Айрис Джоансен - Никогда не поздно

— В разговоре с тобой я был не до конца честен. Ты не единственная, кто испытывает страх. Это чувство знакомо и мне. Именно оно помешало мне кинуться к тебе сразу же после того, как нанятые мною сыщики нашли тебя. Прочитав их отчет, я узнал, что у тебя аристократические родители, что ты посещала привилегированную школу, а в мужья выбрала себе графа. А кто я? Техасский ковбой, не успевший даже окончить школу! Пусть на протяжении всей своей жизни я старался как можно больше читать и узнавать, но, согласись, это не одно и тоже. Вот я и стал учиться! Старый дурак! За два года одолел четырехлетнюю программу колледжа.

— Что?!

— Ясное дело, мне неоткуда было взять тот лоск, с которым ты привыкла иметь дело, но я…

— Гидеон, заткнись! — Серена и сама не знала, от чего мокры ее щеки — от дождя или от слез. — Господи! Ты — самый лучший человек, с которым меня свела судьба, и ты еще беспокоишься о каком-то там «лоске»! Ты нежный, добрый, умный… — Она умолкла, подыскивая слова. — Ты самый лучший' И ты больше не нуждаешься ни в чем помимо того, чем ты уже обладаешь.

— Нет, нуждаюсь, — тихо сказал он. — Я нуждаюсь в тебе. — Он усмехнулся и добавил: — И я получу тебя, дай только время.

Затем Гидеон обнял ее за талию и повел к крыльцу.

— Пойдем в дом. За сегодняшний день мы промокли уже в третий раз. По-моему, это перебор. Сейчас мы с тобой залезем в горячий душ, а потом я покажу тебе, как сильно ты мне нужна. Это будет здорово: лежать, обнявшись, в постели и слушать, как стучит по крыше дождь. У нас с тобой не было такого с той самой ночи, когда мы встретились впервые. Когда я был маленьким, мне страшно нравилось слушать звуки дождя и думать о том, какой зеленой станет после него земля и какие красивые на ней распустятся цветы.

Глава 5

Серена кое-как перевернула бекон на сковороде. Готовить завтрак, находясь при этом в объятиях Гидеона, который подкрался сзади и обвил ее руками, было не такой простой задачей. Забавно, подумалось ей, он всегда нападает сзади. Сейчас он терся щекой о ее волосы, стянутые в хвостик, и ласково пощипывал губами часть ее шею.

— Гидеон, мы, по-моему, договорились. Ты должен делать тосты.

— А я их и делаю. — Он засунул руки под просторную рубашку, которая была на Серене, и принялся нежно поглаживать ее по животу. — Тостер автоматический, так что мое вмешательство не требуется.

Руки Гидеона поднялись чуть выше. Он накрыл ладонями ее обнаженные груди и принялся осторожно сжимать их, поглаживая большими пальцами соски. Они тут же откликнулись на эти прикосновения, заставив Серену резко втянуть воздух через плотно сжатые зубы.

— А вот плита, на которой стоит сковорода, не автоматическая, и, если ты не перестанешь мне мешать, я сожгу бекон.

— Все очень просто, — проговорил Гидеон, крепко прижимаясь бедрами к ее ягодицам, демонстрируя ей таким образом, что находится в высшей стадии возбуждения. — Выключи ее.

Его пальцы уже играли с ее сосками гораздо более настойчиво, и Серене показалось, что окружающие предметы начинают расплываться перед глазами. Вдруг позади них раздался щелчок.

— Тосты готовы, — слабым голосом проговорила она.

— Ну и что! — В голосе Гидеона зазвучала хрипотца. — Вот уж никогда не думал, что приготовление завтрака может оказаться таким эротичным занятием. Хотя, возможно, это каким-то образом связано с тем, что ты разгуливаешь по дому в одной только моей рубашке.

— Неправда, на мне еще шорты, — возразила она и тут же замолкла, вздрогнув всем телом, поскольку рука Гидеона нырнула в ее шорты и начала шарить там.

— Да, действительно. Какая жалость! Продолжая одной рукой совершать круговые движения в ее шортах, отчего Серена выгнулась дугой и застонала, он извлек вторую из-под ее рубашки и, потянувшись назад, вынул из тостера поджаренные куски хлеба.

— Серена, у тебя горит бекон! — прошептал он ей в ухо. — И мы сами, по-моему, тоже горим. Не кажется ли тебе, что нам следует потушить этот пожар?

— Кажется. Мы все равно не сможем съесть завтрак, прежде чем не удовлетворим аппетит другого рода.

Гидеон усмехнулся.

— Я не сомневался в твоем здравомыслии. — Он попятился назад и, не выпуская Серену из рук, повел ее к кухонному стулу с высокой спинкой, одновременно принявшись расстегивать пуговицы на ее рубашке.

Ее глаза расширились.

— Прямо здесь?

— А почему бы и нет! До спальни еще сколько идти надо!

Гидеон развернул ее лицом к себе, поднял и заставил обвить себя ногами.

— Разве это не здорово — заняться любовью на кухне! — Его речь звучала невнятно и отрывисто, поскольку одновременно с этим Гидеон, нагнув голову, целовал ее сосок. — Я хочу, чтобы в этом чертовом доме не осталось ни одного предмета обстановки, на котором мы с тобой не любили бы друг друга. А потом, что бы со мной ни случилось, я смогу посмотреть на любую табуретку и вспомнить, что ты говорила или делала, находясь на ней. — Он легонько прикусил ее сосок, и Серена вздрогнула всем телом. — Я буду вспоминать, как ты хотела меня, сидя на этом стуле или лежа на том диване.

Гидеон засунул руку в ее шорты, и тут же два его пальца оказались внутри ее. Серена изогнулась, ее мышцы напряглись, и два этих маленьких агрессора оказались в горячем, влажном плену.

— Ага, ты тоже хочешь этого, милая. Ты хочешь этого прямо здесь, прямо сейчас, да?

— Да, — выдохнула она, — прямо здесь, прямо сейчас.

— И я тоже. — Он опустил ее на стул и принялся расстегивать пуговицу на своих джинсах. — Помоги мне, милая, а то у меня дрожат руки.

Руки Серены скользнули к «молнии» на его джинсах, но они дрожали не меньше, чем у него.

— Какого черта!

Ошеломленная яростным возгласом любовника, Серена подняла на него изумленные глаза, но тут же поняла, что это восклицание было адресовано не ей. Просто, находясь в любовной горячке, она не услышала стука в дверь, но в следующую секунду он повторился.

— Кто это может быть?

За все время, пока они находились здесь, у них ни разу не было ни одного посетителя.

— Меня это совершенно не волнует. Пусть проваливают ко всем чертям!

Стук в дверь прозвучал в третий раз — теперь гораздо более громкий и настойчивый.

— Н-да, похоже, проваливать они не собираются. Господи, до чего же неподходящее время они выбрали для того, чтобы прийти в гости! Застегнись, Серена. И запомни, на каком месте мы остановились.

Вслед за этим Гидеон повернулся и решительным шагом направился из кухни.

Серена пошла вслед за ним, на ходу застегивая рубашку. Подобно Гидеону, она испытывала чувство досады и раздражения, к которым, впрочем, примешивалось любопытство. Здесь, на плантации, они с Гидеоном находились в такой изоляции, как если бы улетели на другую планету. И вот их уединение нарушили, и она испытывала жгучее любопытство, желая узнать, кто отважился на такое.