Община - Виктория Анкай

- Агась.

- Эммм... Плавать не умела?

- Не умела, - Мария Михайловна согласно кивнула, доливая в таз кипятка. - Кой чёрт её дёрнул вообще в воду соваться... Мужики-рыбаки рассказывали - пошла в реку прям с другого берегу, да так и не вышла... Потом аж через три дня водолазы тело нашли, на десять километров по течению унесло... - она тяжело вздохнула, совсем ударившись в воспоминания. - Хорошая баба была. Крепкая. Я её совсем девкой помню, как в невестах ходила... Бывало в поле женщины выйдут, а она самая статная, коса толстющая, как рука твоя... К ней и деревенские сватались, и из города жених приезжал... А она за Луку пошла. Люб он ей оказался. И жили они вроде хорошо, Лука с неё ажно пылинки сдувал... А потом родили вот третьего, там и Пантелеймон Луке приход обещал передать, а Ольга-то и сдулась... Уставать начала, не готова была матушкой для всех становиться... - баб Маша будто только сейчас вспомнила о том, что рассказывает эту историю мне, вроде как потенциальной невесте того самого Луки. Глянула в мою сторону повлажневшими глазами, тяжко выдохнула... - С тобой ему, конечно, вряд ли что светит. Но он и не рвался особливо... - она, спохватившись, вылила на себя ковш воды. - Так что, Снегурка, что там случилось - одному Богу известно. Может, сама на себя руки наложила, а может - зацепилась за корягу да вовремя не успела на помощь позвать... - она помолчала немного. - Лука тогда от горя волком выл, пил беспробудно. Думали, пропадёт уже и детей загубит... - она печально усмехнулась. - А он, как сорок дней прошло, так и бросил. И понабежавших нянек-бабок из дому разогнал. И с тех пор так и живёт... Один. С детками. Старшей вроде пятнадцать вот по весне исполнилось... - хозяйка задумчиво уставилась в окно.

Я ждала продолжения рассказа, но Мария Михайловна замолчала надолго.

Снова принялась машинально тереть бедро, колено...

Сердце почему-то колотилось как заполошное. Осознавать тот факт, что Лука так сильно любил покойную жену, было... странно. Жгуче-трогательно, волнительно-нежно, извращённо-ревниво... Глупо, ибо на любимую женщину я и близко не претендую. Максимум - на терпимо-дружеское расположение, на худой конец на благородное равнодушие. И тем не менее, сейчас Лука в моём восприятии уже не казался каким-то безликим бесчувственным сектантом, а воспринимался вполне реальным человеком...

- А... Зачем ему на мне-то жениться, баб Маш? - грустно улыбнулась, нарушив молчание. - Он и один вон как справляется, получается...

- Затем, что ему, как и тебе, одному никак, - Мария Михайловна только что глаза не закатила. - Только ты вот недавно развелась, а уже под Кольку легла, а он четвёртый год один, без бабы мается.

Ну не в прямо смысле же один? Или...

- Зачем один-то? - осторожно спросила, внутренне напрягаясь. - Мало свободных женщин вокруг что ли...

- А с кем ему быть? Жена померла, для своих баб он прежде всего духовник, уважают его, конечно, но девку молодую ему не отдадут. У нас в деревне может и нашлась бы такая, - она смерила меня многозначительным взглядом, - которая постель с радостью согреет, но ему-то нельзя... Только опосля венчания можно. Чтоб веру сначала его приняла. А кто на таких условиях за него пойдёт? Вот ты за любого согласилась, а другие за любого не хотят...

Отчего-то закружилась голова, пересохло в горле.

- Н-не поняла сейчас... Он что... Все эти годы покойной жене верность хранил что ли? - от такого предположения волосы на всём теле встали дыбом.

- А ты как думала? - баб Маша строго посмотрела на меня, поднимаясь с лавки. - Он тоже на любой жениться готов, хоть и молчит, ну вот любая и подвернулась, - она кивнула на меня, подхватывая небольшой бидон с остатками холодной воды. - Заболтались мы с тобой, Снегурка, время идёт. Ещё платье тебе подобрать надобно, волосы заплести... Волосы-то у тебя хорошие, тонкие, но хорошие - небось, крапивным шампунем моешь, молодец...

Чего?!

Усмехнулась, вспомнив о том, сколько денег я трачу ежемесячно на то, чтобы мои волосы были в таком состоянии...

- Нууу... Почти...

- Готова? Глаза закрой! - баб Маша зачем-то размахнулась этим бидончиком...

Бляяяять!

Шокированно распахнула глаза, когда на меня сверху опрокинулся ушат ледяной воды... Запоздало завизжала, жадно хватая ртом воздух, вскакивая с места под хитрый баб Машин смех...

*15*

Пройти предстояло всего ничего - преодолеть метров триста до жиденького и на удивление ухоженного лесочка, потом столько же по грунтовой заезженной дороге между кустов и редких зеленеющих деревьев. Эта граница будто негласно отделяла поселение старообрядческой общины от остальной деревни.

Я чувствовала себя по меньшей мере глупо - серо-белый льняной балахон, обтаченный белым хлопковым кружевом по узкому вороту, по длиннющему подолу и по широким манжетам необычно скроенных рукавов, казался доисторической ночной рубахой, хотя Мария Михайловна упорно уверяла меня в том, что это практически праздничное одеяние для посещения службы. Особо раздражал впитавшийся в ткань запах: смесь тонких трав и чуть затхлого средства от моли - наряд явно пылился в шкафу со времён молодости самой хозяйки... Повезло, что трусы, лифчик и балетки мне позволено было надеть свои - я б не удивилась, если б баб Маша заставила меня идти босой и без белья. Про причёску и говорить было нечего - ещё мокрые волосы висели сосульками, но Мария Михайловна вынудила меня нацепить тонкий ситцевый белый платок, даже сама заботливо повязала мне его вокруг шеи. Ещё она набрала какого-то хлама в виде старых гребней, расчёсок, выструганных из дерева заколок, хранившихся в резной шкатулке, очевидно, не один десяток лет... Любовно утрамбовала это добро в узелок. В эту же холщовую сумку положила мой паспорт, бормоча что-то о том, что неизвестно, как всё покатится дальше...

Волнения почему-то не было. Только тупая отстранённость, будто не я сейчас шла по изрытой колее вслед за бабой Машей в какую-то церковь, шпили которой виднелись даже отсюда, с края деревни...

- Мария Михайловна, а как... Как они там живут? - задала вопрос просто чтобы не молчать в дороге.

- Да как... Как и все люди, - та только пожала плечами, семеня впереди меня. - Ничего у них нет необычного. Ну разве что традиции свои соблюдают... - она вдруг остановилась. Оглянулась, скользнув по мне внимательным взглядом. - Ты их