Джейн Кренц - Расколотый рай

— Это по поводу вчерашнего вечера?

Она медленно кивнула:

— Да. Я слышала, вы привели в клуб Алексу Чемберс. Я также слышала, что потом на стоянке между вами и Гатри возникла словесная перепалка.

— Я не знаю, зачем только у вас выходит «Авалон геральд». Новости здесь распространяются с такой быстротой, что их не нужно печатать в газете.

Джоанна подняла на него глаза, очень усталые и печальные.

— Траск, это правда?

— Что?

— Вы приехали сюда, в Авалон, чтобы… вскрыть старые раны, залеченные временем?

— Это вас беспокоит?

— Да.

— Почему?

— Во-первых, потому, что вы не найдете здесь никаких ответов на свои вопросы — это я могу сказать вполне определенно, а во-вторых, ваши действия могут принести вред не только лично вам, но и другим людям, которые ни в чем не виноваты.

— Кто эти люди?

Джоанна сжала ладони.

— Например, Алекса Чемберс.

Его встревожило, как быстро она это произнесла.

— Откуда у вас такая уверенность, что мне здесь ничего не удастся узнать?

— Потому что узнавать нечего. То, что вы ищете, в природе не существует. Пожалуйста, выслушайте меня, Траск. Трагедия, случившаяся двенадцать лет назад, меня потрясла. Ведь я любила вашего отца.

— Я знаю.

— Но это был несчастный случай. Не акт насилия. Мне казалось, что вы с братом уже давно примирились. Так же, как и я.

— Что именно вас сейчас беспокоит?

— Не знаю. — Губы Джоанны дрогнули. — Я боюсь повторения инцидентов, подобных вчерашнему с Гатри.

— Не бойтесь. С Гатри я справлюсь.

— Возможно. Но он пьет сейчас больше, чем двенадцать лет назад. И нрав его стал еще жестче. Он очень опасен. Я это знаю, потому что близко дружу с его женой. Теперь уже бывшей. Ее зовут Лиз. Почему, вы думаете, она с ним разошлась? Потому что он, когда выпьет, становится зверем. А Ллойд Кеньон? Как по-вашему, понравится ему или нет, что вы встречаетесь с Алексой?

Траск пожал плечами:

— Откуда мне знать.

— Зачем вы так? — В ее глазах вспыхнуло отчаяние. — Вам прекрасно известно, так же как и мне, что подумает Кеньон, узнав о ваших встречах с Алексой. Он решит, что вы намереваетесь ею манипулировать, и придет в ярость.

— Алекса взрослая, и сама отвечает за свои действия.

Джоанна посмотрела ему в глаза.

— Но у нее тоже могут быть свои резоны встречаться с вами. Возможно, она хочет манипулировать вами. Вы об этом подумали?

— Пусть пробует.

— Но зачем это вам? Чего вы надеетесь достигнуть?

— Только одного. Выяснить, что же на самом деле произошло здесь двенадцать лет назад. Разве это так трудно понять?

— Я живу в этом городе уже почти четырнадцать лет и знаю всех, кто был знаком с вашим отцом. Так вот, говорю вам: здесь нет никакой тайны. Он — жертва несчастного случая. Возвращайтесь в Сиэтл и оставьте нас с миром.

— Извините, Джоанна. Но этого я пока сделать не могу.

Очередь за автографами Уэбстера Белла на новой книге вытянулась до конца квартала.

А у Алексы торговли никакой не было. Так, забрели несколько поклонников Уэбстера, да и то просто посмотреть. Но Алексе и Керри все-таки удалось всучить им несколько подставок для книг в виде щитов крестоносцев, пресловутые горгульи.

Часов в пять, когда очередь за автографами наконец растаяла, Алекса оставила в магазине Керри, а сама решила сходить в кафе «Апогей» за чаем.

Когда она проходила мимо магазина «Книги сфер», из дверей высунулся Дилан Фенн и поманил ее пальцем.

— Алекса, я оставил для тебя один экземпляр. Иди, пока Уэбстер здесь, он подпишет.

— Хорошо, Дилан. Но ты же знаешь, что жить по законам других измерений — это не для меня.

— Знаю, но не теряю надежды. Когда-нибудь волны положительной энергии начнут оказывать на тебя влияние. Вечно ты противостоять этому не сможешь. Здесь же Авалон, а не какой-нибудь там, например, Нью-Йорк.

— Ты хочешь сказать, что рано или поздно я непременно научусь мыслить положительно? Дилан широко улыбнулся:

— Что-то вроде этого.

В дверях позади Дилана возник Уэбстер, окруженный бирюзово-серебряным сиянием. Он улыбнулся Алексе своей харизматической улыбкой. Его янтарные глаза были до краев наполнены патентованными проницательностью, пониманием и способностью проникать в суть вещей.

— Не надо на нее давить. — Уэбстер по-отечески обнял Дилана за плечи. — Те, кому предназначено найти свой путь к «Измерениям», найдут его в свое время. Как дела, Алекса?

— Прекрасно. — Она почувствовала, что краснеет. — Конечно, Уэбстер, мне бы хотелось получить автограф на вашей новой книге.

Он улыбнулся:

— Пожалуйста, но не считайте, что наше знакомство обязывает вас покупать.

— Нет-нет. Я действительно хочу.

Дилан посторонился:

— Заходи. Сейчас Уэбстер тебе ее подпишет.

Алекса весело улыбнулась Уэбстеру:

— У вас сегодня большой день.

— Очень приятная публика, — отозвался он. — И как только удалось Дилану собрать столько народу?

— Я простой продавец книг. — Дилан подал ему томик «Жить по законам других измерений». — А собрал их всех здесь ты, Уэбстер

— Я думаю, их собрало вот это. — Уэбстер ласково погладил обложку книги. — Будем надеяться, что знание поможет кому-то изменить жизнь.

Уэбстер раскрыл книгу и извлек из кармана ручку. Дорогую, инкрустированную серебром и бирюзой. Быстро надписал короткое посвящение и расписался.

— Вот. — Он протянул книгу Алексе.

— Спасибо. Я поставлю ее на полку в гостиной рядом с двумя предыдущими. — В этом городе, наверное, она была одной из немногих, кто не прочитал ни одной книги Уэбстера Белла.

В магазин вошла пара. Женщина попросила Дилана порекомендовать ей что-нибудь по холотропному дыханию, и Дилан увлек ее и ее приятеля к полке в дальнем конце магазина.

Алекса осталась одна с Уэбстером. Пора было уходить, но она решила задержаться, так как вспомнила, что не расплатилась за книгу.

— Надеюсь, моя книга вам пригодится, — тихо сказал Уэбстер. — Очень важно найти в себе мир и душевное равновесие. Большинство из нас ведут жизнь, наполненную большим количеством стрессов. Здесь, — он показал на книгу, — рассказано, как сопротивляться окружающим негативным силам.

— Я обязательно проработаю этот материал, — серьезно сказала Алекса.

— Алекса, мне бы хотелось сделать одно замечание. — Уэбстер посмотрел в дальний конец магазина, где Дилан занимался своими клиентами, и, слегка понизив голос, продолжил:

— Мне кажется, что имею на это право, потому что вы и Джоанна — приятельницы. Вы согласны?

— Да…

— Я ощущаю в вашей ауре серьезные возмущения.

— Надо же. А я все думаю, чего это она в последнее время меня так сильно беспокоит?