Располнела? Возьму вторую! - Мила Реброва

class="p1">— Другие женщины справляются, — бросил он резко. — Справляются с пятью, с шестью детьми, а ты даже с двумя не можешь!

— Другие женщины⁈ — я почувствовала, как внутри всё переворачивается от ярости. — Ты вообще слышишь, что ты говоришь? Ты сравниваешь меня с кем-то, даже не зная, через что я прохожу каждый день⁈

— Да знаю я всё! — рявкнул он. — Ты просто ленишься, Хаджар. Это всё. Ты себя запустила. Дом запустила. И теперь меня отвлекать решила?

— Ленюсь? — я уже не сдерживалась. — Ты правда считаешь, что это лень? Что я каждый день ломаюсь пополам, чтобы держать всё на плаву, — это лень?

Снова тишина.

Потом его голос. Тихий. Резкий. Жестокий.

— Ты уже даже не женщина, Хаджар. Ты комок нервов и проблем. Мне противно смотреть на тебя.

Мир пошатнулся.

— Что? — прошептала я.

— Ты слышала. Я устал. Устал это выслушивать. Может, тебе пора задуматься, что ты делаешь не так.

— Что я делаю не так? — я не верила своим ушам.

Но он уже бросил трубку.

Телефон задрожал в моей руке. Я смотрела на экран, но ничего не видела.

«Ты уже даже не женщина…»

Халифа затихла у меня на руках, её маленькие пальчики цеплялись за мой свитер. Рядом сел Айдар.

— Мам, всё будет хорошо? — тихо спросил он.

Я посмотрела на него. Слишком маленький, чтобы задавать такие вопросы. И слишком взрослый, чтобы их не задавать.

— Конечно, сынок, — прошептала я, прижимая его к себе.

— Я пойду с тобой, — неожиданно сказал Айдар, посмотрев мне в глаза.

Я замерла.

— Куда?

— В больницу. Ты ведь не одна, мам, — тихо сказал он. — Мы всё сделаем вместе.

И я поняла: единственный мужчина, который действительно рядом, — это мой пятилетний сын.

* * *

Дома было тихо. Халифа уснула, а Айдар рисовал в своей комнате.

Я только начала перекладывать чистую посуду по полкам, когда услышала звук открывающейся двери.

Зафар вернулся.

Он прошёл мимо меня, даже не посмотрев в мою сторону.

Скинул куртку на кресло, переоделся и уже тянулся к двери.

— Ты куда? — спросила я, не скрывая раздражения.

Он обернулся, глядя так, будто я задала нелепый вопрос.

— С друзьями встречаюсь.

С друзьями?

Я выпрямилась, сложила руки на груди.

— У нас дети болеют. А ты собираешься веселиться?

Он фыркнул.

— А что мне делать дома?

— Что тебе делать⁈ — мой голос сорвался. — Может, помочь мне? Побыть с детьми?

— Ты справляешься, — он пожал плечами, словно это объясняло всё. — Это твоя обязанность.

Эти слова больно резанули по нервам.

— Моя обязанность? — я шагнула к нему ближе. — Ты всерьёз считаешь, что моя обязанность — быть круглосуточной няней, кухаркой и уборщицей, а твоя — только работать и приходить домой, чтобы поесть и уйти?

Он вздохнул, как будто ему надоел этот разговор.

— Хаджар, хватит ныть. Я зарабатываю деньги. Ты должна заниматься домом и детьми. Это твоя роль.

Мой кулак сжался так сильно, что ногти впились в ладонь.

— Ты это серьёзно?

— Да, серьёзно, — его голос стал ледяным. — Я прихожу домой, а здесь бардак. Ты целый день дома, но даже с этим не справляешься.

У меня в глазах потемнело от ярости.

— Ты думаешь, что я не справляюсь? — мой голос дрожал, но я не сдерживалась. — Я одна тяну двоих детей, таскаюсь с ними по врачам, ночами не сплю, а ты… ты уходишь развлекаться, потому что тебе «неинтересно» дома?

— Да, неинтересно, — бросил он спокойно. — Здесь нечего ловить.

Я почувствовала, как в груди что-то надломилось.

— Нечего ловить? — прошептала я.

— Я обеспечиваю семью. Ты должна обеспечивать порядок и уют. Это просто. Другие женщины справляются.

Я резко подняла голову.

— Другие женщины? Ты знаешь, через что я прохожу каждый день? Ты хоть раз спросил, как я себя чувствую?

Он даже не моргнул.

— Хватит оправдываться. Ты запустила себя. Запустила дом. Ты больше не та женщина, на которой я женился.

Эти слова прозвучали как приговор.

— Значит, тебе со мной скучно?

— Да.

Я сделала шаг назад, чувствуя, как ноги подкашиваются.

Спасибо за уточнение! Тогда давай сделаем диалог более живым и эмоциональным. Пусть в словах Хаджар звучит боль, сарказм и разочарование, но пока без окончательных решений. Она не будет такой категоричной, но даст понять, что его поведение задело её до глубины души.

— Знаешь что, Зафар? — мой голос сорвался, и я едва удержалась, чтобы не повысить его. — Ты прав. Дом, конечно, не музей. И я уже не та женщина, которую ты когда-то выбрал.

Он замер у двери, не оборачиваясь.

— Но знаешь, что интересно? — продолжила я с горечью. — Ты тоже уже давно не тот мужчина.

Зафар медленно повернулся ко мне, его взгляд был холодным и усталым.

— Что ты сейчас хочешь сказать? — спросил он, сдерживая раздражение.

— То, что я устала. — Я выдохнула, сил притворяться больше не было. — Устала от того, что ты смотришь на меня, как на пустое место. Устала от того, что твоя поддержка — это пустые слова. Ты приходишь домой и ведёшь себя так, будто ничего и никого здесь не существует.

— Хаджар, хватит драматизировать, — вздохнул он.

— Драматизировать? — я рассмеялась, но в этом смехе не было радости. — Это ты называешь драмой? Когда я ночами не сплю с детьми, а ты даже не замечаешь? Когда ты молча проходишь мимо, будто нас здесь нет?

— Я работаю! — резко бросил он. — Я зарабатываю деньги.

— А я? Я что делаю? — мой голос дрожал. — Думаешь, я отдыхаю? Думаешь, мне легко быть одной с двумя детьми?

— Другие женщины справляются.

Эти слова ударили меня, как пощёчина.

— Другие женщины? — повторила я тихо, чувствуя, как внутри закипает ярость. — Ты всерьёз сейчас это сказал?

Он отвернулся, будто разговор был окончен.

— Ну, конечно, — я говорила уже с сарказмом. — Другие женщины ухитряются быть идеальными. Всегда красивыми, всегда довольными. Только вот знаешь что, Зафар?

Он остановился у двери, но не обернулся.

— Я больше не собираюсь пытаться быть той, кого ты хочешь видеть. — Я сделала шаг