Один последний вдох (ЛП) - Коллинз Л. К.

— Итак, как ты думаешь? — спрашиваю Джека, и он говорит: — Да!

Как только они заканчивают есть, я понимаю, что это правильный подарок для него, потому что вчера не было ни одной вещи, которую он хотел или которой, казалось, интересовался. Джек и Брэксли вскакивают со своих стульев.

— Выбросьте своё молоко, — говорю я им, и они слушаются, затем я выхожу за ними из отеля. Они подбегают к мужчине, и я не сильно отстаю от них.

— Доброе утро, мэм, — говорит художник, пока мальчики рассматривают другие его рисунки.

— Привет, — здороваюсь я.

— Вы нарисовали всё это сами? — спрашивает Брэксли. — Они такие классные.

— Да, все рисунки я нарисовал. Хочешь, я нарисую тебя с братом?

Они отчаянно кивают, даже не замечая, что мужчина назвал их братьями. Я хихикаю, когда они усаживаются вместе, по сути, на один стул, и мужчина смотрит на меня, ища поддержки.

— Вы присоединитесь к ним?

Я качаю головой, но мальчики подзывают меня к себе.

— Давай, мам! — кричит Брэксли, и мужчина говорит: — Да, давай, мам.

Я улыбаюсь, присаживаясь на другой стул, мы втискиваемся втроём, и я надеюсь, что Тану понравится этот подарок. Я действительно хочу сделать для него что-нибудь приятное после того, как он был так щедр. Доставил нас сюда, заплатил за всё и ни капельки не жаловался.

Когда я сижу с мальчиками, я могу только представить, как глупо это будет выглядеть. Но… в конце концов, в этом-то всё и дело, верно? Находясь здесь, в этом месте, я словно снова становлюсь ребёнком, и если Тан и показал мне что-то, так это как быть самим собой.

* * *

— Папе это понравится! — говорит Джек, когда мы возвращаемся по коридору в гостиничный номер, глядя на рисунок в рамке, где он, Брэксли и я.

— Это действительно получилось довольно круто.

Я проверяю свой телефон и не вижу никаких сообщений от Тана. Должно быть, он всё ещё спит.

— Готовы удивить его? — спрашиваю я и вставляю ключ в замок. Он загорается зелёным, и когда я поворачиваю ручку, мы тихо идём в спальню, где находим Тана всё ещё спящим. В комнате темно, и мальчики кричат:

— Проснись!

Он выпрямляется, потом откидывается назад, когда видит нас, и я раздвигаю занавески.

— Неужели уже утро? — спрашивает он, натягивая одеяло на лицо. Джек и Брэксли, скидывают обувь и забираются в постель к Тану. Они похожи на двух маленьких обезьянок. Джек чуть не бьёт Тана по лицу огромным рисунком, и я беру его в руку, помогая ему удержать, и говорю:

— Пора просыпаться, соня.

Тан слышит мой голос и пристально смотрит на меня. Я поставила его латте, который захватила на обратном пути, на прикроватный столик. Но этого недостаточно, он снова зарывается под одеяло, и мальчики раскачиваются взад-вперед на кровати, пытаясь разбудить его.

— У нас для тебя подарок! — говорит Джек своим милым голосом, и это привлекает внимание Тана. Его усталые глаза моргают несколько раз, а затем он смотрит на картинку перед собой, которую я держу в руках

— Это он? — спрашивает он, и они вместе кивают.

— Ух ты! Я люблю такое. А теперь дай-ка я угадаю. Это ты, Брэксли? — И он указывает мне на листок бумаги. Я сажусь на кровать рядом с Таном, и он обнимает меня одной рукой. Брэксли говорит ему: — Нет, это мама!

— Теперь я вижу это; это мама. Разве она не прелестна? — Они соглашаются, и я наблюдаю, как Тан смотрит на изображение, улыбка на его лице ясна — это был идеальный подарок — ему это нравится.

Глава 31

Тан

— Ладно, это наш последний день в Диснейленде. Ребята, чем сегодня займёмся? — спрашиваю я мальчиков, когда они вместе играют в игру на моем телефоне, пока мы едем на трамвае ко входу в парк.

— Мы должны прокатиться на «Истории игрушек»! — говорит Джек.

— Да, раз десять, — соглашается Брэксли.

— Хорошо, что ещё?

— Полетаем! — кричат они вместе, и я бросаю взгляд на Фэй, задаваясь вопросом, сможем ли мы привлечь её к этому сегодня.

