Измена. Ты об этом пожалеешь - Юлия Ильская

Ему сделал операцию лучший доктор страны, мы не пропустили ни одного дня реабилитации, массаж, бассейн, лечебная гимнастика, и так по кругу и мы победили, Матвей ходит! Конечно, это еще не конец, но прогнозы очень оптимистичные. Если продолжать лечение и укрепление суставов, малыш сможет полностью вылечиться и жить как все дети, бегать, прыгать, играть.  

— Но ты же понимаешь… а  Матвей? Как это на нем отразится сейчас? Ему еще как минимум год нужно проходить реабилитацию и стоит это все недешево. Где мне денег взять на все? И жить где-то надо еще. Это ведь несправедливо, мы вместе квартиру зарабатывали, вместе ему карьеру делали, а теперь вот он себе другого ребенка решил сделать, а наш уже и не нужен. 

— Да, я помню как ты по ночам ему статьи писала… — говорит подружка, — а что ж поделать? Нет, ты конечно можешь его простить и жить как раньше…

— Нет, нет не будет этого! Ты что? Он же, блудливый сучонок, предал меня, ноги об семью вытер, как жить-то с ним? Да я ж прибью его. 

— Так а что ты хочешь-то? Не понимаю… — Юлька совсем сбита с толку.

— Ты что…Ты хочешь его… — шепотом говорит она, делает большие глаза и оглядывается, не слышит ли кто. 

— Да типун тебе на язык, — сплевываю я, — пусть живет, но вот жизнь эту я хочу ему попортить основательно. А то что это, я буду в нищете прозябать с ребенком, которому необходимо дорогостоящее лечение, а он со своей телкой по Мальдивам кататься, да шиковать на профессорскую зарплату. Несправедливо, скажи? 

— Несправедливо, — соглашается Юлька, — давай подадим на раздел имущества. Квартиру поделим, машины, сбережения, все пополам. 

Юлька моя высококвалифицированный юрист, уверена она с легкостью отсудит у Игната половину имущества, только меня такой вариант не устраивает.

— Зачем мне полквартиры, Юль? Как я жить буду в половине квартиры? А на другой половине он со своей чучундрой размалеванной да их младенцем? Нет, не хочу так.

— Да продашь долю и купишь себе что нибудь, — объясняет она мне как дитю неразумному. 

— И так нечестно, мы с Матвеем вдвоем остаемся, а нам половину и ему половину. — упираюсь я. 

— Ну мы попробуем и ребенку долю выделить, или тебе квартиру, а ему все остальное,  я сейчас так не скажу, мне нужно документы посмотреть, но теоретически это возможно. — говорит Юля, юрист в ней сразу же включился. 

— И так не хочу, мне машина тоже нужна, и деньги — заявляю я.

— Так а что хочешь-то, Сонь?! — кричит возмущенно подруга, — с ума меня свести? 

Вот сейчас и пришло время озвучить мой план, ну Юлька не подведи! 

Глава 4. Отраву тебе варю, козлина.

— Что ты хочешь Сонь? — спрашивает возмущенно подруга.

— Я хочу все, Юль! — торжественно заявляю я.

— Все-е-е? — тянет подруга.

— Да, именно, я хочу оставить его без штанов, без работы, без всего! Хочет начинать новую жизнь, пусть начинает с нуля. Почему я должна в чем то ущемлять себя и Матвея? Только потому что он морковку свою в штанах держать не умеет? Не я планировала новую жизнь с молодой потаскушкой и новым ребёнком! Я уже рассчитывала на спокойную сытую старость, а если у него молодось в старой жопе играет, то пусть и начинает все сначала. 

— Если бы я тебя не знала Сонь, я бы сказала что это неправильно, но я знаю сколько сил ты вложила в его успех, поэтому скажу что это справедливо, но как это сделать?

— Я уже все придумала, Юль, ты просто подыграй мне в нужный момент. 

— Если это что-то противозаконное то я пас! — моя честная, принципиальная Юлька никогда не пойдет на нарушение закона, но это же не нарушение, это просто немного сказать лишнего. 

— Все будет по закону, — уверяю я, — ладно, пойду, мне еще ужин семье готовить.

— Ужин? Ты не собираешься его выгонять? 

— Ни в коем случае, как же я тогда все заберу если сейчас поругаюсь. Нет, я до сих пор послушная, домашняя, удобная жена. 

— А ты сможешь? — с сомнением спрашивает Юлька, — я б не смогла, я б все глаза выцарапала, отрезала бы все хозяйство к чертям собачьим, сковородкой бы так приложила бы, чтоб забыл как зовут! 

— Смогу, Юль, я ради Матвея все смогу! Я сильная, ты же знаешь! — говорю я, но совсем не уверена в своих словах. 

— Ну ты мужик, уважаю! — шутит подруга и крепко меня обнимает, — только голову не теряй и береги себя, если Игнат узнает, что ты его за нос водишь, разозлится. 

— Не узнает, — говорю я, — ему не до меня будет эти дни, уж поверь мне он их запомнит надолго. 

По дороге домой забираю Матвея из специализированного детского садика, для деток с проблемами опорно-двигательной системы. Снова и снова любуюсь как он резво перебирает ножками и благодарю Бога за то что мой сын ходит. 

Матвейка, рассказывает про свои детские дела и я внимательно слушаю, даю советы, смеюсь над забавными случаями. Мой сладенький, милый мальчик, я так люблю тебя, моя поздняя радость, мое счастье! 

Как печально, что папа наш решил разрушить нашу семью, причем так подло, исподтишка. Если бы Игнат пришел и честно рассказал, что влюбился в другую, то я бы может поняла и приняла. Но он молчит и делает вид, что все в порядке. Если бы не случайность, я бы никогда и не узнала какие ветвистые рога у меня выросли.

Мы заходим в аптеку и покупаем гематогенки и еще по мелочи, и идем домой. 

Дома я первым делом встаю за плиту, готовка и уборка всегда меня успокаивали, а мне нужно сейчас быть в форме, чувствую себя шпионом, который ни взглядом, ни словом не должен выдать себя. 

Руки двигаются сами по себе, ритмично доставая, насыпая перемешивая. На своей кухне я могу двигаться с закрытыми

глазами. Это мое самое любимое место в квартире, здесь я творю свои кулинарные шедевры, пью чай по вечерам с Игнатом, обсуждая прошедший день, готовлю завтрак и утренний кофе, пеку пироги наполняя дом ароматами уюта и счастья. 

Слышу поворот ключа в замке. Сердце замирает, а потом начинает стучать