание. И…готова к последствиям. Иначе не сумею смотреть тебе в глаза, зная, что опростоволосилась…

— Я знаю.

— И это притом, что мы абсолютно друг другу не подходим…

— Знаю. И ты можешь отказаться.

— Ты прохаванный жучара, Разумовский, — огрызнулась тихо. — Прекрасно видишь — не могу, не тот характер. Это для меня — дело чести. Скорее…сдохну, чем дам заднюю. Поэтому ты и поступил так. Чертов стратег…

Мужчина усмехнулся, вызвав в ней новую волну негодования. Но в этот момент створки медленно поползли в стороны, и пришлось выходить, держа в себе готовые сорваться ругательства.

В крови пульсировал адреналин, голова гудела от смертоносной борьбы разума и гордости. Первый вопил: сведи всё к шутке и забудь, это глупо. Вторая шипела: с ума сошла, не выставляй себя дурой, неспособной отвечать за свои слова…

Пока Ева, принявшая дочь в объятия и поспешившая уложить ту, скрылась в спальне, Элиза и Рома оказались в гостиной и снова взглянули друг на друга. А потом он вздернул бровь. Так…красноречиво. Бесяче. Провокационно. Хотя и делал это с особой аристократичной выдержкой.

— Долг платежом красен, — протянула вдруг с жутким спокойствием, будто речь не о её жизни. — Какой срок?

К тому, что брак фиктивный, можно было не возвращаться, это и так ясно.

— Давай без рамок. В процессе разберемся. Может, тебе понравится наше взаимовыгодное сотрудничество, и ты решишь его продлить.

— Взаимовыгодное?

— Конечно. Ты тоже освободишься от ненужного тебе мужского внимания и сможешь сосредоточиться на карьере, как и хотела. Я стану твоей гарантией.

Змей-искуситель… Таки нашел аргумент, который ей показался вполне стоящим. Если думать обо всем с этой стороны…действительно взаимовыгодное сотрудничество. Никаких Самвелов…никаких приставаний. Кольцо на пальце если не уберет полностью, то хотя бы сократит процент ажиотажа вокруг её внешности.

Сестра переступила через порог и тут же остановилась как вкопанная, услышав торжественно выпаленное Элизой:

— Мы решили пожениться.

Шаг был сделан.

Сейчас, поддаваясь мерному покачиванию вагона и вспоминая реакцию Евы, девушке хотелось рассмеяться. Та долго хлопала ресницами и переводила взгляд с первого на вторую, пока Рома не соизволил объяснить всё. С этого и началась легенда о том, что они симпатизируют друг другу, и им комфортно вместе. Сестра неловко обняла Элизу, поздравив, но взор был обеспокоен. Она-то лучше всех знала, что таким категорически несхожим людям комфортно вместе…либо не может быть, либо — с большой натяжкой. Но с ней получилось легче всего — собственные проблемы занимали её с лихвой, и в чужие лезть не было сил. Ева не намеревалась их осуждать, как остальные.

Жалко, правда, что теперь придется для конспирации пару дней в неделю жить в квартире Романа, но большую часть времени Элиза собиралась так же проводить с Бодей. Даже вещи передумала оттуда забирать.

Вторую ночь в доме новоиспеченного мужа девушка вновь проводила с возведенными к высокому потолку глазами. Она слышала, как он вернулся ближе к трем, но прошел мимо гостиной, в которой не горел свет. Еще вчера они договорились, что в плане ночлега ничего не меняется — Элиза займет диван.

Где-то в глубине коридора щелкнул замок двери. Наверное, ванная.

Повернувшись набок, она подперла щеку ладонью и прикрыла веки.

Странное тотальное умиротворение накатило внезапно и почти сразу сморило её сознание.

* * *

Последний и самый сложный зачет, который никто у этого преподавателя автоматом не получал, выпал на следующий день, и пришлось корпеть над материалами почти сутки. Разумовский заглянул на секунду, когда вернулся домой к двенадцати, поздоровался и вежливо оповестил, что мешать не станет, видя, сколько книг и распечаток вокруг нее. Напоследок одобрительно улыбнулся одними губами и закрыл за собой дверь.

Элиза, зевнув и потянувшись, взяла телефон и включила его. На улице было еще темно, а часы показывали десять минут седьмого. Вот тебе и доброе утро. Ощущение, что ночь пролетела по щелчку. Во время подготовки она привыкла полностью абстрагироваться от мира, и родные знали, что ее не надо трогать.

Шквал сообщений в месенджерах на мгновение обескуражил. Оказалось, большая часть — в семейном чате, где родственники периодически поздравляли друг друга с праздниками и делились очень важными новостями, но, в основном, там стояла тишина. И видеть такую