Айрис Джоансен - Никогда не поздно

— Кто такой Хулио?

— Интересный вопрос, — сухо заметил Росс. — Хулио Родригес — это человек-загадка. Не уверен, что хотя бы один человек на земле достоверно знает, кто он и что он такое, но личность его, бесспорно, заслуживает внимания.

— Он лидер повстанцев? — догадалась Серена.

— Да, — кивнул Гидеон, — в определенном смысле. Даже не знаю, как тебе объяснить. Ну да ладно, я пошлю ему весточку и попрошу встретиться с нами в моем отеле, на другом конце острова. Хулио предпочитает появляться лишь в многолюдных местах.

— Ты думаешь, он сумеет нам помочь?

— Я бы не посоветовал ему уклоняться от этого. Ведь именно он убеждал меня в том, что Дэйну на протяжении как минимум месяца ничто не угрожает. — На лице Гидеона появилась мрачная усмешка. — Да, он нам поможет. Мы поужинаем в отдельном кабинете отеля, а после этого отправимся в ночной клуб. Он будет ждать нас либо там, либо там. — Гидеон испытующе посмотрел на Серену. — Ничего, если некоторое время ты побудешь в одиночестве? Я хочу, чтобы Росс отвез меня сейчас в отель. Надо подготовиться к встрече с Хулио.

— Со мной все будет в порядке. Я соберусь и заодно уложу твои вещи. — Серена чувствовала, что, если она хочет избавиться от мрачных раздумий о судьбе брата, ей обязательно нужно хоть чем-нибудь занять себя. — Может быть, сделать что-нибудь еще?

— Нет, — мотнул головой Гидеон. — Я вернусь за тобой через несколько часов, и мы снова поедем в отель. А пока постарайся поспать. Не уверен, что нам удастся отдохнуть после того, как мы побеседуем с Хулио.

— Неужели ты полагаешь, что я сумею заснуть, когда… — Серена умолкла, поймав себя на том, что срывается на истерический крик. Она должна держать себя в руках. Гидеон прав: кто знает, какие испытания выпадут на их долю, прежде чем этот кошмар закончится. — Хорошо, я постараюсь. До свидания, Гидеон.

С этими словами она направилась к лестнице и стала подниматься на второй этаж. Гидеон провожал ее взглядом до тех пор, пока она не скрылась за поворотом коридора.

— Она молодец, хорошо держит удар, — сухо заметил Росс. — Черт, до чего же я ненавижу выступать в роли черного вестника!

— А ты-то тут при чем! На тебе никакой вины нет. Ведь это я принимал решения и отдавал приказы. Если она и должна кого-нибудь возненавидеть, то только меня. Особенно если с Дэйном что-то случится. — Гидеон сделал паузу — Но сильнее всего себя ненавижу я сам. Ладно, поехали, — проговорил он, поворачиваясь к двери. — Будь я проклят, если у Мендино что-нибудь получится! Он еще горько пожалеет, что решил поиграть со мной в свои грязные игры!

— Вот это и есть твой хваленый революционер, за которым якобы все охотятся и который ускользает от своих преследователей как тень? — спросила Серена, с любопытством вглядываясь в скопище людей, которые топтались на танцевальном пятачке, чтобы еще раз увидеть Хулио Родригеса. — Может, это просто шутка?

— Если он и шутка, то весьма необычная, — отозвался Гидеон, делая глоток бурбона. — И бесплотным духом его тоже в определенной степени можно назвать. Полиция Кастельяно на самом деле охотится за ним и многое отдала бы за возможность убить его. Но если Хулио будет и дальше ускользать от них так же искусно, как делал это до сегодняшнего дня, ему ничто не грозит. Кстати сказать, он является одним из самых богатых граждан острова и владеет здесь собственной чартерной авиалинией и несколькими кофейными плантациями.

— Но если вся его собственность находится здесь, зачем он стремится свергнуть правительство Кастельяно?

— Два года назад полицейские изнасиловали и убили его подругу Консуэлу Хименес, — мрачно пояснил Гидеон. — С тех пор он регулярно снабжает повстанцев деньгами, оружием и транспортом. Хулио не совсем подходит под определение революционера, но если кто-то и сумеет вытащить Дэйна из Марибы, то только он.

— Господи, как бы я этого хотела! — прошептала Серена. Тут она вновь увидела Хулио Родригеса и удивилась, как вообще сумела потерять из вида его фигуру. Он был почти под два метра ростом и в своем наряде выделялся среди окружавших его мужчин, одетых в черные смокинги, как ярко светящийся неоном рекламный столб На нем были огненно-красные брюки, к радости перезревших матрон, сидевших в зале, туго обтянувшие ягодицы и бедра. Белая шелковая рубашка Родригеса была расстегнута почти до пупка. На его загорелой груди тускло поблескивала массивная золотая цепь.

Раскачиваясь напротив элегантной блондинки, Хулио Родригес составлял разительный контраст с роскошно одетыми завсегдатаями ночного клуба.

— Насколько я понимаю, у тебя тут не действуют правила, запрещающие приходить в клуб не в вечерней одежде? — спросила Серена.

— Действуют, но для Хулио сделано единственное исключение. Он умеет убеждать.

В это было несложно поверить. Блондинка, с которой танцевал Родригес, смотрела на него такими голодными глазами, словно не ела уже неделю, а он являлся аппетитной бараньей ногой, запеченной на вертеле Хулио Родригес был и впрямь чрезвычайно привлекательный мужчина. Типичный латиноамериканец, смуглокожий и мужественный. Его ослепительная белозубая улыбка была одновременно чувственной и простодушной.

— Будем надеяться, что он найдет способ убедить и Мендино, — проговорила Серена.

— Боюсь, что одно только красноречие в данной ситуации не поможет, — скептически отозвался Гидеон и, встретившись глазами с Родригесом, сказал: — Он нас заметил. Скоро подойдет.

Серена увидела, как Хулио отвесил разочарованной блондинке галантный поклон, одарил ее улыбкой, которая могла бы осветить половину Нью-Йорка, и стал пробираться сквозь толпу в их сторону. Он шел легкой танцующей походкой, и, по мере того как Родригес приближался к их столику, Серена поняла, что он, видимо, старше, чем показался ей издалека. Хулио бьшо уже под тридцать. Его вызывающий наряд уже не резал ей глаз и не казался клоунским. Каким-то образом эти яркие цвета шли Хулио Родригесу, как идет матадору красная мулета и яркий костюм.

Гидеон поднялся, обменялся с Родригесом рукопожатиями и, повернувшись к Серене, представил их друг другу:

— Познакомьтесь. Серена Сполдинг. Хулио Родригес. А теперь, когда мы покончили с формальностями, присаживайся и объясни, что стряслось. Ты говорил..

Хулио не дал закончить Гидеону фразу, подняв руку в предупреждающем жесте, и опустился на стул, стоявший напротив Серены.

— Знаю, знаю. Для меня это стало такой же неожиданностью, как и для тебя. — Он перевел взгляд на Серену, и в его глазах отразилась печаль. — Я крайне сожалею. Гидеон ни в чем не виноват. Это полностью моя вина. Его план покорить вас затронул романтические струны моей души, и я предоставил ему информацию, которую считал полностью заслуживающей доверия. К сожалению, иногда события принимают не такой оборот, какой бы нам хотелось.