Кэтрин Стоун - Ложе из роз

В конце концов Сандра Джонс стала Кассандрой Винтер, эталоном одиночества и отчаяния. Молодые люди желали видеть в ней лишь женщину, доступную для всех, особенно когда она принимала обличье Бланш дю Буа и пленяла их своей светскостью. Но ее уделом было разочаровывать их. Кассандра оставалась под ярким оперением тощим подростком, не ведавшим страсти и, казалось, сделанным изо льда.

– Кассандра?

– Да?

– Вам бы хотелось заняться любовью со мной?

Но Чейз Тесье уже делал это; его голос, его взгляд, его нежность – все выражало любовь, которой она никогда не знала.

– Да, – услышала она свой неуверенный ответ.

– Именно со мной?

Ее кивок – и взметнулось облако янтарных волос, обласканных лунным светом.

С тобой… Только с тобой… Всегда с тобой.

– А как насчет вашей страсти, Кассандра? Есть на свете что-нибудь, что могло бы вас увлечь прочь от Напа?

– Нет.

– Нет?

Потому что моя страсть – ты. И всегда будешь ею.

Она улыбнулась, и улыбка эта не принадлежала Бланш дю Буа. Это была ее улыбка, полная радости и отваги.

– Думаю, я хотела бы научиться изготовлять шампанское.

– Тогда выходите за меня, Кассандра. Мы вместе добьемся того, что не удавалось никому.

Глава 9

Сан-Франциско Сентябрь, восемь лет назад

«Страх сцены» – так определила свое состояние невеста, которая с легкостью становилась актрисой, до тех пор пока не встретила Чейза.

Она боялась произносить вслух свои брачные клятвы даже в присутствии Хоуп, своей лучшей подруги, вовсе не удивленной тем, что произошло.

Чейз не спорил – ведь для них имели значение только те клятвы, которые они дали друг другу один на один. Однако раз за разом он оказывал упорное сопротивление просьбам Кассандры, и «странный односторонний документ», дававший Чейзу только на нелепых условиях исключительное право распоряжаться Черной Горой, теперь вступал в действие.

– А если мне взбредет в голову, что Черная Гора будет идеальным местом, где можно основать крупнейший парк развлечений в Калифорнии?

– Я не верю в это.

– А вдруг я заболею, впаду в кому и…

– И этого не случится. – Чейз взял ее за руки: – Ты трусишь?

– Нет.

Она была абсолютно уверена, хотя уже начала опасаться, что полночь слишком скоро наступит и Золушке так и не придется потанцевать на балу.

Джейн Периш, та самая, что расписывала хрустальные башмачки и другие прелестные вещицы из стекла, нашла решение затруднений невесты, упорно не желавшей свидетелей на свадьбе, заключив, что свадебные обеты можно отложить до отъезда Хоуп.

Торжество отодвигалось в неопределенное будущее, а пока было решено отпраздновать свадьбу за роскошным обедом.

И вот наступил вечер пятницы; все формальности были уже позади, и они наконец оказались вдвоем в роскошном номере отеля «Фейрмаунт». Помещение утопало в розах; розы были везде, включая спальню, где ароматные лепестки усыпали розовым покрывалом белое атласное одеяло на супружеской постели.

Чейз и Кассандра сидели в гостиной. В серебряном ведерке, установленном на столике между ними, стояла бутылка с шампанским и хрустальные бокалы Джейн.

– У меня есть кое-что для тебя, – сказал Чейз.

«Кое-что» оказалось обручальным кольцом, изготовленным специально для Кэсс ювелиром из Оксвилла. Оно переливалось золотом трех оттенков. Но обручальное кольцо Кассандры сверкало не так ярко, как ее изумленные и восторженные синие глаза. Ничто не могло сравниться с ними.

– Чейз, – прошептала она, не в силах заставить себя прикоснуться к нему.

– Я обручусь с тобой, Кассандра, этим кольцом.

– Чейз, я не… я не должна носить его. У меня нет кольца для тебя.

– Это будет наше обручальное и венчальное кольцо. Носи его за нас обоих. Думаю, я произнес свой обет.

Теперь ей не было необходимости играть роль.

– Этим кольцом я обручаюсь с тобой, Чейз.

Он внимательно всматривался в ее лицо, и глаза его сияли серебристым блеском.

– В чем дело, Чейз?

– Я пытаюсь придумать, как заставить тебя сказать другие слова.

– Ты хочешь слышать слова любви? Так знай, что я люблю тебя! Люблю и всегда буду любить…

Это были те самые столь необходимые ему слова, тот ответ, которого он пытался добиться от нее.

– Не желаете ли выпить немного шампанского, миссис Тесье?

– С удовольствием.

Ее синие глаза загорелись веселым лукавством.

На бутылке красовался самодельный ярлычок, написанный от руки: «Кассандра» и год изготовления.

– Так ты уже возделывал виноград на горе? Ты возделывал его и получал урожай?

И одну бутылку назвал моим именем…

– Гран-пер и я заложили первый виноградник, когда мне было семь лет, а потом, когда он прижился, сделали новые посадки. С тех пор я разбивал там все новые и новые виноградники.

– Значит, гран-пер знал задолго до своей смерти, что его мечта осуществилась?

– Да, – тихо ответил Чейз, – гран-пер знал.

– А кто еще?

– Никто. Ни одна живая душа. Виноградники были разбиты именно там, где им положено быть, – на западных склонах в долинах, где стелется туман, где в воздухе стоит водяная пыль, и они были совершенно скрыты от посторонних глаз.

– Даже Хоуп не знает об этом.

– Даже Хоуп. Мы брали ее туда с собой пару раз. Ей было тогда два года; она карабкалась по склонам и играла, но не могла добраться до наших виноградников. Потом она много раз возвращалась с нами на гору, но ни разу не видела их. Теперь о них знаешь ты, Кассандра, моя пророчица, моя жена. Так хочешь попробовать?

– Да, пожалуйста…

Послышался слабый вздох – Чейз откупорил бутылку так нежно, как это умеют делать только знатоки. Потом он разлил пенящуюся у него в руках волшебную мечту, заключенную в стекло, и в розовых хрустальных бокалах заплясали пузырьки.

– Это «Блан де нуар». – Лицо Кассандры словно осветилось идущим изнутри светом.

– Любимый напиток невесты.

– Но не жениха.

Он улыбнулся:

– Я покладистый малый… Особенно в брачную ночь. За тебя, Кассандра.

– И за тебя.

Хрусталь звякнул о хрусталь, будто лаская его. Потом Чейз смотрел, как розовое вино его мечты коснулось ее губ и исчезло за ними.

– О! – прошептала она. – О! Чейз!

– Скажи мне, Кассандра, скажи, какой у него вкус.

– У него вкус тумана. – Она прикрыла глаза и сделала новый глоток. – А еще вкус пламени древнего вулкана. – Ее глаза широко раскрылись. – И вкус радуги. Чейз, я ощущаю вкус радуги.

– Дай мне попробовать. – Он прикоснулся губами к ее губам. – Вот так. Туманы… – Чейз с восторгом ощущал ее нежную сладость.