Преданная. Невеста (СИ) - Мария Анатольевна Акулова

кажется, он как-то в то же время, что ты пришла к нему работать, и начал меняться. Ты не думай, я не связываю, боже упаси. Я уверена, что ты хорошая, но просто… Юль, а ты не знаешь, кто у него? Он такой разнос нашей Миле устроил…

В голове взрывается. Путаница дикая. Мила — это та сестра, которая подобрала мне "плохое" платье.

Горло окольцовывает спазм. Все, на что меня хватает, это парочка взмахов ресниц.

— За что?

Майя вздыхает. Пожевывает нижнюю губу, но то ли не знает, то ли решает не уточнять. Бубнит:

— Да неважно. Просто… Он попросил ее об одолжении для своей… Этой. Видимо, одолжение не удалось. Слишком большое влияние на его жизнь. Настроение.

Я боюсь продолжения, поэтому делаю глубокий вдох и перебиваю:

— Я не думаю, что это связано с… Отношениями. У нас на работе сейчас…

Майя тоже не дослушивает. Откидывается на спинку диванчика и с горькой улыбкой смотрит на фонтан.

А я перевариваю, раскачиваясь на качелях.

— Его работа нас тоже волнует, но раньше он только туда нас не пускал. А теперь…

— Вы думаете он связался не с той?

— Думаем, да. Если бы с той — он бы ее не прятал. Мы же не враги, правда? А раз скрывает…

Настроение снова слетает с горки и плюхается в наполненный нечистотами бассейн.

Я откладываю вилку и сжимаю ручки пакета.

— Май, извини, но мне уже нужно бежать. Думаю, у Вячеслава Евгеньевича все под контролем, вы можете не переживать. Я знаю его недолго, конечно, но он не кажется мне человеком, который может позволить «не той» нанести себе вред. Может быть ему просто нужно какое-то время, чтобы…

Вряд ли Майя правильно понимает мой сумбур, но смотрит внимательно. Слушает. Кивает.

А я достаю из сумки еще одну купюру. Даже не смотрю на номинал. Кладу на стол и встаю.

Увидев деньги, младшая Тарнавская распахивает глаза широко-широко. Тянется за ними и вытягивает мне:

— Да ты что… Я же пригласила. Даже не думай, Юль!

Но я не отступаюсь. Мотаю головой и делаю шаг назад.

— Я рада была повидаться, Майя. Только, пожалуйста, не говори своему брату, что мы встречались. Не хочу проблем.

Глава 20

Юля

По официальной версии Влад уехал сегодня вечером. И этим же вечером на пороге моей съемной квартиры появляется Слава Тарнавский.

Хорошо это или плохо? Радоваться или нет? Я не знаю.

Впрочем, как не знаю и открывать ли.

Ангел с демоном, рассевшись на моих плечах, устроили настоящий балаган.

Судья жмет на звонок, вряд ли зная, что я стою посреди коридора, растирая те самые плечи и мучаясь сомнениями.

Мне страшно увидеть его впервые. Выдать себя или дать слабину.

Я много думала о словах Майи. Мне кажется, они могут как ладно лечь в сложившуюся уже картину, так и разрушить ее к чертям. Непубличность наших отношений может быть свидетельством их важности и защиты?

Вздыхаю. Пока не передумала — подхожу к двери. Ангел ликует. Демон… Он нас предупредил.

Мы с судьей не пересекались взглядами пять бесконечных дней. И первая же моя эмоция — слишком яркая. Кажется, что непобедимая. Я его люблю.

Черт. Я так его люблю!

Дыхание учащается. Смотрю в лицо и не могу оторваться.

Он выглядит заебанным и чуточку злым. Смотрит без слов. Улыбается коротким рывком губ вверх.

— Привет.

Здоровается скупо. А я и так не могу.

Горло не пускает слова.

Киваю, отступая, веду по воздуху рукой. Это значит: проходи.

Он ступает начищенными ботинками на мой, слегка пошарпанный временем, пол. Я проезжаюсь по силуэту.

Одет, как всегда, с иголочки. Пахнет так, что крышу сносит. Кожа зудит. Во рту собирается слюна.

Поворачивает голову и смотрит на меня. Давлюсь воздухом.

Кашляю и пячусь.

Ты злиться должна, Юль. Злиться. Помнишь?

— Ты голодный?

Покачивает рукой на уровне груди. Типа «ну так». А у меня, как назло, особо и нет ничего.

— Брата проводила?

Я отвечаю так же неопределенно. Жестами.

— Всё благополучно?

— Да, всё хорошо.

Сейчас у меня совершенно нет настроения углубляться в несуществующие детали. Резковато развернувшись, первой захожу в гостиную. Через нее — к кухне.

Не оглядываюсь, взмахиваю рукой в направлении дивана.

— Присаживайся, я…

Все же смотрю украдкой от двери.

Слава в это время — на мой диван.

С настойчивостью параноика ищу в нем намек на неискренность. Брезгливость. Покажи мне свое раздражение. Покажи…

Но он не так прост. Поднимает глаза. Снова устало улыбается. Слишком нежно.

Делает плохо.

Не могу с ним бороться. Сбегаю на кухню.

Сооружаю на скорую руку закусочную тарелку. Раскладываю нарезанные фрукты и ягоды. Сыр. Вяленное мясо. Открываю оливки и крекеры. Зачем-то хочу доказать ему, что и хозяйка я тоже неплохая.

Суп из топора не сварю, но и постыдными студенческими бутерами потчевать больше не стану.

Боюсь, что он зайдет следом, поэтому то и дело оглядываюсь. Но он то ли сам не торопится, то ли мои флюиды ловит.

Послушно ждет в гостиной.

Вернувшись с широкой тарелкой в руках, ставлю перед ним. Волнуюсь, как школьница.

Вдвоем отвлекаемся на хруст картонного пакета. Вдвоем стреляем взглядом Славе под руку.

Я мысленно чертыхаюсь, он тянется без спросу.

Щеки вспыхивают, когда судья достает за ниточку изящные стринги с биркой.

Я приехала с шоппинга и бросила абсолютно не нужные мне бельевые излишества на диван. Все эти дни ни разу не подошла. Не примерила. Не рассматривала.

А теперь Слава тянет выше. Проезжается по кружеву длинными пальцами, достает следующий развратный аксессуар.

Меня накрывает волной непрошенного возбуждения. Я скучаю по нему. Я хочу забыть, что мною пользуются.

Потянувшись через стол, выдергиваю трусики, хватаю пакет и заталкиваю их назад.

— Эй… — На его не слишком бурное возмущение ляпаю:

— Это не тебе.

Хочу унести в спальню, но только разворачиваюсь — чувствую сначала порыв ветерка, а потом как на кисти смыкаются пальцы.

Сделал выпад и поймал. Как всегда. Ему меня поймать легко.

Оглядываюсь.

Брови, изогнутые красивой птичкой, приподнимаются вверх.

Жаром в лицо бьет вполне закономерное:

— А кому, Юль?

Чувствую, будто стою на развилке. Продолжить играть? Взмахнуть ресницами, включить дуру? Посмеяться? Отмахнуться? Уже посеять зерно сомнения?

Можно же. Можно.

И я вроде бы так к этому готовилась, но вижу его на своем диване. Вижу усталость. Вижу требовательность в глазах. Кажется, что вижу вспышку тревоги.

Смаргиваю.

Улыбаюсь и мотаю головой.

— Я не то имела в виду. Просто неловко…

— Я видел тебя в белье. И без