— Ни за что, — говорит она. — Мне будет плохо, я не могу кататься на аттракционах.

— Пожалуйста, мамочка, — умоляет её Брэксли, и я выпячиваю нижнюю губу и говорю то же самое: — Да, пожалуйста, мамочка.

Она закатывает глаза и хлопает меня по руке.

— Ребята, вы это видели? Она ударила меня, — восклицаю я, и мальчики начинают щекотать Фэй.

— Стойте! — кричит она, но они не сдаются.

— Скажи, что пойдёшь кататься с нами.

Она смеётся так громко, что другие люди вокруг нас пялятся на неё, но нам всё равно. Мы пришли сюда повеселиться, и это то, что мы делаем.

— Ладно! Ладно! Я пойду.

— Ура! — Мальчики дают друг другу пять, и я подмигиваю Фэй, когда она потирает бок, где они её только что щекотали.

— Тебе нравятся мои телохранители? — спрашиваю её, и она показывает мне язык.

Трамвай подходит к остановке, и мы выходим. Направляясь ко входу в парк, я прижимаюсь носом к шее Фэй, нежно целуя её.

— Мы в Диснейленде, мама, — говорит Джек, и я оглядываюсь, чтобы увидеть, как он разговаривает по моему телефону.

Блядство!

Должно быть, Чар позвонила ему, и он ответил сам.

— Вот, она хочет с тобой поговорить. — Он передаёт мне телефон, и я нажимаю кнопку отключения звука.

— Идите. Я догоню, — говорю я им. Фэй берет их обоих за руки, зная, что если я прошу их уйти, значит, что-то не так. И в ту секунду, когда я подношу телефон к уху, я слышу, как Чар кричит:

— Тан! Тан!

— Да, в чём дело? Я здесь.

— Ради всего святого, вы действительно в Диснейленде?

— Да, а что?

— Вот почему ты игнорировал мои сообщения. Ты не можешь вывезти его из штата без моего согласия! О чём ты только думаешь?

— Не надо относиться ко мне покровительственно, Чар. Судья назначил мне первичную опеку не просто так. Он в безопасности и прекрасно проводит время.

— Это не имеет значения. Это часть соглашения об опеке. Ты должен был сказать мне.

— На самом деле это даже не приходило мне в голову.

— Но солгать и сказать, что у него была вечеринка по случаю дня рождения, это нормально?

— Я знал, что ты скажешь «нет», если узнаешь, что мы едем с Фэй и её сыном!

— Чертовски верно, я бы так и сделала. Я даже не знаю её, а ты заставляешь её присматривать за моим сыном. Я могла бы прямо сейчас позвонить в полицию и сказать, что вы его похитили.

— Чёрт возьми, Шарлин! Успокойся! — Я провожу рукой по волосам, расхаживая взад-вперед. — У тебя нет причин даже думать об этом. Со мной он в безопасности, и сегодня вечером мы будем дома.

— Я хочу увидеть его, как только вы вернётесь домой.

— Ни за что, будет поздно, к тому же завтра ему в школу. Почему бы тебе просто не пройтись по магазинам или ещё куда-нибудь? Я только что оплатил твою карту Amex, так что веди себя хорошо, это поможет тебе почувствовать себя лучше и забыть обо всём этом!

— Чёрт возьми, Тан! Почему ты так говоришь? Разве ты не видишь, что я пытаюсь?

— Потому что это правда. Разве ты не понимаешь этого? Ты предпочла шопинг нам с Джеком; ты была ужасной женой, так почему бы тебе не заняться этим сейчас?

— Пошёл ты! Я звоню в полицию!

— Прости, прости, ты права, я должен был тебе сказать. — Я поджимаю хвост, не желая этого, но зная, что это в интересах моего сына.

— Да, ты должен был, — кричит она.

— Я знаю, мне ещё раз жаль. Я попрошу его позвонить тебе, как только мы приземлимся.

Мы заканчиваем разговор, и я смотрю на небо, удивляясь, как мне так не повезло с матерью Джека. Если бы только Фэй могла быть его мамой, всё было бы намного проще. Но я знаю, что если бы это было так, он не был бы Джеком, он был бы кем-то другим, и как бы сильно я ни презирал Чар, я бы никогда ничего не изменил в Джеке.

Засовывая телефон в карман, я замечаю Фэй и мальчиков, ожидающих меня у входа в парк.

Я подхожу к ним, и Фэй говорит: